Сила культа. Что делает человека фанатиком и как этого избежать - Аманда Монтелл

наблюдая вокруг расовую несправедливость. В 1968 году Лаура бросила университет и переехала в Калифорнию, чтобы полностью посвятить себя политической деятельности. «Мне хотелось жить в среде, которая представляла бы смесь всех рас, всех уровней денежного достатка, экономических статусов. Я вступила в «Храм народов» по политическим мотивам», – сказала мне Лаура во время одного из наших многочисленных телефонных разговоров. Она стремилась к социальному равенству и для его достижения планировала осуществить эксперимент. Когда Джонс заявил о проекте сельского поселения в другой стране, зрачки ее глаз расширились от предвкушения возможных перспектив. Она собрала единственную спортивную сумку и, полная энтузиазма, отправилась в Гайану.

Лаура смогла рассказать свою историю и выжила, потому что в день трагедии ее не было в Джонстауне. Она оказалась одной из немногих счастливчиков, которых отправили с заданием в Джорджтаун, столицу Гайаны. Им было дано поручение: обратиться с приветствием к конгрессмену из Калифорнии Лео Райану, который приехал в Джонстаун с расследованием, узнав от семей адептов, что там творится нечто подозрительное. Верная последовательница «Храма народов», Лаура наверняка произвела на Райана хорошее впечатление. Меж тем пока она очаровывала его, находясь в 250 километрах от Джонстауна, ей посчастливилось пропустить кровавую бойню от начала до конца.

Казалось бы, едва избежав гибели, ты должен навсегда отказаться от призрачных утопий, но уже два года спустя после трагедии, в 1980 году, Лаура присоединилась к другой секте: к Синанону, той самой коммуне, из которой восемью годами ранее бежал мой отец.

Несмотря на связь с двумя печально известными «культами», во время нашего разговора Лаура выглядела абсолютно уравновешенным человеком. Энергичная и любопытная, она напоминала мне половину моих сокурсниц по гуманитарному факультету. Она поведала о своем детстве и благополучной семье, где была всеобщей любимицей, о сходках «Черных пантер» (американская леворадикальная организация, ставившая целью продвижение гражданских прав темнокожего населения. – Прим. ред.) у нее на кухне, о любви к общественной деятельности. «В 70-е у нас была поговорка: в одиночку можно только шептать. Надо состоять в коллективе, чтобы занимать сильную позицию», – заявила мне Лаура. Поэтому, когда в возрасте немного за 20 она переехала в Сан-Франциско и встретила увлеченного активиста по имени Джим, трубившего о ненависти к господству белых и своем проекте социалистической гавани за пределами США, у Лауры возник только один вопрос: «Где подписаться?» Она никак не могла ожидать, что политический кумир уничтожит всех ее друзей, обставив этот акт как «революционное самоубийство».

Этот термин – один из многих, которые Джонс исказил, желая посеять эмоциональную вражду между последователями. «Революционное самоубийство» было, по сути, самой последней фразой, которую он произнес перед их смертью. Эти слова, придуманные лидером партии «Черные пантеры» Хьюи Ньютоном в конце 1960-х, изначально описывали демонстранта, погибающего от рук угнетателя. Идея заключалась в том, что, если вы выйдете на улицу протестовать против Человека, Человек может застрелить вас, но мятежники за вашей спиной поднимут знамя и продолжат идти вперед. Их тоже могут расстрелять, но движение будет продолжаться до тех пор, пока однажды ваш единомышленник не пронесет знамя до самого конца пути к свободе. В понимании Ньютона «революционное самоубийство» являлось фразой, которая могла прийтись по душе большинству последователей «Храма народов», и поэтому Джонс постепенно извращал ее, используя в различных контекстах в зависимости от целей, которые он преследовал. В одних случаях Джонс описывал революционное самоубийство как способ избежать плена или порабощения Человеком. В других – использовал термин, чтобы описать акт, когда мятежник входит в толпу врагов с бомбой и подрывает ее. Но, что хорошо известно, Джонс произносил эту фразу и в день учиненной им кровавой вакханалии, когда пытался изобразить смерть как политический протест против Тайных Правителей (глав якобы существующих секретных мировых правительств), вынуждая последователей беспрекословно смириться с уготованной им судьбой.

К 18 марта 1978 года многие последователи Джонса успели в нем разувериться. Его психическое и физическое здоровье уже давно было подорвано, он злоупотреблял коктейлем из фармацевтических препаратов и страдал от множества заболеваний (которые трудно диагностировать, поскольку он преувеличивал и лгал о многих из них, например, говорил своим помощникам, что у него был рак легких, но позже ему удалось самому исцелиться от болезни). Не говоря уж о суровых условиях жизни в Джонстауне. Оказалось, что Земля обетованная, которую ожидали найти последователи Джонса в Гайане, была малопригодна для выращивания сельскохозяйственных культур. Дети голодали, а их родители были ужасно перегружены работой, лишены сна и отчаянно мечтали уехать. Вот почему конгрессмен Райан прибыл в город.

Узнав от семей последователей культа, что тех насильственно удерживают в поселении, Райан прихватил с собой в поездку нескольких репортеров и делегатов. Джонс, как администратор поселения, сделал все возможное, чтобы скрыть правду об этом месте, и устроил для конгрессмена целое шоу с роскошным ужином, самоуверенно подшучивая над ситуацией. Но Джонс знал: эти люди никоим образом не дадут ему сорваться с крючка. Завершив визит в общину, Райан и его команда вернулись на небольшую взлетно-посадочную полосу Джонстауна, собираясь улететь восвояси. Несколько жителей поселения последовали за ними, пытаясь использовать ситуацию для побега. Джонс приказал своим помощникам выследить беглецов. Как только те попытались сесть в самолет, решив, что они теперь в безопасности, на них напали. Прихвостни Джонса открыли огонь и убили пятерых: одного беглеца из Джонстауна, троих журналистов и конгрессмена Райана.

Это событие и спровоцировало печально известное «самоубийство». Вопреки распространенному мнению, трагедия не была преднамеренной, по крайней мере, не до такой степени, как это описывалось в прессе. И большинство ее жертв не умирали по доброй воле. Во многих средствах массовой информации, освещавших события в Джонстауне, говорилось, что Джонс регулярно устраивал омерзительные репетиции самоубийства, известные как «Белые ночи»[54]. В процессе этих ритуалов его приближенные «с промытыми мозгами» выстраивались в очередь, как зомби, подвергшиеся лоботомии, и глотали из чашек пунш, готовясь к настоящему самоубийству, которое и произошло 18 ноября 1978 года. Впрочем, на деле все было несколько иначе.

Выжившие после трагедии в «Храме народов» утверждают, что настоящие Белые ночи являлись куда более завуалированными событиями, и никакого «контроля над разумом» участников не предполагали. Первоначально Джонс использовал фразу «Белая ночь» для обозначения любого кризиса и потенциальной смерти как разрешения этого кризиса. Он выбрал это конкретное словосочетание, чтобы завуалировать негативные ассоциации, чаще всего связанные с черным цветом: черный список, черный день, черная магия. Джонс решил, что фраза «Белая ночь» опровергнет эти устойчивые словосочетания. Неплохая идея, но очень плохой мотив.

Со временем, по мере того как Джонс становился все более невменяемым и жаждущим власти, этим словосочетанием стали обозначать множество пагубных явлений.