Гончая свора - Иван Граборов

     - Дважды умереть в любом случае не получится. - наконец ответил ему Флойд, следивший за вращением барабана.

     Лэрд звучно рассмеялся подрагивающим смехом в свете затрясшейся настольной лампы.

      - Чувствуется, что краткосрочная государственная служба на особых объектах научила тебя разбираться в подобных ситуациях, - он с нажимом крутанул выдвинутый из паза барабан. Идеальная вязь полированной глади впитала свет тусклого света, а выверенные линии его контура закружились злым вальсом, отбивая мелодичную чечётку, ласкающую мужские уши, чувствительные на такие дела, - но тогда ты должен понимать, что возможности выбирать у тебя попросту нет и кончится всё так, как я того пожелаю.

     - И что, вот так возьмёшь и пристрелишь меня в противном случае? - как смог улыбнулся он.

     - О да, Флойд. Ещё как пристрелю. - крокодильим оскалом ответил Лэрд.

     Ирландец вовсе не шутил.

     - И даже стакан воды не принесёшь на последок?

     - Хитро Флойд, хитро, но этот старый трюк со мной не пройдёт. Так что, может мне ударить тебя ещё раз? Было три удара, а мне больше чётные числа нравятся. Особенно с одним или несколькими нулями.

     Обоюдное молчание затянулось и Флойд, устав получать тумаки, назвал имя:

     - Донован Саллерс. Он велел отвезти товар к западному мосту на пересечении с трамвайной линией и там оставить в мусорном контейнере.

     В ухе Лэрда виднелся едва заметный наушник для удалённой связи. Мигание красноватого огонька свидетельствовало об активности устройства.

     Сдержанная улыбка расплылась по его исковерканной кальке с былого лица. Он встал, подкинул револьвер в воздух, поймал его за ствол и со всей силы хватил рукояткой в челюсть собеседника. Флойд сжал от боли скулы, отклонился вправо, сплюнул кровь, что теперь обильно сочилась из разбитых губ, и, с некоторым трудом, вернул голову в прежнее положение.

     - Существуют три момента. - звучал уже не привычный голос, нет - мурлыканье. - Во первых, Донован Саллерс, как ты конечно же знаешь, является разыскиваемым террористом, славящимся особым, вопиющим пристрастием к прижизненному, так сказать, 'кремированию' своих жертв. - ловким движением вращающийся барабан возвратился в предназначавшееся для него гнездо. - Во вторых. Наши информаторы проверяют источник сигнала, который ты принял почти сразу после того, как земля ушла из под ног. Что примечательно, сделал ты это используя запрещённую систему двойной шифровки. И в третьих, по какому-то невероятному везению, ты, не считая нашего проверенного сотрудника, единственный кто находился рядом в тот момент, когда произошёл первый в истории человечества контакт с инородной жизнью.

     Лэрд бережно помассировал свой лоб, стараясь не растревожить шрам. Ему не нужен был дар провиденья, чтобы предвидеть кучу писанины, пятнадцать тестов на детекторе лжи, допрос у разведки и две особые проверки от министерства. Внезапно оказалось, что кофейные посиделки с сослуживцами не так уж и скучны.

     - Флойд, - скрестив пальцы в замке, он наклонился вперёд. - не желаешь упростить мне задачу и объяснить, как в этой истории связаны полоумный антиправительственный садист со своей анархической группировкой, система военной связи, используемая только подразделениями Восточного Союза и, о боже, невероятно, настоящие, чтоб их, инопланетяне, аж в двух экземплярах, которые появляются аккурат после того как ты заканчиваешь копаться внутри нашего муляжа, устраивают трём отрядам голливудскую резню? Что, молчишь? Может и про их предмет ничего не знаешь?

     - Предмет? - Флойд сознательно запамятовал о прочих вопросах.

     - Существо в чёрно-серой броне или скафандре или что это в действительности, да не важно - оно передало тебе предмет. Продолговатый цилиндр. Подобное устройство генерации помех весьма необычно, но соперник нашей Саре. Тебя отслеживали сразу после того как ты подготовил почву для своего дружка. - Лэрд поднялся, обходя его полукругом. - Роль твоя, Флойд, заключалась в том, чтобы разведывать обстановку, прощупать нас, пока громила делал бы грязную работу, так ведь? Единственное, что нам не ясно в полной мере, так это второе существо и его место в общей картине. Впрочем и им уже занимаются.

     - Смотрю, ты сказку себе сочинил. Как это мило.

     - Двадцать четыре человека мертвы, ублюдок! - вдруг склонился Лэрд к Флойду, резко отдёрнул его голову за волосы, но тут же отпустил, мотнув вперёд.

     Затем его хватка ослабла. Постояв в стороне, он окончательно успокоился.

     - Засунь свой сарказм куда подальше и подумай вот о чём: никто, кроме тебя, не способен достоверно сказать, что же произошло сегодня. И только ты, каким-то образом, связываешь воедино все сюжеты. Хорошо читается паршивость собственного положения?

     - До боли, - облизал Флойд губы, красные от крови, - вот только я никак не связан с этим. Я пытался разделать ходячее мясо с проводами, пока одного из ваших приложили об бетонированный пол.

     Лэрд рассмеялся:

     - Благодарностей не будет.

     - Пуля, которую вы наверняка уже изъяли из его головы, подтвердит мои слова.

     - Второй посетитель всадил в первого порядка двадцати инопланетных безоболочечных зарядов, или что у него там. Ты же отправился отдыхать сразу при встрече. Не пытайся юлить, мои методы получения информации могут быть поистине ужасающи.

     - Тот человек, второй, он видел всё и может подтвердить мои слова.

     - Тот человек, - издевательски потянул Лэрд - ничего не видел и видеть не мог. Его рассечённый лоб сейчас обрабатывают медики.

     - А гильза? Вы же... - он осёкся на середине фразы, припомнив увиденное и заводил головой в стороны, прорисовывая воображением ранее произошедшее.

     - Ты как-то вдруг замолчал на полуслове. - в бок наклонился Лэрд, пытаясь заглянуть узнику в глаза. - Хочешь продолжить? - Флойд молчал. - Печальное зрелище. Ну что же, раз нет расположения к открытости, то перейдём к иному подходу.

     Лэрд дёрнулся, схватил его за доходящие до плеч волосы пшеничного цвета и приложил головой об стол. Пшеничный местами поменял цвет на почти бордовый, но Флойд не потерял сознание, хоть и был к тому близок. Поджарый и вытянутый, он даже не ссутулился.

     До писанного красавца ему и до встречи с Лэрдом было далеко, но после такого удара шансы сколько-то нормально выглядеть, равно как и собственное самомнение, рухнули словно деревянная башня, подорванная тонной динамита. Обводившая губы, короткая и аккуратная чёрная бородка двадцатидевятилетнему Флойду без сомнений шла, гармонично дополняя общий типаж человека застрявшего в тысяча восемьсот шестьдесят третьем году. Да, для такого отщепенца общества все старые мотоциклетные бары от Норфолка до Сан-Франциско с радостью бы распахнули свои простреленные двери.

     Лэрд медленно обогнул стол и уселся в чёрное кресло стоявшее по другую сторону стола. Флойд, отхаркнув кровь, медленно поднял голову и пристально, запоминающе посмотрел в соколиные, почти жёлтые радужки собеседника. Теперь он мог лучше его рассмотреть.

     Жилистый как и он сам, высокий, хорошо сложен в плечах. Чёрные волосы перемежались с рыжими лоскутами и были аккуратно уложены к затылку, открывая взгляду изуродованное лицо молодого мужчины, лет тридцати четырёх. Уродливый шрам, не иначе как от осколка пехотной мины, словно бороздой перепахивал всё лицо от правой щеки, разделяясь на два равных по длине хвоста у переносицы. Мнение Флойда о своём внешнем виде от такого прибавило в уверенности и одновременно с этим, глядя в эти горящие огнём сетчатки глаз, он испытал стойкий приступ дежавю.

     Во время войны слухи быстро ходили. Мутации волосяного покрова и сетчатки, такая рана... Прорыв к Тунгавану девятнадцатого октября сорок восьмого - точно оно. Отборных головорезов из Молейва в тот день приговорили.

     Флойд, когда ещё лейтенантом ошивался на базе в Капатагане и работы было навалом, ощутил на себе все прелести перерезанных линий логистики. Особенно тяжко пришлось без поддержки из бухты Пангу, учитывая как третий и седьмой флоты крылатыми ракетами покрошили подлодки восточных. Но, как бы кому не было худо, хуже чем шестнадцатой сводной воздушно-штурмовой бригаде не было пожалуй никому. После высадок на Патчанонган, Мариндуке, Ромблон и Таблас, из нескольких тысяч в живых едва ли осталась сотня. На каждый шаг враг находил лазейку, на каждую хитрость отвечал ещё более изощрённой, но этого, видимо, было не достаточно и девятнадцатого октября шестнадцатую сводную решил похоронить собственный штаб.

     Наступление разработали в спешке. На базе говорили, что так наши хотят закрепить скромный успех на юге и с ходу взять Тунгаван, самый укреплённый оплот сил восточных, служивший плацдармом для подхода морских десантных групп. На деле же разразилась паника. В целях недопущения дезертирства, никому не сообщили о двух доукомплектованных танками полках роботизированной пехоты, разгрузившихся в порту Тунгавана накануне. Шестнадцатую, как самую боеспособную часть, в полном составе посреди ночи отправили с насиженного места в Молейве к озеру Вуд и оттуда пешим маршем до Ипила. О рывке не знал даже пресловутый Тарстон, будь он проклят за эту войну. Но и с подготовкой внезапность сорвалась. Враг вертолётами высветил позиции с воздуха и хорошенько прошёлся реактивной артиллерией по работавшим на просеке сапёрам. Пехота, прижимаемая снайперским огнём из засады, рванулась прямо по прыгающим минам, а тех, кто это чудом пережил, облучили экспериментальной волновой установкой, приехавшей тем же рейсом. Авиация подоспела, но слишком поздно, чтобы рассчитывать на радиоэлектронную поддержку с земли. В штабе очевидно давно и сыто разгуливал крот, но его так и не выследили.