Бригада возвращается. Триумф бандитской романтики - Федор Раззаков

Роберт Де Ниро – Давид Аронсон, Лапша;

Скотт Тайлер – Давид Аронсон, Лапша в юности;

Джеймс Вудс – Максимилиан Беркович, Макс;

Расти Джекобс – Максимилиан Беркович, Макс в юности;

Элизабет Макговерн – Дебора Гелли;

Дженнифер Коннелли – Дебора Гелли в юности;

Джеймс Хейден – Патрик Голдберг, Простак;

Брайон Блум – Патрик Голдберг, Простак в юности;

Уильям Форсайт – Филипп Штайн, Косой;

Эдриен Кьюрен – Филипп Штайн, Косой в юности;

Лари Рэпп – Мо Гелли, Толстяк Мао;

Майк Монетти – Мо Гелли, Толстяк Мао в юности;

Тьюзди Уэлд – Кэрол;

Джо Пеши – Франко Минальди;

Трит Уильямс – Джеймс Конвей О’Доннелл;

Джеймс Руссо – Багси;

Эми Райдер – Пегги;

Берт Янг – Джо Минальди;

Денни Айелло – шеф полиции Винсент Айелло;

Ной Мозелли – Доминик.

Тем временем неумолимо приближалось время появления третьей части «Крестного отца». Во второй половине 80-х Голливуд наладил производство многосерийных картин («Звездные войны», «Индиана Джонс»), и на этой волне руководители «Парамаунта» решили продолжить историю мафиозного семейства Корлеоне. Тем более что мафиозная тема вновь оказалась у всех на слуху после очередной войны правительства с гангстерами, которая возникла во второй половине 80-х с подачи нового генерального прокурора штата Нью-Йорк Рудольфа Джулиани по прозвищу Железный. Заручившись поддержкой правительства, которое было заинтересовано в уходе представителей «старой мафии», он развернул настоящее широкомасштабное наступление на организованную преступность. В итоге только в 1986 году были осуждены сразу девять членов семейства Джозефа Коломбо за рэкет в ресторанах и строительных компаниях. Были пойманы несколько самых крупных мафиози того времени: Пол Кастеллано (его чуть позже застрелили), Энтонио Коралло, Энтони Салерно, Дженаро Лангелла, Филипп Растелли и многие другие. Как писали газеты, это было «величайшее поражение мафии».

Сам Джулиани заявил газетчикам: «Я сам американец итальянского происхождения. Я хотел бы видеть конец существования мафии и любого ее влияния на Америку». Здесь прокурор выступил в качестве утописта: никогда мафия в Америке не превратится в голого статиста, уступив кому-либо свое влияние. Короче, победить ее невозможно, поскольку организованная преступность, как уже говорилось выше, есть органическая составляющая капиталистической системы. А тогда, в 80-е, американская мафия получила новый импульс к своему развитию: на смену мафиози старой формации уже спешила мафиозная молодежь – еще более жестокая и циничная. Впрочем, мафиози старой формации тоже не собирались сдаваться. Как писали в те годы У. Бальзамо и Д. Карпоци:

«Сегодня мафия делится на старое и новое поколения, которые придерживаются различных взглядов. Новое поколение мафиози в большинстве своем родилось в Америке и не соглашается жить и работать по стандартам прошедших лет. Представители его хотят быть подпольными юппи и пользоваться славой мафиози начала 80-х годов...

Но одно остается неизменным: нравы и обычаи участников организованной преступности. Члены банды называют друг друга «уайз гайз» (умники), и правила этих «умников» строго определяют нормы их поведения. Например, членов банды, поручившихся за кого-нибудь, кто впоследствии становится предателем, организация убивает, обычно даже перед тем, как будут приняты меры против самого предателя. Или продавец наркотиков, получивший кредит, должен вернуть то, что он обещал. Он не может оправдываться или предлагать компенсацию.

Это только два из многочисленных старых правил, которые все еще в моде. Многие другие среди новой мафиозной элиты больше уже не действуют. Но в целом бандиты в конце концов начали возвращаться к старым правилам, которые так хорошо себя зарекомендовали в прошлом.

Эта трансформация была совершена родившимися на Сицилии головорезами, которые начали въезжать в Соединенные Штаты толпами в начале 70-х... Вначале нелегальные сицилийские мафиози использовались исключительно как боевики. Но полтора десятилетия спустя положение изменилось. Иностранцы все в большей мере прибирают к рукам принадлежавший молодым поколениям, родившимся в США, уличный бизнес.

Один управляющий кафе, который платил деньги «итальянос», как их называют, покачал головой, рисуя создавшееся положение:

«Эти парни голодны. Вы отвернетесь на секунду, и с ними уже племянник, а чуть позже уже двое. Сегодня местные парни боятся их. На этих итальяшек нет управы – они добиваются своего. Когда они начинали, то были покладисты и любезны. Но теперь они больше не просят, они требуют...»

С одобрения высших руководителей мафии, ощущавших ослабление своего контроля из-за того, что все больше молодежи нового поколения выражало недовольство и отказывалось выполнять приказы, иммигрантам предоставлялось все более широкое поле деятельности. Им даже позволялось вымогать деньги у местных вымогателей-виртуозов...

Взаимоуважение членов мафии – основное правило старых поколений мафиози – подверглось значительной эрозии в 60-е, 70-е и особенно в первые годы 80-х. Это видно, например, из записанного тайно в 1985 году устного выговора заместителя Гамбино – Анжело Деллакроче одному из своих подчиненных за то, что тот, минуя его, обратился по какому-то вопросу прямо к боссу. «Я не хочу больше иметь с тобой дела, – журил парня Деллакроче. – Понятно? Я не хочу здороваться с тобой. Двадцать лет тому назад такие, как ты, очутились бы в какой-нибудь дыре у черта на куличках...»

«Ты прав», – отвечал кающийся подчиненный. «Ты понимаешь, что я имею в виду? – настаивал Деллакроче. – Нормы поведения меняются, потому что слишком много конфликтов. Люди делают все, что им придет в голову. Они не обучают больше своих подчиненных. Больше нет уважения. Если ты не можешь оставаться искренним, не можешь быть честным со своими друзьями – то забудь обо всем. Ты ничего не добьешься».

Старые руководители мафии, пережившие драматические перемены, сегодня во многом похожи на уставших служащих корпорации. Они встречают каждый новый день с возрастающим желанием уйти в отставку...»

Итак, в конце 80-х в Голливуде созрело желание снять третью часть «Крестного отца». Естественно, все с теми же М. Пьюзо и Ф. Копполой во главе. Но с последним поначалу вышла загвоздка. Дело в том, что это уже был несколько иной Коппола, чем в начале 70-х, когда он только делал свои первые шаги в кинематографе. Во-первых, это был уже знаменитый на весь мир режиссер, обладатель многомиллионного состояния. Во-вторых, он уже иначе смотрел на мафию. Если в период работы над первыми двумя частями «Крестного отца» он, следуя конъюнктуре момента, готов был снять романтическую гангстерскую сагу, как того требовалось его соплеменникам из «Коза Ностры», то теперь он уже стоял на иных позициях. Причем Пьюзо с ним в этом солидаризировался.

За минувшие полтора десятка лет отношение к мафии в Америке изменилось: из любопытно-завороженного оно превратилось в испуганно-презрительное. Во многом этому способствовало разоблачение в СМИ новых «крестных отцов», которые предстали перед обществом в ореоле жестоких и циничных людей. Самым одиозным из этой когорты «крестных отцов» стал босс «семьи» Гамбино Джон Готти. Он являл собой новый тип мафиози: этакий вышколенный франт, сочетающий в себе манеры голливудской кинозвезды и повадки головореза. Не случайно кумиром Готти в преступном мире Америки был главный палач «Корпорации убийств» (орден киллеров в рядах американской мафии) Альберт Анастасия. Рассказывали, что Готти порой обуревали вспышки немотивированной ярости, во время которых он мог забить битой или бильярдным кием любого, кто подворачивался ему на пути. Как пишет К. Сифакис:

«Основным принципом Готти была жестокость. Однажды подслушали его разговор с другим главой мафии: «Можешь себе представить, они говорят мне, что я слишком жесток для работы. Понимаешь, к чему катится наше дело?»

В другой раз подслушали, как он отчитывает своих подчиненных за то, что они не отвечают на его телефонные звонки. По утверждениям, он сказал: «Следуйте моим приказам, или я взорву ваш дом!» Явно напуганный подчиненный извинился и поклялся, что такое не повторится. «Еще бы, – сказал Готти, – я собираюсь сделать из кого-нибудь пример для остальных. Постарайся, чтобы этим примером не стал ты!» Закаленные бойцы мафии клянутся, что если бы они закрыли глаза, то были бы в полной уверенности, что говорит призрак Альберта Анастасии...»

В 1986 году Готти предстал перед федеральным судом по обвинению в рэкете, и за этим процессом следила вся Америка. О Готти писали как о самом жестоком «крестном отце», по которому давно плачет электрический стул. Однако тогда ему все сошло с рук. С тех пор в СМИ его стали называть «Тефлоновым Доном», подразумевая то, что к нему не пристают никакие обвинения. Америка тогда разделилась: часть населения восторгалась неуязвимостью Готти, другая, наоборот, возмущалась тем, что власти ничего не могут поделать с отпетым мафиози. Однако звучали голоса, что жестокость Готти рано или поздно вернется к нему бумерангом, как это однажды уже с ним случилось. Речь шла о младшем сыне «крестного отца» Фрэнке, которого в 1980 году случайно задавил грузовик, за рулем которого сидел сосед Готти Фавара. Четыре месяца спустя последний бесследно пропал. Никто не сомневался, что это дело рук Готти-старшего, таким образом отомстившего за гибель своего любимого чада.