An ordinary sex life (OSL) - Астердис

Иди домой, по-настоящему домой, чтобы всем остальным больше не приходилось слушать, как ты скулишь».

«Эй, будь вежливым», — увещевал его Зои, сопровождая речь затрещиной по затылку.

Аарон зарычал, потер голову и бросил на Зои раздраженный взгляд. Она показала ему язык, и он широко улыбнулся.

Чья-то рука внезапно коснулась моего плеча. Я вывернул лицо из грязи и увидел, что Мари подошла ко мне, присев на колени, ободряюще потирая меня рукой. Она была на самом деле очень хорошенькой, как только избавлялась от отсутствия макияжа и постоянных хмурых взглядов, а сейчас она не хмурилась. Вместо этого выражение ее лица было теплым и озабоченным, и она ободряюще улыбнулась мне. «Да ладно, это уже не очень далеко; мы почти у цели. В самом деле. Поскольку ты никогда там не был, это то, что ты действительно не должен пропустить, и у нас заканчивается время».

Она снова потерла мое плечо, и на этот раз я позволил ей подтолкнуть меня, чтобы перевернуться на бок. Аарон шагнул вперед и протянул мне руку. И, сделав глубокий вдох, я встал на одно колено и позволил ему помочь мне подняться до конца.

Сделав еще один глубокий вдох, я начал отряхиваться, а затем криво пожал плечами своим друзьям. «Хорошо. Почти готово».

Аарон хлопнул меня по спине. «Подумай об этом так, чувак. Я думаю, ты в значительной степени достиг дна с помощью этого небольшого погружения в грязь. Твоей жизни некуда идти отсюда, кроме как вверх».

Я вздохнул и покачал головой. «Хочешь поспорить?»

***

Как оказалось, слова Аарона были пророческими, но не в хорошем для меня смысле. Наш путь в буквальном смысле пошёл наверх, когда мы свернули с главной тропы и начали подниматься в гору по череде поворотов. Мой ИМТ был около 30, что означало, что я страдаю ожирением. И, учитывая, что с самого начала я был горячим, усталым и вспотевшим, необходимость тащить мои лишние сорок пять фунтов вверх по склону горы не улучшила моего настроения.

Тем не менее, я упорно тащился. За последнюю неделю мое эго сильно пострадало, и, как сказала Зои, я давно отказался от любых претензий на мужское достоинство. Но я не был лентяем.

Я не бросил бейсбол в Малой лиге, когда мой тренер сказал мне, что у меня просто нет спортивных способностей, чтобы когда-либо стать игроком основного состава.

Я не бросил экономическую специальность, когда профессор Фельдман оказалась жесткой стервой с намерением выкинуть меня из программы.

Я никогда не бросал домашнее задание или учебу, даже когда мои друзья хотели пропустить урок или забить на задания, чтобы вместо этого пойти выпить.

И я не собирался бросать лагерь Моррис.

Прежде всего, у меня была вполне реальная перспектива тюремного заключения, нависшего над моей головой, если я не завершу программу. Но даже если отбросить этот маленький факт, не в моём характере было отказываться от вызова. Мама называла меня упрямым. Папа сказал, что я упорный. Мне нравилось думать, что как только я что-то делал, я делал это.

Скажите это дряблому, сидящему на велотренажере и смотрящему SportsCenter.

Заткнись.

Ладно, может, я не был самым трудолюбивым и мог быть ленивым, как и все остальные. Но я НЕ был лодырем.

«Давай, чувак. Еще немного. Еще немного. И… хэй! Ты сделал это!» Аарон начал хлопать, и вскоре к нему присоединилась Зои. Шум привлек внимание нескольких других людей, которые уже находились здесь, на этом естественном выступе, врезанном высоко в линию хребта. И, взглянув на мое вспотевшее розовое лицо, они присоединились к бурным аплодисментам.

Да, мое достоинство давно исчезло.

Мари взяла меня за руку и повела к незанятому валуну, на который я немедленно сел, хватая ртом воздух. Мы прибыли одними из последних, и все скамейки были заняты. Но у этого валуна была относительно плоская вершина и едва хватало места для двоих — факт, который я узнал, когда, к моему удивлению, Мари втиснулась в пространство рядом со мной, ее бедро прижалось к моему.

Это был, безусловно, самый физический контакт, который у меня был с женщиной за короткое время, проведенное здесь в лагере (за исключением драматического спасения Зои на озере), и я обнаружил, что смотрю на Мари с удивлением. Она не обращала на меня никакого внимания, ее взгляд устремился к горизонту. Безусловно, это была великолепная перспектива, которую публикуют в туристических журналах. Мы могли ясно видеть долину, полную вечнозеленых растений, и извилистую реку. А вдалеке можно было почти поверить, что само солнце засыпает в самой воде за горизонтом.

Но когда Мари была отвлечена видом, я обнаружил, что у меня есть несколько украденных моментов, чтобы взглянуть на нее.

Я заметил ее в самый первый день, брюнетка, которая, казалось, имела красивое тело под невзрачной одеждой, бросая «отвалите, ублюдки» взгляды на каждого мужчину, хотя бы взглянувшего на нее. С течением времени она немного смягчилась, и все познакомились друг с другом. Но она по-прежнему воздерживалась от флирта и держала всех парней в лагере на расстоянии вытянутой руки.

За квадратными, но не стильными очками скрывались голубые глаза: острые и настороженные, когда она смотрела на парня, но теплые и дружелюбные, когда она была с девушкой. На вторую ночь после нашего прибытия мы с Аароном смотрели список предметов для стирки каждой женщины, работающей на ранчо, и комментировали их привлекательность и потенциальную доступность. Аарон с самого начала называл Мари ожесточенной лесбиянкой, с чем я не мог не согласиться, тем более что ее соседка по комнате и лучшая подруга Зои, казалось, соответствовала стереотипной лесбиянке.

И все же она была здесь, бедро к бедру со мной на валуне, глядя на закат. Один только вид мог превратить тихий момент здесь в романтический, и именно таких ситуаций Мари старалась избегать. Можно было почти поверить, что это был ее способ проявить ко мне интерес как к романтическому партнеру.

Но я понимал лучше. Этот момент был последним кинжалом в