История Глории - Стейс Крамер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Неожиданный стук в дверь прерывает мои мысли.
– Глория, ты спишь? – слышу я голос Нэнси.
Пожалуйста, ничего не отвечай, пожалуйста!
– Нет, – выдыхаю я.
– Тогда открой дверь, к тебе кое-кто пришел.
Мне становится не по себе. И кто же этот «кое-кто»? Бабушка?.. или мама? Мне сейчас вообще не хочется никого видеть. Но я все же подхожу к двери и открываю ее. Передо мной стоит… Чед. В руках он держит букет алых роз, на лице смущенная улыбка. Вспоминаю, как совсем недавно я сбежала от него, а потом он являлся мне почти что каждую секунду. Так трудно было выкинуть его из головы, и теперь он снова стоит здесь передо мной, но уже реальный. Я глазам своим не верю.
– Привет, – говорит он, улыбаясь, затем делает шаг вперед и обнимает меня.
Я до сих пор не могу отойти от шока, поэтому не обнимаю его в ответ, а всего лишь стою как вкопанная.
– Чед… – шепчу я.
– Я так боялся, что больше не увижу тебя. Это тебе, – Чед протягивает мне букет.
– …спасибо. Ну, проходи.
Наступает минутная тишина. Чед закрывает дверь и садится рядом со мной на кровать. Даже и не знаю, что сказать ему. Волнение смешивается со страхом и неожиданностью.
– …ты до сих пор злишься на меня? – спрашивает он.
– Нет, Чед. Конечно, нет, я очень рада, что ты пришел.
Он подсаживается ко мне еще ближе и берет меня за руку.
– Представляешь, я все это время почти не спал, а если и засыпал, то мне снилась ты, – мои щеки начинают гореть, – можно я еще раз тебя обниму?
Я улыбаюсь и на этот раз тоже его крепко обнимаю. Совсем не замечаю, что мои глаза снова на мокром месте.
Чед смотрит на меня и большим пальцем осторожно проводит по щеке, которая вся в мелких ссадинах.
– Это они сделали?
– Да пустяки, заживет.
Раны от соленых горячих слез начинает щипать.
– Что теперь с тобой будет?
– Не важно. Я сама во всем виновата, теперь главное – это все вытерпеть.
Закрываю глаза и начинаю всхлипывать.
– Прошу тебя, не плачь. Сейчас ты не должна падать духом.
– У меня не получается… Они убили Ребекку.
– …я знаю. По новостям уже сообщили. Послушай, ты – сильная, ты должна с этим справиться.
Чед прижимает меня к себе, мы соприкасаемся лбами, находимся настолько близко, что я чувствую его дыхание на своих губах. Затем я чувствую, что он вот-вот меня поцелует, поэтому я резко отталкиваю его от себя.
– Не надо, Чед, – я встаю с кровати.
– Прости, – смущенно говорит он, – буду приходить к тебе каждый день, я не хочу оставлять тебя здесь одну.
– Знаешь, я думаю, будет лучше, если ты вообще сюда больше не будешь приходить.
– …почему?
– Потому что я так хочу, – резко отвечаю я, – я уже испортила жизнь одному хорошему человеку и не допущу, чтобы это повторилось снова.
– Но, Глория, я…
– Чед…
– Я люблю тебя.
– Ты должен кое-что знать…
– Ты не можешь испортить мне жизнь, ты и есть моя жизнь.
– Замолчи! – не выдерживаю я, – выслушай меня!.. я спала с другим. И знаешь, мне понравилось. Я даже не думала о тебе, мне было настолько с ним хорошо, что я вычеркнула тебя из своей жизни, – мой голос дрожит, чувствую, что еще немного – и я начну задыхаться от этой лжи.
– Зачем ты врешь?
– Я не вру, Чед. Это правда. Если ты думаешь, что я все та же Глория, которую ты знал раньше, то ты глубоко ошибаешься. Той Глории больше нет, она умерла, а вместе нее теперь я. Гадкое и мерзкое существо. Я использовала тебя, Чед. Глупенький мальчик, который бесплатно доставлял мне удовольствие. Неужели ты думал, что я буду с тобой? – я громко смеюсь, – да ты посмотри на себя, ты же жалкое посмешище! – я смотрю в лицо Чеда и продолжаю смеяться. Я вижу, как ему неприятно это слышать, да что там говорить, мне и самой больно от этих слов.
Он подходит ко мне.
– …а я все равно буду приходить к тебе, – говорит Чед и уходит.
Я закрываю лицо ладонями, дабы еще сильнее не разрыдаться. Я ему столько всего наговорила, но он все равно не отказался от меня. «Ты все правильно сделала, Глория. Рано или поздно он поймет и забудет тебя». Он слишком дорог мне и уж лучше пусть возненавидит меня, чем будет из-за меня мучиться.
На кровати все еще лежит его букет. Я беру его в руки, достаю из блестящей шуршащей упаковки. Шипы больно впиваются в мои забинтованные ладони.
Я подхожу к окну, открываю его, вижу, как Чед выходит из моего дома и направляется к воротам.
– Чед!
Он поднимает голову и смотрит на меня. Я замечаю на его лице улыбку, но она вмиг исчезает, когда я швыряю охапку роз вниз. Его глаза начинают блестеть… от слез? Я закрываю окно. Прости, Чед. Прости.
Вечер. Я, папа и Нэнси сидим, медленно поедая ужин. Мертвая тишина. Каждый пытается сделать вид, что у нас пока все хорошо. Но все мы прекрасно знаем, что у нас не все хорошо. Мы лишь играем в мнимое спокойствие. «Быстрей бы отужинать, подняться к себе в комнату и не видеть никого», – проносится у меня в голове.
– Завтра будут похороны Ребекки, – говорит Лоренс.
Я чуть не подавилась непрожеванным куском мяса.
– …я не пойду.
Как только представлю, что увижу ее маленькое хрупкое забальзамированное тельце, закрытые глаза, которые больше никогда не откроются, и скрещенные на груди руки, у меня мурашки бегут по коже. Нет, этого я точно не вынесу.
– Глория, я понимаю, тебе очень тяжело, но потом ты не один раз пожалеешь, что не проводила ее в последний путь.
– Я не пойду, – повторяю я.
– …как знаешь.
Я вздрагиваю, когда слышу, как кто-то звонит нам в дверь. А это еще кто?
– Пойду открою, – говорит отец и направляется к двери.
– Дэвид… – узнаю этот родной голос.
– Здравствуй, Корнелия. Здравствуй, Макс.
Я встаю из-за стола, бабушка подбегает ко мне.
– Глория, детка! – мы бросаемся друг к другу в объятия.
– Привет, бабушка.
– Как же я по тебе соскучилась, –
