Хороший братец – мертвый братец - Владимир Николаевич Медведев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Куда? Платить кто будет?
– Ты и заплати, – надменно посоветовал Матвей.
– Совсем алкаши оборзели, – пожаловался Серега, – мало того что товар внаглую тырят, так еще и залупаются. Придется к начальству тащить.
– Не трудись, я и есть начальство, – скромно сказал Матвей.
– Совсем мозги пропили, – отозвался Серега.
Несмотря на обобщенность Серегиного замечания, было понятно, что оно относится лично к Матвею, а он не любил, когда его незаслуженно упрекали в недостатках, свойственных алкашам. Он слегка рассердился и пригрозил:
– За базаром следи. Уволю. Мне такие работники не нужны.
– Вот, етит твою, времена пошли: всякая блоха из себя царя зверей строит, – философски заметил Серега и потащил Матвея с тележкой куда-то вглубь магазина, радуясь случаю продемонстрировать бдительность и рвение.
По пути Матвей с хозяйским удовлетворением отметил, что товаров в помещениях, по которым его вели, много. Серега втолкнул его в небольшой кабинет с табличкой на двери «Заведующий». Надпись была не совсем точной, потому что заведующим оказалась женщина. Ее внешность Матвей тоже по-хозяйски одобрил: хорошо одета, представительная, в теле. Правда, шея очень короткая – можно сказать, совсем ее нет, руки и ноги тоже коротковаты, зато грудь пышная, что, по мнению Матвея, компенсировало недостаточную длину членов.
– Что за дела? – начал он возмущенно. – Кто же так владельца встречает?!
– Он здесь? – встревожилась заведующая. – Почему меня не предупредили?
– Здесь, здесь, – подтвердил Матвей. – Хотя если по уму, то не полный владелец, а половина, пятьдесят процентов.
Заведующая, глядя сквозь него, вперила грозный взгляд в Серегу.
– Ты кого ко мне приволок? Еще раз психа приведешь, уволю. А сейчас сам разберись.
Серега отобрал у Матвея тележку, а несостоявшегося владельца вытолкал взашей на улицу. Оскорбленный Матвей бросился в Район.
Старичок-нотариус притворился, что видит его впервые.
– Вы, собственно, по какому вопросу?
Последовал долгий и малоприятный разговор, в ходе которого выяснилось, что у Матвея нет никаких оснований получить хоть сотую долю недружественно поглощенного предприятия. С какой стати? Матвей спорить не стал – мошенники не знали, с кем связались, – и отправился восвояси.
На следующий день в «Респекте» разом перегорели все электрические приборы и устройства: освещение, кассы, сигнализация и, главное, холодильники. Ремонт затянулся надолго, так что успели протухнуть сыры, рыба, колбаса, мясо. По случайности, по странному стечению обстоятельств чудовищный бросок напряжения затронул только «Респект». Матвей планировал также прорыв канализации с затоплением запасов круп и прочих сыпучих продуктов, затем серию небольших возгораний, а также…
– Охренел? – осадил его Вован. – Масла в голове нет, что свое добро мечтаешь погубить?
Матвею плевать было, свое добро или чужое. Он рвался отомстить за обман, за несправедливость. Да и бесов разрушения потешат больше, чем погоня за выгодой.
– Ну и чего добьешься? Закроют магазин, а здание продадут, – урезонивал его Вован.
– Так делать-то что?
– Возьми меня в долю, я твои пятьдесят процентов отобью, а чуть погодя все себе заберем.
Матвей подумал, что такая месть даже слаще глупого разрушения, да и бесов не придется лишний раз беспокоить. Скоро выяснилось, что Вован компаньон незаменимый. Половину «Респекта» он вскоре отбил, как и обещал. Как именно это удалось, Матвей не вникал. Его также не заботило, каким образом они с Вованом наложили оброк на хозяина лесопилки, затем на братьев-фермеров Василевских и вообще на любого в Березовке, кто получал какой-либо доход.
– Скажи своим, чтоб позаботились о таком-то, – говорил обычно Вован.
Матвей передавал бесам заказ, а дальше уж действовал компаньон.
– Эх, Мотька, не в коня корм, – упрекал его Вован. – Мне бы твоих бесов в собственность, я бы всю Россию под себя подмял. Да, видать, только дуракам счастье.
– На хрена тебе в собственность? – фальшиво удивлялся Матвей. – Ты и так вертишь ими как хочешь.
Он-то знал, что Вован мечтает от него избавиться – несколько раз подваливал к Магардону и пытался его убедить, что принесет намного больше пользы, то есть вреда, чем Матвей. Бес всякий раз отвечал кратко:
– Пошел к черту.
Причину отказа не объяснял. Матвею было любопытно, чем вызвана неожиданная верность. Однажды решился, прямо спросил.
Магардон охотно объяснил:
– Он и без нас много пакостей наделает. Это тебя постоянно приходится подталкивать. К тому же зазорно мне было бы попасть в услужение к такой мелюзге, как твой дружок.
Одним словом, не светило Вовану избавиться от почти бесполезного помощника. Матвей же не замечал, как мало-помалу превратился в посредника между Вованом и бесами, хотя ограбленные или обложенные данью винили в своих бедах именно его. Но он не тужил. Был доволен, что все сложилось таким макаром, – сам ленился мироедствовать.
Дошла наконец очередь до дома ближнего. Сам Матвей нимало не помышлял о смене жилья. Смутила его людская молва.
Ветхий дед Велехов брел, как обычно, по улице Советской и, увидев во дворе Матвея, который беседовал о чем-то с кабаном, возлежащим в луже, остановился у ограды и позвал:
– Корнеич, подь сюда на минутку.
Матвей махнул ему рукой – подожди, мол, а закончив разговор, подошел.
– Ты, говорят, переезжать задумал? – не то спросил, не то сообщил дед.
– Кто говорит?
– Все говорят. Спорят лишь о том, чей дом отнимешь. Одни уверяют, Родиона Личутина хочешь выселить, другие успоряют, что братьев Василевских, а Васька Дуров, тот вообще умом обносился, вещает, мол, сельсовет захватишь.
Матвей удивился:
– С чего взяли? Ни сном ни духом…
Ему хорошо жилось в большом, хотя и запущенном родительском доме, но, по правде, было безразлично, где жить, – он мало что замечал вокруг себя.
– Ну как же, – сказал дед. – Уважаемому человеку зазорно жить в таких-то чертогах.
Наружный вид Матвеева чертога впрямь очень непригляден, а что внутри творится – о том лучше не поминать.
– Мне и здесь хорошо, – сказал Матвей.
– Людям лучше знать, где хорошо, а где скверно. Авторитет поддерживать надо.
Вот оно, волшебное слово! Авторитет. Ради него Матвей согласился взвалить на себя непосильный труд. Других увещеваний ему не требовалось.
– Хотя, – произнес он важно, – я давно маракую, не взять ли чего получше.
Дед оживился.
– Что выбрал?
– Думаю.
Дед омрачился и побрел дальше, разочарованный. Добыть достоверную информацию не удалось, а выдумывать и домысливать, как делают многие его коллеги из более солидных СМИ, он брезговал. Недоволен был и Матвей. Разбередил душу старый черт, думай теперь, какие выбрать хоромы. Выбирать Матвей не умел и не любил. Пошел за советом к Вовану, который охотно включался только в те затеи, которые приносили выгоду ему лично. Это Матвей давно подметил.
– Самому-то чего хочется? – спросил Вован.
– Мне бира бар.
– Тогда бери хату Гаврилова, лесничего.
– Есть ведь побольше, получше, – засомневался Матвей.
– Ты подумай, зачем тебе новый дом нужен. Для представительства – не самый лучший, а самый красивый. У Гаврилова он как игрушка. Дворец. В самый раз для особого человека.
– А Гаврилова куда?
– Не моя забота.
Честно говоря, Матвей тоже не особо парился о судьбе бывшего владельца его нового дома. Магардон позаботится.
На следующий день Гаврилова вызвали в Район и объявили, что он с должности лесничего Березовского участка переводится в районное лесничество и обязан в самый краткий срок приступить к работе. Гаврилов, не веря своему счастью, мгновенно собрался и вместе с семьей отбыл в Район. Дворец он оставил Матвею. Сам ли догадался или кто надоумил, что требовать денег за дом не следует, – никакая сумма не возместит бед, которые могут обрушиться на семью, если прогневить нового владельца. Кроме того, всем было ясно, что неожиданный карьерный взлет не обошелся без помощи бесов.
Обладай Гаврилов даром предвидения, мог бы предсказать, что счастливая волна, выкинувшая его из Березовки, не улеглась, а покатилась дальше, перенесла его из Района в Брянское областное лесничество, где он впоследствии был награжден нагрудным знаком «Почетный работник охраны природы». Однако последующие предсказания погрузили бы его в депрессию, ибо узнал бы, что будет сопровождать на охоте больших бонз из Центра, гостей губернатора, который устроит
