Никто кроме тебя - Анна Россиус
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Он безупречен.
Кайла спешно извлекла браслет и, обвив им запястье, защёлкнула замочек. Он и правда хорошо смотрелся на её хрупкой руке. Марисса справилась с заданием на отлично.
– Рад, что смог тебя порадовать.
Она снова прижалась своими губами к его, и он погладил её по спине, поощряя этот порыв. Но целоваться в машине было довольно рискованно – в любой момент он мог перейти черту и наброситься на неё прямо здесь, и тогда больших проблем не избежать. С трудом оторвавшись от девушки, он хриплым от возбуждения голосом проговорил:
– Ты пригласишь меня зайти?
Кайла молча кивнула, и стала одёргивать платье. Выйдя из салона, Джордан вдохнул бодрящий ночной воздух и огляделся по сторонам. Прохожих видно не было, около крыльца никто не стоял. Он обошел машину и помог выйти своей спутнице.
Кайла взяла Джордана за руку и повела к дому, попутно отыскивая в сумочке ключи. Поднявшись на крыльцо, повернула ключ в замочной скважине, и они вошли в тёмный холл. Джордан ничего не мог рассмотреть, но она не спешила включать свет.
– Мы одни здесь? – в темноте он потянул её за локоть и привлёк к себе.
– Сейчас дом пустой. Родственники в Канаде, а прислуга приходит только днём..
Он снова поцеловал её, не дав договорить до конца. Шаря по мягкому телу руками, сорвал с неё плащ и откинул куда-то в сторону. Она не возражала и только теснее льнула к нему.
Девушка была сейчас комком оголённых нервов. Энергия её тела просто опьяняла, и он в любую секунду мог утратить контроль над собой.
– Идём наверх, покажешь свою спальню…
Ничего не сказав в ответ, она провела рукой по стене, и послышался щелчок. Вспыхнул свет, и Джордан огляделся – они были в просторной светлой гостиной. Кайла повела его к лестнице. Каменный пол, арки, полукруглые окна … Этот дом – произведение искусства. Поднявшись по лестнице на второй этаж, она провела его в одну из комнат. В ее спальне было ещё темнее – сквозь занавешенные окна совсем не проникал свет.
– Подожди, нужно зажечь свечи… – она отошла к туалетному столику.
«Хорошо бы, не ароматические – терпеть не могу приторных запахов», подумал Джордан. Здесь и так пахло чем-то сладким, и это немного раздражало его.
Он снял пиджак и расстегнул несколько верхних пуговиц рубашки. Короткая вспышка озарила спальню, и еле заметный огонёк осветил юное личико Кайлы с сияющей на нем улыбкой. В её руке постепенно разгоралось пламя свечи.
Комната была не слишком большой, и двух свечей оказалось достаточно, чтобы осветить ее. Зато кровать казалась огромной. Отбросив покрывало, он столкнул на пол несколько маленьких подушек, которые будут мешать.
– Ты не сторонник долгих прелюдий, так ведь? – плавно покачивая женственными бедрами, подошла ближе.
Как и раньше, она отчаянно пыталась произвести впечатление роковой красотки, и не подозревая вовсе о том, какой на самом деле выглядит в его глазах. Эти раскованные движения и призывная улыбка не смогли полностью скрыть ее неуверенность. Он смотрел на происходящее сейчас будто со стороны, и видел красивую девушку, за внешней бравадой которой скрывается нерешительность, может даже некоторая обреченность. Но в чем причина? Возможно, она боится повторения того, что произошло между ними в прошлый раз? Тогда ей следовало бы сегодня отказаться от встречи.
Джордан не спеша снял запонки и расстегнул несколько пуговиц рубашки, наблюдая за ней в тусклом свете свечи.
– Кайла, – почти шепотом проговорил он, обхватывая руками ее бёдра. Она забралась к нему на колени и прижалась к его губам в поцелуе.
Ухватившись за край платья, Джордан потянул ткань вверх. Кайла осталась лишь в кружевном белье
Крепче обняв, он поднялся с кровати, не выпуская ее из рук. Длинные тонкие ноги обвили его талию, и горячая волна возбуждения прокатилась по всему телу. Она в ожидании смотрела на него, гадая, что же последует дальше.
Джордан напомнил себе, что времени осталось немного. Ещё чуть-чуть, и он перестанет что-либо чувствовать. Думая об этом, он, как это ни странно, не испытывал сожаления. Вероятно, потому, что это докажет его правоту. В том, что ключ к эго освобождению – Оливия.
Джордан поудобнее перехватил девушку. Она позвала его по имени и прижалась теснее, запуская руки под расстегнутую рубашку. Жизненная сила, энергия, циркулирующая в ее теле, ощущалась все сильнее и сильнее. Он пил ее, словно из открытого сосуда.
В первые минуты они яростно целовали и прижимались друг к другу. Постепенно ее движения становились все более плавными, пока тело не обмякло в его руках. Чувствуя, что находится на грани, Джордан поспешил опустить ее на постель. Затем, словно в дурманящем тумане, скинул одежду и опустился на нее.
– Кайла, – прошептал он, приподняв вверх ее подбородок. Юное личико не выражало никаких эмоций, глаза были полузакрыты. – Кайла, ты меня слышишь?
Она сфокусировала взгляд на его лице и еле заметно кивнула. Подняла руки вверх и обхватила его плечи.
– Обними меня.
Она была такой мягкой и теплой… Он просунул ладонь под ее спину и сильнее прижал к себе, лаская губами нежную кожу ее шеи.
И когда Джордан почувствовал, как его руки грубо сдирают с нее тонкие кусочки кружева, остановиться уже не мог – это был уже не он.
Глава 8
Сотрудничество с Иден, которое я вначале рассматривала, как приобретение опыта в фотографии и интересный способ заработка, уже не виделось мне таким привлекательным. Нет, я конечно, не питала иллюзий, что новому сотруднику доверят заказ для «Нэшнл Географик», но и не была готова к тому, что работа эта окажется нудной и бесполезной в плане отточки мастерства. Об «удовольствии» от поездок на материк и обратно можно даже не упоминать.
Вчера была выездная съемка банкета по случаю празднования юбилея, сегодня – студийная фото сессия новорожденного малыша. Оставалось надеяться, что со временем я начну получать более интересные задания. Вот знаменитый фотожурналист Стивен Маккюри начинал свою карьеру в университетской газетенке и медаль Капы получил не сразу. Верилось, что и у меня впереди много значимых достижений.
Очень хотелось съездить в заповедник и отвести душу на природе, пофотографировать у водопадов, к примеру. Это одно из моих любимых мест на Гриншеттере, хоть я и
