Психология с человеческим лицом. Гуманистическая перспектива в постсоветской психологии (сборник) - Коллектив авторов

Главное в понятии экзистенции – это идея отсутствия предзаданности, отсутствия детерминированности того, что происходит сейчас, здесь-и-теперь, в данный настоящий момент. Я уже говорил о некоторых параллелях и тесных связях, в частности, между экзистенциальными идеями и идеями гештальттерапии. Достаточно очевидно, например, что сама идея “здесь-и-теперь”, популярная в психотерапии – идея чисто экзистенциалистская. Суть в том, что вне этой ситуации нет никаких детерминант, которые бы заставили меня “здесь-и-теперь” поступить таким образом, а не иным. Очень существенным моментом этой идеи является такая характеристика экзистенции как ее открытость. Эта характеристика противостоит идее о том, что человек как некий завершенный процесс как бы вгрызается в какое-то бытие и начинает его только “бурить”. Здесь сложным образом переплетаются несколько моментов. Ключевой момент – отсутствие предзаданности. Реальные взаимодействия человека с миром всегда первичны по отношению к каким-то конкретным характеристикам человека.

Отдельные моменты противопоставления реальных взаимодействий человека с миром и предзаданных характеристик человека уже присутствовали в других подходах, которые нельзя назвать экзистенциалистскими, но они содержали некоторые идеи и предпосылки этого подхода. Первая содержится в том, что было сформулировано наиболее четко применительно к психологии К.Левином – это идея противоположности аристотелевского и галилеевского способов мышления (Левин, 1990). Аристотелевский подход – это подход, при котором атрибуты, свойства, черты (в данном случае человека, личности, а вообще чего угодно) считаются внутренне присущими ему самому. Галилеевский подход исходил из того, что эти свойства не есть некоторые внутренние атрибуты самого рассматриваемого (в данном случае человека), хотя это можно отнести и к любому явлению. Галилей в рамках физики пришел к пониманию того, что многие физические свойства тел, например вес, не являются внутренне присущими телу, а раскрываются при взаимодействии тела с другими телами. Если до Галилея вес рассматривался исключительно как внутренний атрибут самого тела, то точно так же до К.Левина многие психологические явления рассматривались тоже как внутренние, связанные с определенной личностью, определенной организацией сознания или чего-либо еще. В психологии галилеевский способ мышления означает, что свойства, которые мы приписываем другому человеку – это только те свойства, которые раскрываются при взаимодействии с другими людьми. Это как бы первый шаг по пути к конструированию экзистенциального образа человека, один элемент этого образа – отказ от аристотелевского взгляда, выход в “онтологию жизненного мира”.

Вторая – это идея о том, что какие-то сущностные характеристики не заложены в человеке изначально, они формируются в процессе реального взаимодействия человека с миром, в процессе жизни. Это положение экзистенциализма близко некоторым другим подходам. Например, основная идея деятельностного подхода заключается в том, что реальная практика определяет формирование конкретных психологических структур, процесс взаимодействия с миром первичен по отношению к структуре (А.Н.Леонтьев, 1983). Отличие же деятельностного подхода в том, что в традиционном его варианте взаимодействие человека с миром все же завершается некой структурой, выступающей как результат генетического процесса, и хотя процесс взаимодействия с миром является первичным, его цикл конечен. Кроме того, экзистенциальная психология делает больший акцент на то, что Л.С.Выготский (1982) и В.Франкл (1990) называли “вершинной” психологией личности, т. е. на сущностные специфически человеческие свойства, на их развитие, на их проявление в отношениях с миром. А в традиционном варианте деятельностного подхода в рамках генетического анализа акцент больше делался на те психологические и личностные характеристики, которые больше связаны с инструментальным уровнем.

Очень близкие взгляды на сущность человека, мнение, что у человека вообще нет никакой предзаданной сущности и сущность человека проявляется в открытости самым различным возможностям, излагал Э.Фромм (Фромм, Хирау, 1990), у которого вообще можно встретить много идей и положений, близких экзистенциалистской позиции. При этом он в гораздо большей мере учитывает и прорабатывает проблему психологических механизмов связей человека с социальной реальностью, социальной данностью его жизни и не только социальной. Это автор, чрезвычайно близкий экзистенциалистской позиции, хотя о приверженности ей он нигде явно не говорит.

Еще один момент, принципиально важный для понимания специфики экзистенциалистского подхода, – это понятие “жизненного мира”, занимающее существенное место во многих вариантах этого подхода. Самое главное содержание данного понятия, состоит в том, что в каждый момент времени, в каждой ситуации человек противостоит не данной конкретной ситуации и не среде, его окружающей, а миру в целом. Взаимодействие человека с каким-то фрагментом мира в конкретной ситуации – это некоторая “голограмма”, в которой отражается мир в целом. И этим человек отличается от животного. В.Франкл писал о том, почему животное не может быть личностью: у животного нет “мира”, которому “противостоит” человек, для животного существует только “среда” (Frankl, 1982, p.116). Об этом же писал и Р.Мэй (May, 1983).

Особая ситуация с животными, живущими в человеческом мире – с кошками и собаками. Они во многом очеловечены и их уже нельзя считать чисто животными. И если говорить о попытках найти какие-то черты личности у животных, то их надо искать не у приматов, а у тех, кто живет рядом с человеком, у тех, кто живет по законам, во многом установленным человеком, т. е. прежде всего у собак. Очевидно, что психика домашних животных сдвинута, потому что они созданы, чтобы жить по одним законам, а реально живут по другим. Конечно, частично законы биологического существования в их жизни сохраняются, но в очень значительной мере их реальное существование структурировано человеком, т. е. совершенно другими принципами жизни. Кошки и собаки – это маргинальный случай, который трудно сразу полностью осмыслить. Главное в том, что у человека действия в каждой ситуации регулируются не непосредственными импульсами, а переживанием смысла различных альтернатив, существующих в данной ситуации. А в смысле каждого конкретного действия для человека сходятся все его жизненные отношения, самые разные жизненные контексты и то, к чему данный выбор, данное конкретное действие приведет, не только с точки зрения удовлетворения здесь-и-теперь насущной потребности, а одновременно и с точки зрения всех, на первый взгляд и не связанных меж собой, жизненных контекстов. Для человека в каждый данный момент присутствует, отражается весь мир.

Таким образом, экзистенциальная психология представляет собой оригинальное направление в теоретической и прикладной психологии, обладающее четко очерченной спецификой, своей теорией и методологией и отличающееся философской глубиной и ориентированностью на анализ ключевых проблем и ситуаций человеческой жизни. Экзистенциальная психология не противопоставляет себя другим подходам в психологии, а стремится конструктивно взаимодействовать с ними, и хотя приверженцев у нее не слишком много в силу ее глубины и сложности, положение ее как научной школы представляется весьма устойчивым, а влияние, оказываемое ею не только на профессионалов, но и на непсихологов, многократно превышает круг собственно экзистенциальных психологов. Недаром В.Франкл, Р.Мэй, И.Ялом относятся к популярным далеко за пределами профессиональной среды авторам. Экзистенциальная психология – это сегодняшний день психологии, ее живой нерв. И она в состоянии дать очень много любым направлениям академической и прикладной психологии, которые не закрывают глаза на сложные и болезненные вопросы человеческого существования.

Литература

Бубер М. Я и Ты. М.: Высш. шк., 1993.

Бубер М. Два образа веры. М.: Республика, 1995.

Василюк Ф.Е. Психология переживания. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1984.

Выготский Л.С. Собр.соч.: В 6 т. М.: Педагогика, 1982. Т.1.

Левин К. Конфликт между аристотелевским и галилеевским способами мышления в современной психологии//Психол. журн. 1990. Т.11. N 5. С.135 – 158.

Леонтьев А.Н. Избранные психологические произведения: В 2 т. М.: Педагогика, 1983.

Мамардашвили М.К. Лекции о Прусте (Психологическая топология пути). М.: Ad Marginem, 1995.

Мэй Р. Искусство психологического консультирования. М.: НФ “Класс”, 1994.

Сартр Ж-П. Экзистенциализм – это гуманизм//Сумерки богов. М.: Политиздат, 1989. С.319 – 344.