Охота на обезьяну - Далия Трускиновская

Горело две лампочки, одна – сильная, справа от мольберта, другая – послабее, шагах в пяти от него. К стропилам крепилось несколько старых настольных ламп, зажигаемых по необходимости, но сейчас они бездействовали.

– Да-а… Ни фига… – зачарованно повторил Сережа.

Они подошли к мольберту и увидели странный пейзаж. Это было пустое лиловое море под красным, тоже пустым небом.

– А не наоборот? – усомнился Сережа, имея в виду – а не висит ли картина вверх тормашками. Красный и лиловый прямоугольники были одинаковой величины, волны в глаза не слишком бросались, и человек, повесивший бы пейзаж наоборот, мог вовеки не догадаться о своей ошибке.

– Потом насладимся, – Артем приподнял край одеяла. – Где же эта чертова лестница?

– Да погоди ты! – Сережа искренне заинтересовался обнаженной натурой. – Вот это уже получше… Погоди, никуда этот гость не денется, мы же дверь приперли. В худшем случае – у двери накроем.

– Это действительно получше, – согласился Артем. – Теперь мне ясно, как он с девочками управляется. Сперва позировать соблазняет. А остальное как бы само собой получается. Пошли. Потом вернемся, досмотрим.

Бывший десантник, видно, никогда не был на выставках и не видел написанной маслом картины вблизи. Он трогал пальцем пастозные мазки и изумлялся – какая бугристая штука эта живопись! Потом вдруг взял себя в руки, внимательно посмотрел на окна, сориентировался относительно улицы и двора, и довольно быстро вывел Артема к лестнице.

Когда они спускались в кладовку, тот, кто сидел в квартире Алекса, услышал шум и бросился к дверям.

– Торкайся, торкайся! – зловеще крикнул ему грубым голосом Сережа. – Щас мы тебя!

Неизвестно, как пользовался лестницей Алекс, но худощавому Артему она и то была неудобна, а Сережа вообще чуть не застрял в повороте, между стеной и перилами.

Она выбрались на кухню. Тот, кто молча бился о дверь, как осенняя бабочка о стекло, очевидно, немного отпихнул шкаф и получил узкую щель.

– Силен мужик! – одобрительно сказал Сережа.

– Женщина с перепугу тоже сильна бывает, – заметил Артем.

И вдруг шум в прихожей прекратился.

– Удрал! – изумленно воскликнул Сережа.

У него не только руки – у него и ноги были с памятью. Слово еще вылетало из губ – а он уже весь был в погоне.

Артем бросился следом – и увидел, что дверь в прихожей полуоткрыта. Он вскочил на лестничную площадку, кого-то нечаянно толкнул, тот взвизгнул женским голосом, Артем по инерции выскочил на ступеньки, ухватился за перила и затормозил.

Внизу затихали быстрые шаги и неожиданно громко дважды хлопнула входная дверь.

Артем обернулся.

У полуоткрытой двери, все еще подпираемой шкафом, стояли две девчонки.

Свет снизу не позволял увидеть их лица, но Артем все же узнал Ику. Вторая была высокая, тонкая, в облегающих брючках, в узенькой курточке, но и ее светлые длинные волосы были расчесаны на прямой пробор.

Спутница Ики шагнула в полосу света – и Артема поразила ее совершенно классическая красота. Строгое юное лицо было достойно кисти Боттичелли.

Артем понял – это и есть Светка. Они пришли сюда с Икой, изумленно выматерили чудаков, задвинувших шкафом дверь, и стали ее освобождать, а потом к ним присоединлся изнутри тот, кого спугнули Артем с Сережей.

На груди у Светки поверх черного свитера висел большой причудливый медальон тонкой и необычной работы – очевидно, мельхиор и перламутр.

Кольца ее, в свирепом панковском стиле, тоже были не магазинные. Конечно, Алекс не переводил на такие штуковины золото и серебро, но делал их с явственным интересом к форме и содержанию.

– Все ясно, – сказал Артем. – Вот кто помог отодвинуть шкаф. Ну, зайдем в квартиру, что ли?

– Зайдем, – сказала Ика. – Что тут такое? Откуда шкаф взялся?

– Неплохо бы еще понять, откуда ты взялась. А это, насколько я понимаю, Света?

Ика изумленно уставилась на Артема.

– Как вы догадались?

– А кто еще пойдет сюда в такое время как к себе домой? У нее ведь свой ключ от квартиры.

– Вот он, – красивая Светка протянула ключ, повертела его перед носом у Артема и спрятала.

Потом она вошла в квартиру совершенно по-хозяйски, заглянула в дальнюю комнату, быстро направилась на кухню.

– Алекса дома нет, – заступив ей дорогу, сказал Артем. – Ему стало плохо, его увезли в больницу.

– Вы что? Правда? – растерянно спросила Светка.

И по ее лицу Артем понял – этот старый горбатый чудак, ювелир-самоучка, диковинный художник с лысиной и убогим хвостиком на затылке, ей-таки дорог!

– Пойдем, сядем, поговорим, – взяв Светку под локоток, Артем создавал голосом успокоительный ровный шум. – Сядем, сейчас Ика чай заварит, поговорим, тут еще торт остался, я все расскажу, и вы мне все расскажете.

– Что еще за торт? – пробормотала Светка. – Спятил он, что ли, – такую дрянь покупать?

– Что это мы вам расскажем? – идя следом за ними в комнату, спросила Ика.

– Ну хотя бы – кто отсюда так лихо выскочил. Вернее – кого вы отсюда выпустили?

– Да Андрюху же, – усталым голосом сказала Светка. – Что тут случилось?

Откуда шкаф взялся? Почему Андрюха вас боится? И что с Алексом?

Артем задумался. Девчонки напряженно смотрели на него.

Очевидно, следовало сказать наконец правду…

– Снотворное? У Алекса? – Светка подошла к старой секции и открыла бар. – Вот разве что! Другого снотворного я у него не видела.

Артем оценил коллекцию коньяков по достоинству. Коньяки всех стран мира – и ничего больше. Причем видно – цена коллекционера не смущала.

– Черт бы его побрал! – сказал, входя, Сережа. – Носится, как электровеник! Я – я! – не догнал.

– Сколько тебе лет и сколько ему? – вполне резонно спросил Артем. – По-моему, тебе почти вдвое больше.

И по взгляду Сережи понял, что брякнул ерунду. Вполне естественно, что Светка произвела на бывшего десантника впечатление, увидел, стойку сделал. А тут вмешивается старый хрен со своими унылыми пакостями.

– Что же ты не крикнул ему? – попробовал вернуть разговор в прежнее русло Артем. – Мол, я это, Сазонов!

– Не знаю, – помолчав, ответил Сережа. – Почему-то догоняешь молча…

Кричать «Стой!» – это как-то по-дурацки. Ясно же, что не встанет.

Ика и Светка сидели рядышком на тахте, которую Артем кое-как наспех прибрал и накрыл покрывалом. Обе были совершенно ошарашены той историей, которую Артем со всякими деликатностями рассказал им.

Он сперва сомневался, говорить ли Светке, что им с Сережей обоим померещилось присутствие женщины. Потом решил – она-то уж точно знает богатую биографию Алекса лучше любого из присутствующих. Возможно, к нему забежала на минутку с тортиком ее предшественница, на которую она зла держать не станет. Подружились же Ика с Машкой!

Сделав поправку на чудовищный либерализм молодежи, Артем рассказал и о женщине. И оказался прав – это Светку не удивило. Ее бледное правильное личико цвета не изменило, даже лежащие на острых коленях руки не выдали волнения суетой. Очевидно, ревность окончательно вышла из моды… или не вошло в моду сильное чувство, вызывающее эту самую ревность?

Больше всего ему было жаль Ику. Девчонка принеслась издалека, чтобы предупредить ненаглядного панка, а он все равно вляпался в неприятности, да еще в какие!

– И что бы это могла быть за женщина? – спросил Артем.

– Откуда я знаю? – Светка пожала плечами и вздохнула. – У него тут до меня знаете что творилось? Да он и мне сказал на днях: «Как тебе исполнится девятнадцать – выгоню. После этого возраста все бабы – сволочи». Ну, я взъелась. Домой ночевать не пошла…

– Ты у подружки все это время жила? – осторожно осведомился Артем.

Светка хмыкнула.

– У Бабы-яги. Ну, это, в общем, подружка…

Хмурая Ика тоже как-то подозрительно фыркнула. Очевидно, Машка ей про Бабу-ягу рассказывала.

– Что за бабуля такая? – спросил с интересом Сережа. – Какова из себя?

– Вам не понравится, – отрубила Светка, а Ика решила внести ясность в ситуацию.

– Да голубой это! Баба-яга в тылу врага!

Разбираться, за что голубой получил такое прозвище, Артем не стал.

– Значит, после девятнадцати все бабы – сволочи? Интересный вывод, – сказал он. – И он что же, ни с того ни с сего вам такое выдал? Или был повод?

– Да какой повод? Он после письма одного на весь свет обиделся.

– А письмо от женщины? – спросил великий следователь Сережа.

– От Аркадия Байданова! – внятно произнесла Светка. – Знаете такого?

Сережа и Артем переглянулись. Действительно – популярного диссидента знали все. В свое время он эмигрировал в Америку с таким скандалом, что даже униформа в цирке – и та это дело обсуждала.

– Они что же, переписываются? – изумился Артем.

И тут выяснилось – Алекс на дух не переносит Москву, он там редкий гость, но когда заявится – отыскивает друзей-приятелей в самых высоких кругах.