Тугайно-тростниковый скиффл - Борис Денисович Белик

Именно таким вожделенным предметом охотничьих желаний представлялись нам Бакланьи озера. О существовании этого уникального уголка Прибалхашья мы узнали от Николая, которому довелось охотиться в этих угодьях с однокурсником по институту – Маратом.

Из рассказов Николая Константиновича, это был воистину благодатный озерный край. Между водоемами с пресной и соленой водой затейливо петляла небольшая речушка с загадочным названием Аксу, поросшая с обеих сторон непролазными тугайными зарослями. В тугаях беспечно плодились в несметном количестве фазаны, величиной с домашних индюков. В барханах между озерами, переваливаясь с боку на бок, словно пингвины, бродили упитанные зайцы, а на лесных опушках лениво щипали травку косули, напоминающие стельных коров. Из тростников выползали погреться на солнышке толстые, как бегемоты, кабаны. В местах скопления бессточных вод стоял гвалт, издаваемый полчищами водоплавающих птиц. Воздушное пространство беспрерывно рассекали в разных направлениях огромных размеров гуси, пеликаны и бакланы, похожие на фрегатов с океанических островов…

Но самое яркое впечатление, оставшееся в памяти Николая Константиновича от посещения этого заповедного уголка, состояло не в голом созерцании местности с нагромождением великого множества дичи небывалой величины, а в восприятии трезвого образа жизни на охоте, как средства, позволяющего адекватно оценивать на трезвую голову окружающую действительность и под напором переполняющих чувств соединиться с ней в единое целое.

Данная форма чувственного отражения реального мира в сознании нашего друга возникла не случайно. Его партнер незадолго до их поездки напрочь отказался от принятия спиртных напитков, мотивируя свой решительный поступок тем, что на прежней работе в должности лесничего чуть было не спился. Николай поневоле вынужден был тоже на время охоты воздерживаться от употребления алкоголя. Поначалу данное воздержание его крайне тяготило, а затем он почувствовал преимущества трезвого человека и даже стал замечать вокруг нечто такое, на что ранее не обращал внимания или смотрел замутненным глазом. Возможно, это обстоятельство в какой-то мере объясняет его неожиданно взбунтовавшуюся фантазию.

Как бы там ни было, на следующий год мы вчетвером: я, Николай, Марат и Юрий Иванович, не считая моей спаниельки Дуськи, сели на поезд, который, громыхая вагонными сцепками, под мерный стук колесных пар, покатил нас навстречу сокровенной охотничьей мечте.

II

К этой охоте мы готовились тщательно, потому как вознамерились продвинуться вглубь угодий, где, по нашему убеждению, располагались малодоступные места. Но туда можно было добраться только транспортом, способным передвигаться по пескам. Однако для полного успеха задуманной аферы мало было достигнуть заветной территории – куда важнее было возвратиться, и желательно не пешком, поскольку предполагали удалиться от проселочной дороги, по крайней мере, на два десятка километров.

Пользуясь служебным положением, я предварительно договорился с начальником милиции Лепсинского района посодействовать в доставке нас на Бакланьи озера, а через неделю помочь вернуться к поезду.

Как только мы выгрузились на станции Лепсы, прямым ходом рванули в РОВД. Начальник принял меня радушно. Тут же пригласил в кабинет руководителя ГАИ, а уже через полчаса к зданию отдела подкатила новенькая грузовая автомашина – ГАЗ-66, за рулем которой сидел лейтенант милиции. Широким жестом офицер пригласил нас в авто. Мы расположились в кузове и тронулись в путь.

Нашему восторгу не было предела.

Как только выехали из райцентра и повернули на грейдерную дорогу, через четверть часа по обеим сторонам трассы, среди песков, нашему взору открылись обещанные озера. Николай с Маратом наперебой показывали места, где они охотились, в каком направлении пролегал их маршрут, где добыли первую утку…

Дорога вела к поселкам, расположенным у озера Балхаш, до которых было более восьмидесяти километров. Вскоре мы переехали по мосту речку Аксу и убедились, что её берега плотной стеной обступает тугай. Чуть в стороне виднелись золотистые рощи туранги – песчаного или разнолистного тополя. Эти картинки природы неистово манили к себе наши души, истерзанные долгим ожиданием встречи с этим краем; напрягали до такой степени, что только невероятным усилием воли удавалось сдерживать себя от соблазна тут же выпрыгнуть из машины и оказаться в объятиях этого завораживающего пейзажа.

Мы внимательно вглядывались в каждый кустик, ожидая увидеть чинно расхаживающих фазанов, а на песчаных склонах старались узреть улепетывающего зайца. Как дети, радовались увиденным на озере уткам, плавающим в отдалении…

За всю дорогу нам не попалось ни одной встречной машины, и это вселяло уверенность, что мы двигаемся в нужном направлении.

Километров через шестьдесят свернули с грейдера в пески и двинулись по едва заметному автомобильному следу. Миновали долины, поросшие редким тростником. Проехали мимо десятка небольших озер и луж в низинах. С шумом, рассекая воду, лихо проскочили несколько заливных лугов. Перевалили через N-ое число барханов, с натугой преодолевая хребты с зыбучим песком.… И, наконец уперлись в основание крутого склона, где дорога неожиданно обрывалась.

– Все. Приехали. Дальше дороги нет, – сообщил лейтенант, вываливаясь из кабины, и добавил: – за этим барханом озеро, а неподалеку речка.

Мы выгрузили свой багаж, опустили на землю Дуську, дружно уселись на рюкзаки и закурили.

– В этих местах точно нога человека не ступала, – восторженно поделился своими догадками Юрий Иванович.

Лейтенант пожелал нам удачной охоты и засобирался в обратный путь, но тут меня охватило беспокойство.

– Послушай, лейтенант, а как же здесь нас найдут через неделю? – поинтересовался я.

– Да нет проблем. Мусса вас заберет, – заверил служивый.

Мы недоверчиво переглянулись, но расспрашивать, кто такой Мусса и как он нас отыщет в этих дебрях, не стали. Наверное, ему виднее.

Отдавшись в руки неведомому следопыту, мы взвалили на плечи рюкзаки и вскарабкались на гребень песчаного взгорья.

У подножья действительно оказалось озеро. Оно находилось как будто в котловане. С восточной и южной сторон на нее наседали пески, а с западной и северной на сероземах её теснили бугры, поросшие чингилом и лохом. Мы приглядели небольшую полянку у берега, где решили устроить лагерь. Местечко было уютным, с пологим спуском к воде, которая, кстати, была пресной. Отличить пресное озеро от соленого со стороны не сложно. Соленые озера, как правило, располагаются в солончаках, берега их припорошены солью и лишены растительности. Пресные же, наоборот, плотно окружены тростником, и подступиться к воде бывает довольно трудно.

Итак, определившись с выбором стоянки, мы поспешили застолбить её. Иными словами, посредством походного инвентаря обозначить в этой точке свое присутствие.

Хозяйским глазом окинув территорию, решили, где будет костер, куда поставить палатки. Развернули туристский столик, приставили к нему складные стульчики и тут же занялись подготовкой охотничьего снаряжения. Уж больно велико было желание осмотреть угодья и, по возможности, добыть на ужин дичь. Солнце стояло в зените, и времени для окончательного обустройства лагеря было достаточно.

III

Не сговариваясь, мы с Николаем отправились на юг по склону песчаного хребта. Марат двинулся в западном направлении, где предположительно протекала речка. Юрий Иванович