Социология физической культуры и спорта. Введение в проблематику и новая концепция - Владислав Столяров

Значит, отличие игры от реальной жизни наиболее ярко проявляется в наличии у нее: I) свойства, которое можно охарактеризовать словами “как будто"; 2) искусственных препятствий и 3) потенциальных ресурсов для их преодоления [999, р. 7–8].

Игровая деятельность позволяет моделировать такие ситуации, создание которых не зависит от воли обучающего, или такие, включение в которые неподготовленного индивида грозило бы ему гибелью. При замене реальной ситуации условной, то есть игровой, обучаемый имеет возможность исправить свою ошибку, "переходить”, воспитать практически необходимую структуру эмоций. В игровой модели все ограничения, не обусловленные ее правилами, снимаются. У игрока всегда есть выбор, а действия его имеют альтернативу. В момент, когда у игрока не остается выбора, игра теряет смысл; определенные виды игр как раз в том и состоят, чтобы поставить игрока-"противника” в ситуацию отсутствия выбора. С этим связана и условность времени в игре, ее обратимость, возможность "переиграть" [287, с. 137–138].

Игровое моделирование включает в себя также новые формы поведения, которые, во-первых, обеспечивают безопасность человека, предохраняют его и других людей, с которыми он контактирует в ходе данной деятельности, от существенных негативных последствий, а, во-вторых, вызывают повышенный интерес к самой деятельности. Это достигается на основе замены тех предметов, с которыми действуют в реальной жизни, на иные ("игрушки"), приспособленные для указанных целей, а также введения определенных правил, уточняющих, что можно и чего нельзя делать: "Подчинение правилам и отказ от действия по непосредственному импульсу в игре есть путь к максимальному удовольствию" [101, с. 71].

Многие исследователи, характеризуя игру, выделяют комплекс ее существенных признаков, большинство из которых отмечено выше. Один из первых комплексную характеристику игры дал нидерландский историк и философ И. Хейзинга, который рассматривал ее как высшее проявление человеческой сущности и основу культуры. Он характеризует игру следующим образом: “Подводя итог формальным характеристикам игры, мы можем назвать ее свободной деятельностью, стоящей вполне сознательно вне рамок "обычной” жизни в том плане, что она "несерьезна”, но в то же время она захватывает участников игры полностью и окончательно. Это – деятельность, не связанная с материальной заинтересованностью, и поэтому она не может приносить доход. Она возникает в своих собственных границах во времени и пространстве и протекает в соответствии с определенными правилами и в определенной последовательности. Она способствует созданию социальных групп, которые склонны окружать себя завесой секретности и подчеркивать свое отличие от остального мира с помощью специфических средств маскировки или других средств” [916, р. 13].

Роджер Кайлуа, Джон Л ой и некоторые другие исследователи определяют игру как деятельность, которой присущи следующие признаки: свобода, независимость, неопределенность, непроизводительность, наличие определенных правил и налет надуманности или притворства [783, 1000]. По мнению В.И. Устиненко, “если попытаться обобщить многообразные проявления и применения игры в культуре, то можно сделать вывод, что игра – это произвольная (по отношению к житейской, жизненной ситуации) деятельность, отражающая в специфической условно-обобщенной форме отношение человека к миру, к людям, к самому себе, имеющая целью самовыражение индивида и формирование у него определенных типов социального поведения и прогнозирования ситуаций общения”. Этимология и современное употребление термина “игра” позволяют выявить общие черты в многообразных игровых проявлениях: “двуплановость, внеутилитарность, условность, эмоциональную окрашенность, индивидуальность предпочтений в рамках роли, направленность в будущее”. "Игровая деятельность есть деятельность условная, обобщенная, учитывающая определенные правила… есть свободное проявление творческой активности, имеющей импровизационный характер” [687, с. 148; 686, с. 15–16].

Игровая деятельность существует – как исторически, так и в настоящее время – в разных формах. Не случайно в английском языке слово “игра” имеет два синонима – “play” и “game”. Когда ребенок болтает ручками и ножками беспорядочно и как будто бы для собственного интереса – это “play”, а когда имеются правила игры и довольно строгие, нерушимые – это “game”. В качестве игровой в принципе может выступать любая деятельность, если она осуществляется "ради удовольствия" от самой этой деятельности. Однако формируются и специально игровые виды деятельности, структура которых предназначена именно для этой цели. Ж. Пиаже выделял три стадии развития детской игры: игры-упражнения, символические игры и игры с правилами [425]. Выделяются и другие формы, разновидности игровой деятельности [280, 733, 784, 912 и др.].

В рамках вводимой нами системы понятий наряду с понятием игры важное значение имеет понятие соревнования.

Соревнование. Соревнование выступает прежде всего как борьба за превосходство между двумя или несколькими противостоящими сторонами: между людьми или между человеком и какими-то природными явлениями (как одушевленными, так и неодушевленными [1000, р. 8].

Результаты такой “борьбы за превосходство” в определенной степени и при определенных условиях позволяют сравнивать, сопоставлять качества соперничающих сторон, оценивать их по определенным показателям. В этом случае соревнование выступает как одна из форм социальной оценки на основе сравнения, сопоставления результатов деятельности человека с определенным стандартом, в качестве которого может выступать другой человек, группа, прошлая деятельность того же индивида или некоторый идеализированный уровень деятельности.

На этом основании соревнование вообще рассматривается как “процесс, в котором сравнение действий индивидов производится на основе некоторого стандарта, в присутствии, по крайней мере, одного лица, которому известен критерий сравнения и который способен оценить процесс сравнения” [1162, р. 14. См. также: 77, 79]. Однако ошибочно полностью отождествлять соревнование с процессом, когда происходит сравнение (сопоставление) качеств людей. Во-первых, не всегда такое сравнение сопровождается соревнованием. Во-вторых, соревнование иногда проводится в таких условиях, которые не позволяют объективно оценить, сравнить, сопоставить качества соперничающих сторон.

Широко распространено мнение о том, что соревнование, состязательное отношение является атрибутом, свойственным самой “природе” человека и присущим ему на всей протяжении человеческой истории. Так, например, Н.Н. Визитей считает, что “соревновательность – неотъемлемый элемент бытия человеческой сущности, обязательный аспект любых человеческих взаимоотношений” и “любое человеческое качество, как качество человеческое, существует реально только в некотором сопоставлении (сравнительном, соревновательном) контексте, в пространстве я – другой”. “Соревнование – это универсальное общественное отношение”, проявляющееся в процессе межличностного взаимодействия [см. 77, 79].

Такого рода утверждения, с нашей точки зрения, нуждаются в серьезных уточнениях. Прежде всего следует учитывать, что не всякое межличностное взаимодействие, проявляющееся в контексте “я – другой”, на которое ссылается Н.Н. Визитей, обосновывая положение о том, что “соревновательность – неотъемлемый элемент бытия человеческой сущности”, выступает как соревнование, противоборство. Действительно каждый человек в акте межличностного взаимодействия сравнивает, сопоставляет себя с другими. Но, как уже отмечалось выше, не всякое сравнение, сопоставление является соревнованием, ибо человек, сравнивающий, сопоставляющий себя с другими, необязательно ориентируется на то, чтобы быть лучшим по сравнению с другими, одержать победу над ними. Возможны и реально существуют другие типы ориентации (в рамках сравнения, сопоставления личностью себя с другими). Сравнивая, сопоставляя себя с другими людьми, человек может вступать не в соревнование с ними, а действовать вместе с ними, сотрудничать с ними; он может занимать и просто пассивную позицию, желая оставаться самим собой, и т. д. Нужно иметь в виду также, что, как показали В.А. Пономарчук и О.А. Аяшев, иногда поведение людей в ситуации межличностного взаимодействия (например, ритуальное поведение первобытных людей и даже “соревнование” в античности) лишь по внешности напоминает соревнование, сходно с соревнованием, но по сути своей не является таковым [446, с. 5–32].

Важно и саму соревновательность не сводить лишь к ее современным формам, как это обычно делают. Социологические и культурологические исследования показывают, что в различных социально-исторических условиях, в рамках различных культур соревновательность приобретает различные формы [см. 63]. Для греческой и всей западной культуры характерна, например, позиция, выраженная в девизе: "Быть всегда впереди, быть лучше других”, который отец Ахиллеса сформулировал для своего сына. Но есть культуры, где на первом плане совсем иные ценности. М. Эллисон, которая в течение ряда лет была президентом Международного комитета социологии спорта, приводит ряд фактов для иллюстрации этого положения. В частности, она ссылается на эстафетные забеги у индейцев Амазонки, где никто не должен выиграть. Участники действуют на пределе своих сил, но в конце они должны одновременно и все вместе прийти к цели. Индейцы навахо при игре в баскетбол и в другие спортивные игры не ориентированы на конкуренцию или агрессию. Они играют, пока не упадут от бессилия, но не допускают агрессивных действий, поскольку не охвачены стремлением победить противника. В первую очередь они борются сами с собой [см. 744, 746].