Жизнь замечательных Блондей - Кира Измайлова

Далее вопросы посыпались, как из рога изобилия, и все они так или иначе повторяли предыдущий.

Кристиан все никак не мог прийти в себя. Ничего себе! Кайл – Кайл, не Себастьян!!! – нес чудовищную ересь, но… но дело было в том, что и неправды он не сказал. Однако как спелись эти двое!

– А как же эти ваши пет-шоу, на которых несовершеннолетних детей принуждают заниматься сексом вам на потеху? – вылез тот же тип, что спрашивал про биотехнологии. – Или, скажете, это неправда?

– Отчего же? – пожал плечами Кайл. – Однако вам, видимо, следует узнать, что сексуальными играми шоу не исчерпывается. Большинство наших петов неплохо музицируют и поют, я уже умалчиваю о танцах.

– Что касается несовершеннолетних детей… – Слово взял Себастьян. – Вы, судя по вашей аккредитации, с Беаты? Если я не ошибаюсь, у вас принято выдавать девушек замуж задолго до общепринятого возраста совершеннолетия? Причем непорочность невесты проверяется всеми родственниками мужского пола как со стороны жениха, так и самой невесты?

– Что?.. Да это провокация!.. – Но голос репортера потонул в общем возмущенном гуле аудитории. Ведущей пришлось потратить несколько минут на то, чтобы выпроводить его из зала.

Кристиан подозревал, что варварский обычай беатийцев Себастьян придумал только что, пользуясь принципом «лучшая защита – это нападение». Беата – самые задворки Галактики, ничем не примечательная колония, о которой и не слышал никто. Может, потом оскорбленный журналист и докажет, что на его родину возвели напраслину, но… Общественное мнение – страшная сила!

И очень хорошо, что Себастьян сделал упреждающий удар – никто так и не спросил ни об аукционах, ни о монстроподобных петах, столь любимых Эмилем. Впрочем, Кристиан подозревал, что монстров Себастьян преспокойно отнес бы на совесть небрежных генетиков, ничуть не боясь рассердить Рауля.

– Давайте перейдем к области культуры, – предложил кто-то, и Кристиана перекосило. – Кроме пет-шоу, элита имеет какие-либо предпочтения? Театр, кино, музыка? Эти направления вообще присутствуют на Амои?

– Что касается рядовых граждан, – произнес Кайл, – то они увлекаются ровно всем тем же, что и жители остальной Галактики. Новинки кинематографа и музыки доступны по общегалактической сети. Что касается театров… Увы, ни одна труппа еще не выражала желания посетить Амои с гастролями. Надеюсь, это досадное упущение будет исправлено.

– Ну а вы, вы сами? – допытывался журналист. – Я слышал, господин Ам большой знаток антиквариата, а вот вы, например, господин Крей, чем увлекаетесь?

Кристиану на мгновение показалось, что Себастьян сейчас ляпнет «да так, на досуге разоряю федеральные компании и проворачиваю разные махинации», однако обошлось.

– В те редкие свободные минуты, что у меня выдаются, – обаятельно улыбнулся Себастьян, – я люблю слушать музыку. Сознаюсь, пристрастия у меня не вполне обычные, я, видите ли, предпочитаю старинную музыку со Старой Земли. Вивальди, Моцарт… а в особенности Бах, не знаю даже, почему. Слыхали, быть может?

По лицам видно было, что не слыхали. Признаваться в собственной дремучести никто не пожелал, а потому вопрос был снят. И был он, на счастье, последним…

– К сожалению, наше время истекает! – Ведущая скорбно посмотрела в камеру. Себастьян из-за ее плеча улыбнулся задорно и обаятельно, Кайл – устало и вежливо. – Хочу поблагодарить господ Ли и Крея, столь любезно согласившихся ответить на наши вопросы. Надеюсь, подобные встречи станут доброй традицией, и не один еще миф об Амои будет развеян…

Дальше Кристиан не слушал. Коллеги его включились в активное обсуждение эфира, сходясь на мнении, что Кайл и Себастьян заранее договорились, как отвечать на вопросы, но вот откуда они узнали, о чем их будут спрашивать?

Кристиан гадать не желал, предпочитая спросить у самого Себастьяна. Вскоре он вместе с Кайлом появился в Эосе.

– Не завидую Кайлу, – заявил он с порога, совершенно по-приятельски хлопая Кайла по плечу, чему тот, казалось, вовсе не возмутился. – Каких-то пару часов отвечал на дурацкие вопросы, а вымотался так, будто неделю гонял пиратов в поясе астероидов! Адская работенка!

– Рад, что ты это понял, – суховато усмехнулся Кайл. Кристиан оторопел: они уже на «ты»! Он знал, что противиться обаянию Себастьяна мало кто способен, даже и Кайл, но чтобы настолько! – Прошу прощения, господа, у меня есть еще дела на сегодня.

– Мы неплохо сработали, а, Крис? – весело спросил Себастьян, когда Кайл откланялся.

– Если учесть, что несли вы чудовищную ахинею и запутали всех еще больше, то да, неплохо, – кивнул тот. – Себастьян, я понимаю, что вы договорились заранее, но… Ради Юпитер, как можно было догадаться, о чем будут вопросы?! Только не говори мне, что ты импровизировал, все равно не поверю!

– Крис, не надо недооценивать Кайла, – хмыкнул Себастьян. – Он на этом деле собаку съел, да и я не вчера родился. Журналисты поразевали клювики, и им можно было скормить любую чепуху, главное – приправить якобы приоткрытой завесой тайны… А вопросы… Ерунда. Мы просто обдумали, какой ассоциативный ряд выстраивается у обывателя при звуке слова «Амои». Блонди, Юпитер, пет-шоу, биотехнологии… Только и всего. Об этом нас и спрашивали. Импровизировать почти и не пришлось – разве что когда вылез этот паренек с компьютерными играми.

– И хмырь с Беаты, – кивнул Кристиан.

– Догадался? – ухмыльнулся Себастьян. – Да, и этот тоже… Кстати, Крис, как мы смотрелись?

– Отменно, – вздохнул Кристиан. – Кайл – как каменный истукан, а ты – просто само обаяние.

– Отлично, – кивнул Себастьян. – Так и было задумано, чтобы показать, что мы, Блонди, не все одинаковые. И еще важно было не обобщать, отвечая на вопросы, а сводить все на двух конкретных личностей – меня и Кайла. Кажется, тоже получилось, а?

– Особенно с твоей музыкой… – хмыкнул Кристиан. – Ты их умыл. Ты правда это слушаешь?

Себастьян улыбнулся.

– Я заглянул к Раулю и в лоб попросил назвать парочку доисторических композиторов, – сознался он. – Он и назвал.

– А почему Бах тебе понравился «особенно»? – поинтересовался Кристиан.

– Даже и не знаю, – дернул плечом Себастьян. – Должно быть, просто имя приятное…

– И все-таки вы молодцы, – помолчав, сказал Кристиан. – Не ударили лицом в грязь! Возможно, про нас начнут сочинять еще больше небылиц, особенно если кто-то решит наведаться на Амои не только затем, чтобы побывать в борделе. И все-таки этот телемост… Вы их заинтересовали, заинтриговали! В общем, это был…

– Это был прорыв, – закончил Себастьян. – Крис, за это нужно выпить!

Что они и сделали…

Несравненная колючка

И на Марсе будут яблони цвести…

В этот день любой мог с уверенностью сказать, что в Танагуру наконец-то пришла весна. Солнце пока не поднималось высоко на небосводе и не палило безжалостно, а ветер не гнал из пустыни клубы пыли – время песчаных бурь еще не наступило. Дни стояли погожие и ясные, и при этом чертовски холодные, едва ли не холоднее зимних, и все равно любой обитатель Танагуры с уверенностью мог сказать, что весна уже наступила, а потому можно наслаждаться хорошей погодой, не подвергаясь опасности задохнуться от пыли или получить тепловой удар – солнце, хотя и светило вовсю, но совсем не грело.

Увы, оценить все прелести ранней амойской весны могли только коренные обитатели Танагуры, тогда как случайным пришельцам приходилось весьма и весьма несладко. Трое таких вот случайных пришельцев сидели на старых ящиках неподалеку от взлетной полосы и предавались унынию. Один из них, высокий ладный парень, то и дело косился на предмет, служащий источником столь мрачного настроения, и заунывно и неизобретательно матерился. Видно было, что ругаться безо всякого толку ему давно надоело, но остановиться он уже не может. Второй, низкорослый и плотный, с замысловатой татуировкой на щеках и затейливо выстриженными волосами, безостановочно курил, пуская довольно-таки вонючий дым в безоблачное высокое небо. Третьей в этой компании была худая некрасивая женщина неопределенного возраста – то ли двадцати лет, то ли сорока. Она куталась в широкую засаленную шаль, совершенно не подходящую к остальной ее одежде, и хмурилась, кусая губы.

– Хватит нудить! – не выдержала она наконец, обращаясь к высокому парню. – Надоел… Господи, ну и холодина!

– Это у них называется весной, – проинформировал коротышка с сигаретой и поправил мохнатый шарф, закрывающий его шею до самых ушей. – Не хотел бы я оказаться тут зимой… – Он с завистью покосился на пару прошедших мимо грузчиков в легких комбинезонах, распахнутых к тому же на груди. – И курева нормального не достать… И как они тут живут?