Командир сильных духом - Борис Зюков

" - Как показал себя в бою ваш новый партизан? - спросил как-то при мне Медведев у Маликова после очередной стычки с гитлеровцами.

- Вы говорите о том, который пришел позавчера? О Герое? - уточнил Маликов.

- О нем.

Я заметил, что Медведев внимательно наблюдает за каждым новым человеком в отряде, изучает его характер, его поведение... Видел я, как издали подолгу смотрит он на нового бойца роты Маликова. "Что он там изучает? - думал я. - Ну, ест человек, спит, оружие чистит..."

Медведев любил смелых людей. Я видел, как теплели его глаза, когда ему рассказывали о храбрости Базанова, о бесстрашии Кузнецова. Я знал, что он привязывается к таким людям, скучает, когда их долго не бывает в отряде...

А сейчас, решил я, он, очевидно, не без планов на будущее расспрашивал Маликова о новом партизане. Ведь этот человек рассказал, что он Герой Советского Союза, показал зашитые в подкладку документы. Тяжело раненный, он попал в плен, затем бежал и вот пришел к нам.

Маликов нахмурился и пожал плечами.

- Что вам сказать, товарищ командир? Ничего. Стреляет, как все.

- Говорите правду! - резко перебил его Медведев. И, помолчав, коротко спросил: - Плохо?

- Плохо! - твердо сказал Маликов. - В засаде нервничал... В атаку мы пошли, он где-то там сзади плелся. Без команды отступил...

Медведев помрачнел.

- Досадно.

- Но может быть, сник человек, нервы ослабели... Ранение, плен, попытался оправдать его Маликов.

- Что ж, возможно, и так, - задумчиво проговорил Медведев. - Окружите его вниманием, дружбой... И через несколько дней доложите, как он себя будет вести.

- Хорошо, товарищ командир!

Прошло дня три. Медведев, обходя лагерь, зашел и в санчасть, когда никого, кроме меня, в шалаше не было, и, расспрашивая о больных и раненых, между прочим сказал:

- Доктор, через полчаса пройдите, пожалуйста, в штаб. Туда придет один из новых бойцов, поговорите с ним о его здоровье. Он чем-то болеет, но скрывает.

Через полчаса я вошел в штабной шалаш. Перед Медведевым стоял человек с лицом женственным и странно подвижным, казалось, что он все время кокетничает - то улыбнется, то заведет глаза...

- Как приняли вас в роте?

- Спасибо, товарищ командир, прекрасно.

- Что ж, воюйте... Вам не привыкать.

- Конечно! - человек многозначительно улыбнулся.

- Вы за что звание Героя получили?

- Под Ленинградом воевал... Я один пробрался в тыл к немцам, уничтожил несколько пулеметных точек, пушку вывел из строя, расчет ликвидировал...

- Ясно. Молодец, - серьезно похвалил командир и быстро взглянул на меня.

- А как здоровье? - задал я приготовленный вопрос - Не болеете?

- Да нет, спасибо, все в порядке! - он чувствовал себя все свободнее и даже развязно пошутил. - Медицину люблю, но не уважаю!

- А порошки? - вдруг резко сказал командир.

Боец осекся и даже побледнел.

- Какие порошки?..

- Порошки, которые принесли с собой в отряд и не сдали, как это у нас полагается!

- А-а... Порошки... Те, что я... Ну да, я от гриппа... Я их оставил... Разрешите, я принесу...

- Не трудитесь, вот они. - На ладони у командира лежали три порошка.

Боец протянул за ними руку.

- Нет, нет. У меня к вам просьба, - сказал командир, - примите, пожалуйста, один из этих порошков при нас, здесь, сейчас.

- З-зачем?.. - заикаясь, проговорил боец.

- Чтоб не заболеть гриппом.

- Но я не хочу! Я здоров! - Он с ужасом всматривался в нас. На лице его выступил пот.

Я никак не мог понять, что происходит передо мной.

- Так вы отказываетесь? - грозно спросил командир.

- Я... я не могу... - еле слышно проговорил боец.

И вдруг он рванулся к выходу. Но два партизана, внезапно появившиеся в шалаше, ужо крепко держали его за руки. Он стал вырываться.

- Пустите! Не имеете права! Я Герой...

Лукин взглянул на часы.

- Дмитрий Николаевич, радиограмма уже, вероятно, получена.

Он вышел и вернулся с листком бумаги. Медведев пробежал глазами написанное, помолчал. Потом спокойно обратился к бойцу:

- Судя по документам, вы москвич?

- Да.

- Где же вы там жили?

- Недалеко от Красной площади. Вы разве знаете Москву?

- Ну, что вы! - усмехнулся Медведев. - Мы - местные жители...

- Я жил на улице Кирова. Из окна моей комнаты Красная площадь видна как на ладони.

Тут только стало доходить до меня происходящее: он врал. Уж я-то хорошо знал, что с улицы Кирова Красная площадь не видна.

Медведев тем же спокойным голосом спросил:

- А сколько обещали вам гитлеровцы за услуги?

- Что?! - прошептал боец и затрясся.

Медведь помахал листком.

- Мы запросили Москву по радио. Герой Советского Союза с такой фамилией действительно существовал. В тысяча девятьсот сорок первом году он погиб под Ленинградом, был вынесен с поля боя и похоронен в родном селе. Но документы его пропали. Вот теперь они нашлись. А что же это за порошки?

...Человек этот рассказал, что несколько месяцев назад он был завербован гитлеровцами и направлен в специальную школу, где готовили диверсантов. Он прошел ускоренный курс обучения и получил задание проникнуть в наш отряд и отравить командира. Имя полковника Медведева было уже достаточно известно гитлеровцам, и они обещали за его голову большие деньги.

- Я сразу почувствовал в этом человеке какую-то фальшь, - рассказывал потом Медведев. - А его трусость в бою подтвердила смутную догадку. Когда же Маликов рассказал мне, что его новый боец чем-то болен - кто-то из партизан заметил, как он старательно прячет какие-то порошки, - я решил, что нужно немедленно действовать.

- Хорошо, что в Москве быстро все разузнали, - сказал я.

Медведев с веселой усмешкой посмотрел на меня.

- Вы наивны, доктор. Неужели вы думаете, что мы можем тратить питание на такие радиограммы, загружать командование, не испробовав всех средств на месте?

- Значит, радиограмму... - с запоздалой догадкой сказал я.

- Сочинил Лукин! - смеясь, заключил Медведев".

5

Кроме оккупантов и их прихвостней - полицаев, у партизан был еще один трусливый, хитрый и особенно подлый враг - вооруженные банды украинских буржуазных националистов.

С начала войны на территории Западной Украины вслед за оккупантами появились представители так называемого украинского "провода", то есть главари националистов - Андрей Мельник, Степан Бандера и Тарас Боровец, именовавший себя "Тарасом Бульбой". Бросалась в глаза непримиримая вражда между этими махровыми выучениками гестапо, каждый из которых хотел играть непременно главную роль.

Эти "атаманы" собрали вокруг себя остатки разгромленных петлюровских, махновских и прочих банд, эмигрировавших после гражданской войны в панскую Польшу, а затем и в гитлеровскую Германию. Гестапо "пригрело" их под своим крылышком, обучило во всякого рода разведывательных школах, вооружило и поставило на службу третьего рейха. По радио и в печати "атаманы" одурачивали народ Западной Украины, пытаясь внушить ему, что они борются за "вильну, самостийну" Украину, и призывали вступать в УПА - так называемую Украинскую повстанческую армию, которая якобы должна сражаться с оккупантами. Но это был всего лишь ловкий трюк гестапо - хозяев "атаманов". В действительности УПА по указке гитлеровцев в первые дни войны добивала советских солдат, попавших в окружение, а затем пыталась бороться с советскими партизанами и польскими патриотами. Однако, получив достойный отпор и проявив при этом редкую трусость, "атаманы" решили заключить "перемирие".