История Византийской Империи. Том 3 - Федор Успенский

Брат Василия, царь Константин VIII, был только на три года моложе, следовательно, в 1025 г. ему было около 67 лет. Хотя он все время царствования Василия пользовался именем и честью, соединенными с своим званием соимператора, но фактически не принимал участия в правлении. Это, впрочем, не вызывало с его стороны протеста: исключительная энергия и неослабная сила воли Василия не могла терпеть около себя другой власти, да и сам Константин предпочитал свободу жизни, удовольствия и приятное общество скучным деловым кабинетным занятиям. Он был хорошим охотником и прекрасно сидел в седле, и хотя в старости был слаб на ноги, но на лошади сидел твердо и красиво. Сделавшись полновластным государем, он нимало не изменил своих привычек и обычной жизни. Современники ставят ему в упрек его жестокость и частое применение пыток; он весьма часто наказывал ослеплением. Знатные роды служилого дворянства и крупных землевладельцев, начавшие поднимать голову в конце X в., воспользовались слабым правительством Константина и стали делать новые попытки к династическому перевороту. Вследствие этого — нерасположение Константина к знатным лицам, гордившимся заслугами предков, и предпочтение к людям из низкого состояния. Наиболее серьезное движение против Константина поднято было на Востоке Никифором Комнином, который поплатился за это ослеплением с семью своими соучастниками.

Царь. был женат на Елене и имел от нее трех дочерей. Две младшие дочери, Зоя и Феодора, представляли собой фактически то поколение, к которому должна была перейти власть после Константина, так как о старшей Евдокии, постриженной в монахини, не могло быть речи. Вопрос о наследстве назрел весьма скоро ввиду старости и болезненности царя, который в ноябре 1028 г. почувствовал себя особенно плохо. Но обе царевны по странной игре случайностей оставались незамужними, хотя Зое было уже к тому времени 50 лет, а Феодоре немного менее. По господствовавшему в империи обычаю, особа женского пола, на долю которой выпадало царствование, избирала себе товарища, с которым вступала в брак и которого приобщала к царской власти. По случаю болезни Константина VIII для царевны Зои был отыскан жених в лице Романа Аргира, который хотя не отличался особенной знатностью, но принадлежал к членам крупного класса землевладельцев в феме Армениак. Не без значения для будущей истории дома Аргиров было то обстоятельство, что в этом деликатном вопросе вследствие искусно проведенной интриги оказался обиженным Константин Далассин, по своему рождению и связям гораздо более имевший прав на престол. Хотя Роману было уже не менее 60 лет и хотя он был женат и притом был в родстве с царствующим домом, но все препятствия были устранены авторитетом патриарха Алексея (1025–1043), который разрешил этот брак. Только что была повенчана Зоя с Романом, который вместе с тем провозглашен соимператором, как 15 ноября 1028 г. умер Константин VIII.

С возведением Романа III на престол во главе империи стал тщеславный, много о себе мечтавший и вполне ограниченный человек. При нем прежде всего обнаружились несогласия в царской семье между Зоей и Феодорой. Последняя считала себя обиженной тем, что имя Зои всегда было впереди, а она отодвигалась на второй план. Это было поводом к образованию придворных партий, из коих одна тянула к Зое, другая — к Феодоре. Положение дел еще более ухудшилось, когда Роман, горевший желанием иметь потомство от брака с Зоей и, несмотря на разные принимаемые им искусственные средства, не достигший желаемого, охладел к царице, прервал с ней сношения и стал скуп на выдачи ей денег. Раздоры в царской семье дали пищу придворным интригам и усилили борьбу партий. Прежняя аристократическая партия, стремившаяся к династическому перевороту, группировалась теперь около царевны Феодоры, к которой примкнули и недовольные новыми порядками болгарские бояре. Мы не считаем нужным входить в подробности мелкой интриги и открытых заговоров, характеризующих это время, которые не имели за собой важных государственных мотивов. Отметим лишь то, что придворными смутами пользовались близкие ко двору люди для достижения личных целей. Особенно выдвинулся около 1031 г. евнух Иоанн, бывший на службе у царя. Это известный впоследствии Иоанн Орфанотроф, захвативший в свои руки всю власть и поставивший Византии не одного царя из своих родственников и клевретов. Родом из Пафлагонии, незнатного происхождения, он отличался большой хитростью, умом и необыкновенной приспособляемостью к обстоятельствам. Он построил свою карьеру на охлаждении между Зоей и Романом и на старческом сластолюбии царицы. Он познакомил Зою со своим братом Михаилом, молодым и красивым человеком, который понравился царице и сделался ее фаворитом. В 1033 г. Роман заболел подозрительной болезнью вследствие отравления ядом, который поднесла ему царица. Когда же он умер 11 апреля 1034 г., то вопрос о престолонаследии решен был в пользу любимца Зои, Михаила, который на другой же день по смерти царя повенчался с Зоей и провозглашен царем под именем Михаила Пафлагонянина (1034–1041). Но в общем это не был такой человек, какого бы желала Зоя. Он перестал притворяться влюбленным, стал уединяться и окружать себя монахами и стремиться к подвигам. Тогда Иоанн Орфанотроф, чтобы на будущее время предупредить всякие неожиданные увлечения со стороны царицы, тщательно окружал ее верной стражей. Время Михаила Пафлагонского отмечается заговорами, волнениями и весьма низменными интригами. Византийская аристократия пыталась протестовать против выходцев из Пафлагонии. Таково было движение, связанное с именем Константина Далассина в 1038 г.; таково же разразившееся в 1040 г. движение, имевшее целью свержение пафлагонца, руководимое Михаилом Кируларием. Но Иоанн Орфанотроф обеспечил себе бесконтрольную власть и на случай смерти Михаила Пафлагонского. Он убедил царя озаботиться вопросом о наследстве посредством усыновления и объявления кесарем племянника по сестре, по имени Михаила Калафата, который по смерти царя в декабре 1041 г. объявлен был императором. Отношения его к царице Зое не могли быть искренни уже и потому, что он задумал освободиться от всякой опеки и основать собственную династию с устранением престарелых дочерей Константина VIII. Он основал свои надежды на преданности городского населения, которое действительно оказывало преданность и расположение. Но посягательство на права царицы Зои, которую он хотел устранить от власти и быть единодержавным, окончательно погубило его. В 1042 г., 18 апреля, он распорядился сослать царицу на Принцевы острова. Следствием этого был бунт в Константинополе и возгласы народа: «Не хотим ставропата Калафата, желаем законную нашу няню Зою». Тогда вызвана была из монастыря Петрия Феодора, которая объявила низверженным Калафата и по ослеплении отправила его в ссылку. По низвержении Пафлагонского дома во главе правительства стали обе сестры, но это продолжалось с небольшим полтора месяца.

Для обеспечения престолонаследия снова возник вопрос о кооптации и снова было предоставлено царице Зое избрать себе мужа и разделить с ним власть. Тогда выступил на сцену Константин Мономах, с которым царица, говорят, имела прежде сношения. В описываемое время он находился в ссылке на острове Лесбосе, где бедную жизнь и уединение разделяла с ним племянница его по второй жене, происходившей из знаменитого рода Склиров, известная под простым именем Склирена. Мономах был вызван в столицу и 11 июня обвенчался с Зоей, а на следующий день имел священное коронование. Мономах (1042–1054) разделял власть с обеими сестрами, а когда в 1050 г. Зоя умерла 72 лет от роду, правление его продолжалось вместе с Феодорой; последняя же с 1054 г. два года была еще единодержавной. Двенадцатилетнее правление Константина Мономаха наполнено интригами и скандальными похождениями, связанными с именем цариц и его фаворитки, упомянутой Склирены. Сначала Мономах несколько скрывал свои отношения к Склирене, а потом с согласия Зои перевел ее в Большой дворец, почтил саном севасты и жил с ней почти открыто. Когда же она умерла от чахотки, то царь перенес свои симпатии на одну грузинку, проживавшую в столице в качестве заложницы. Придворная жизнь служит канвой, по которой расшиваются узоры общественной и государственной деятельности. Склирена привела с собой клику родственников, которые возбудили против себя неудовольствие в чиновных сферах и в народе; особенно когда стали ходить слухи, что Мономах думает жениться на Склирене и возвести ее на престол. Мы будем иметь случай видеть далее, как самые существенные интересы государства приносились при этом в жертву личным счетам и партийной борьбе. Заговоры, возмущения и попытки к государственным переворотам были обычным явлением в этот период. Таковы движения Маниака, Стефана Севастофора, Льва Ламбра, наконец, Льва Торника, последнему покровительствовала даже Евпрепия, родная сестра Мономаха. Когда в начале 1055 г. Мономах был на смертном одре, снова выступил вопрос о престолонаследии. Приближенные к нему государственные сановники указали на Никифора Протевона, но приверженцы царицы Феодоры приняли свои меры и провозгласили ее царицей. Она еще 2 года управляла империей. Отмечается как особенность ее царствования то, что при ней не было больше внутренних смут и заговоров. Когда престарелая царица сделалась больна, приискали кандидата на престол в лице патрикия Михаила Стратиотика, который по старости и незначительности не мог угрожать привилегиям служилой и придворной аристократии, получившей преобладание за этот период смут и интриг. Патриарх Михаил Кируларий короновал его 31 августа 1056 г., а вскоре затем скончалась и Феодора. Царствование Михаила VI Стратиотика было весьма непродолжительно и могло бы быть совершенно обойдено молчанием, если бы оно не было пограничным между двумя периодами. В 1057 г. Стратиотик отказался от власти, хотя и не по доброй воле, в пользу основателя новой царской династии, магистра Исаака Комнина.