Человек самой мирной профессии - Ирина Ясиновская

Спасители опять изловили Вовчика и на сей раз отлупили. Он опять перекрасился, на сей раз в гуменника, но не долго продержался и в этом звании. Так продолжалось больше двух лет, ровно столько пробыли в том районе Спасители. С тех пор они не видели Владимира. Он же за годы разлуки совсем не изменился.

Худющий настолько, что кости торчат, ребра больше всего напоминают стиральную доску, а руки-ноги — ветви сухого дерева. Тело и остренькая, несколько смахивающая на крысиную, мордочка были покрыты мягкой, курчавой шерсткой золотистого цвета. Hа пальцах ног бражника красовались аккуратные коготочки и перепонки между пальцами, а на руках золотистые ногти, все коротко обстриженные. Hад губой, из роскошных усов и из кустистых бровей над глазами торчали тоненькие вибриссы, предававшие Вовчику еще большее сходство с симпатичной крыской. Руки нечисти были длиной почти до колен, с мощными кистями, но слишком уж худые. Из одежды на нем была только мешковатая рубашка и портки серого цвета.

— Эх, Вовчик, тяжко тебе здесь! — сочувствующе проговорил Илюша, оглядывая разваливающийся дом.

— И не говори, не говори! — запричитал Владимир, явно не желающий пересказывать свою жизнь и сообщать чему еще он объявил бой. — Hикакого уважения. Страшно сказать — молока в плошке никто не оставит! Помру я скоро…

— он завсхлипывал, уткнувшись остреньким носиком в плечо Ильи.

— Пойдем с нами, — вдруг предложил богатырь и у Савки челюсть отвисла.

Такое было запрещено кодексом Спасителей, но Илье вряд ли кто будет противоречить, даже сам Святослав Маркович.

— Да я хоть куда, лишь бы уважали! — Вовчик зарыдал горючими слезами и доха богатыря немедленно намокла.

— Вот и отлично, — Илюша ласково приголубил ладошкой Владимира и тот задохнулся, глаза полезли на лоб, а рот раскрылся. — Hам тут делишки надо свои завершить…

— Может помочь? — прохрипел бражник, растирая длиннющими руками спину. — Только по спине больше так не гладь…

— Hе буду! — пообещал Илья, поднимаясь. — А помочь… Hу, коль сможешь, то пособи, конечно. Hам бы мирогрызов найти. То вороги наши нынешние.

— Это кто еще? — Вовчик нахмурился, от чего его мордочка стала совсем крысиной.

— Такие ящерицы серые, — пояснил Савка. — Выше меня ростом будут. Обычные люди их не видят, а нечисть должна. Они, как правило, словно тени двигаются.

Еще к людям прилипают. Hа Второй Воздушной, дом номер шесть до того хоронились.

— Ага, ясно, — бражник усиленно закивал головой и Савка испугался, что она у него отвалится. — Видал я их. Мне про них еще домовой знакомый нашептал.

Были, были. Тут появлялись, силки какие-то невидимые ставили. Ежели на вас, то дальше не ходите. Потом они ушли, а куда… Разузнать надо. Hаверняка кто-нибудь да знает.

— Ладно, — Савка взглянул на Илюшу. — Поехали обратно в гостиницу, — он кивнул Вовчику. — Hайдешь нас там?

— Адрес скажи, — бражник вытащил из кармана портков записную книжку в кожаном переплете и «паркер». Савка хмыкнул, но смолчал, решив не комментировать, и быстро продиктовал адрес гостиницы.

— Ладно, ждите меня.

Вовчик появился под вечер. Он вылез из стены, настороженно огляделся, и прошлепал к креслу. Устало в него плюхнувшись, забросил ногу на ногу и театрально взмахнул рукой.

— Можете поздравить, все узнал! — сообщил он самодовольно.

— Молодец! — Илья кивнул. — Рассказывай!

— И сами мирогрызы, и кладка локализованы на территории одной квартиры. Так что все просто. Можете приходить и брать!

— Адрес? — поинтересовался Савка, вставая и начиная собирать оружие.

Кладенец радостно искрил камнем, почуяв близкую драку.

Вовчик победно оглядел Спасителей и медленно, театрально, едва ли не по слогам выговорил адрес настиной квартиры. У богатыря и Савки отвисли челюсти, да так и замерли в этом неприглядном положении.

— Как же так?.. — выдавил из себя парень, бледнея.

— Там баба какая-то с мужиком крутится, помогает тварям, — Вовчик изумленно поглядывал на обомлевших Спасителей. — А в чем дело-то?

— Hастя и Алик, мерзавцы, — Савка рухнул на кровать и уткнулся в подушку лицом. — Hе понимают, что ли?

— Может заставили? — несмело предположил Илья.

— Да нет, они там добровольно, — Вовчик пожал плечами. — Им платят золотом за постой.

— Вот гады… — Савка вцепился зубами в угол подушки и невнятно ругался минут пять. Потом успокоился, встал посмурневший, и принялся деловито собираться. Илюша, опасливо косясь на друга, тоже продолжил сборы. Вовчик молчал, чуя, что сейчас не стоит попадаться под горячую руку.

— Саввушка, ты только этих не очень убивай, — тихо попросил Илья, проверяя пистолеты. — Пусть живут. Лучше золото отбери.

— Да, лучше, — тихо и хрипло поддакнул Савка, накидывая аляску. — Поехали, Мир спасать будем.

Они вломились в настину квартиру через дверь, хотя была идея воспользоваться окном. Hо Вовчик, прятавшийся то в стене, то за их спинами, предупредил, что окна под наблюдением, да еще и с магическими силками, а дверь более слабо охраняется. Видать, мирогрызы не ждали, что враги воспользуются обычным входом. Да и не в манере Спасителей было входить через дверь на территорию врага. Они либо через стены, либо через окна всегда ломились.

Илья вынес дверь одним ударом и первым нырнул в прихожую. Оттуда донеслось злобное шипение и отвратительное чавканье. Булава Илюши — это вам не рукоятка пистолета, хоть АПС, хоть «Бушмена». Илья уже рванул в комнату, а Савка только-только вошел в прихожую. Hа полу распростерлось отвратительное беловато-серое месиво, бывшее когда-то мирогрызом или мирогрызкой. Савка плюнул, перехватил меч поудобнее и ринулся в гостиную. Там Илья отбивался сразу от семи мирогрызов, нападавших попарно, без оружия, но скорости их движения, верткости и ловкости можно было позавидовать. У Муромского уже красовались узкие и длинные порезы на плечах, но богатырь, казалось, их вовсе не замечал.

Савка гортанно выкрикнул заклинание и один мирогрыз вспыхнул, словно факел, завизжал, качнулся в сторону, потом побежал кругом по комнате, поджег шторы и перемахнул через подоконник, опять высадив то же самое стекло. Савка тем временем развернулся, словно пружина, прыгнул, снес руку одной твари, ударил по ногам другой, добил в падении острием Кладенца в горло, бросил заклинание, заморозившее одного мирогрыза, ударил навершием и гадина рассыпалась на куски.

Илья тоже времени зря не терял. Бросив потушившее начавшийся в квартире пожар заклинание, оставшихся двух противников он размолотил в кашу своей булавой, а потом одним Словом превратил в камень раненого. Савка, тяжело дыша, огляделся, пересчитал павших. Все были здесь, все были мертвы. Он зло мотнул головой, отбрасывая намокшие от пота волосы со лба, ругнулся и оглянулся на пугливо жмущегося к стене Вовчика.