Пастырь добрый - Попова Александровна

-  Увы, - развел руками тот, и Курт подытожил:

-  Будут.

Керн поднял к нему взгляд медленно, непонимающе нахмурясь, и в голосе его прозвучала настороженность:

-  Не понял.

-  Если я докажу, что Финк невиновен, - пояснил он все так же тихо и неспешно, - он будет мне благодарен. Очень благодарен. Я буду человеком, который спас ему жизнь - без преувеличения. И не воспользоваться подобной благодарностью, Вальтер, будет попросту грешно...

-  Мыслишь ты в верной линии, - одобрил тот сумрачно, - однако для начала неплохо было бы вернуться в Друденхаус живым из твоего похода, в чем одном я испытываю глубочайшие сомнения.

-  Бросьте, Вальтер; на инквизитора руку не поднимут. Как и все, они знают, что за последние тридцать с лишним лет...

-  ... ни одного покушения на следователя Конгрегации не осталось не раскрытым и не наказанным, - почти грубо оборвал его Керн. - Ты мне, будь любезен, не рассказывай то, что наши агенты распространяют в народе.

-  Но ведь это правда.

-  Хочешь, чтобы стало ложью?

-  Или мы расследуем дело, или нет, - отрезал он решительно, и на сей раз Керн не возмутился нарушением субординации, лишь вздохнув. - А если да - мы делаем это так, как я сказал, Вальтер, и другого пути нет. Сегодня вечером я иду в «Кревинкель». Финк назовет мне тех, кто был с ним тогда, и я побеседую с ними... по крайней мере, я попытаюсь.

-  А если не захочет «сдавать своих»?

-  Перед угрозой четвертования? - скептически уточнил он. - Куда он денется.

-  Перед угрозой мести своих? - возразил Керн столь же недоверчиво. - Ты ведь знаешь, что он может сказать.

-  Меня же на ножи подымут.

К сопротивлению Финка он был готов; Курт и не надеялся, что по первой же просьбе услышит с десяток имен - бывший приятель свято блюл законы своего мира, не понять которые, если уж говорить честно, было нельзя.

-  А что с тобой сделают магистратские, парень, как ты полагаешь? - возразил ему Ланц - возразил тихо, спокойно, без угрозы в голосе, с улыбкой, от которой, однако же, становилось почти ощутимо холодно в их с Райзе рабочей комнате, где проходила беседа.

Финк понурился, неловко заерзав на табурете напротив тяжелого высокого стола, где восседал, вцепившись в колени пальцами, и отвел взгляд. Курт вздохнул, усевшись на край столешницы напротив.

-  Вернер, послушай-ка меня, - произнес он наставительно, и тот приподнял голову, глядя на своего заступника с тоской. - Я хочу помочь тебе. Я почти убедил свое начальство в твоей невиновности; но для подтверждения ее нужны не просто мои к тебе добрые чувства по старой памяти и не лишь твои слова, а слова других - тех, кто видел все то, о чем ты мне говорил. Иначе все сказанное останется пустым звуком, я ничего не смогу доказать, а итог - ты возвращаешься в магистратскую тюрьму, после чего пред всем честным народом тебя торжественно четвертуют.

Тот вскинул голову, глядя на Курта жестко и вместе с тем просяще. «Ты обещал», - напомнил болезненный взгляд; он чуть заметно кивнул, понизив голос до вкрадчивости:

-  Тебе этого очень хочется?

Ланц скосился на него с подозрением, однако, смолчал; Финк нервно передернул плечами.

-  Это все равно случится, если я назову хоть одно имя, - возразил он уже не столь уверенно.

-  Я ведь так или иначе пойду туда, - терпеливо пояснил Курт. - Все равно буду говорить с ними; и я, разумеется, попытаюсь выяснить самостоятельно, кто был с тобой в тот вечер. Но пойми - это потеря времени; которого, Финк, у тебя и без того мало.

Тот не ответил, продолжая сидеть, стиснув пальцами колени и снова глядя в пол; стоящий у окна Ланц подошел ближе.

-  Сейчас, парень, - добавил он четко, - это все, что тебе нужно, сейчас только это и существенно в твоей жизни. Лишняя минута сложится к часу, а лишний час - это риск того, что под напором буйствующих родственников Вальтер Керн сдастся и выбросит тебя из Друденхауса в толпу. Ты это понимаешь, нет?

-  Я не могу, - уже вовсе без какой-либо убежденности пробормотал тот; Курт поднял руку, призывая всех к тишине.

-  Финк, я знаю, что случилось, - сострадающе произнес он. - Когда ты был у магистратских, ты испугался - по-настоящему испугался, потому что ты точно знал, чем тебе это грозило. Тогда ты, уверен, был готов на все, и, задай я тот же вопрос там, у той камеры - ты ответил бы, могу поспорить с тобой на что угодно. Сейчас, здесь, ты расслабился и уверился в том, что, коли уж твоей судьбой занялся я - тебе уже ничто не грозит; но это не так. Ты это понимаешь, хотя и не хочешь об этом думать. Ничего не изменилось; он, - Курт кивнул на сослуживца, - прав: ты тянешь время, отнимая его из своей жизни. И ты по-прежнему на волосок от смерти, просто волос этот чуть толще. Несмотря на то, что я говорю с тобой, Финк, это - допрос; понимаешь это? Любой отказ от ответа при подозрении, что ты скрываешь нечто важное для дела, будет поводом... К тому же, Финк, если мое начальство поймет, что мое присутствие плохо сказывается на расследовании, меня отстранят. Знаешь, что это значит? Что говорить с тобою будут другие и по-другому.

-  Получается - я сам себя в угол загнал? - удрученно пробормотал тот. - Бекер, я... то есть, Курт... - он скосил взгляд на Ланца у окна, сдавленно поправившись: - В смысле - майстер инквизитор...

-  Финк, погоди, - теперь уже мягче возразил Курт, - погоди. Не нервничай. Обращаться ко мне можешь как угодно, как тебе удобнее, это не главное, и на это всем здесь плевать. Здесь тебе не городская тюрьма, и мы не магистратские дознаватели, видимое соблюдение подобных правил в этом месте не имеет значения. Это первое. Второе, что ты должен понять - тебе здесь зла не желают. Ты же не думаешь, что все эти вопросы я задаю ради собственного удовольствия или чтобы найти, на кого бы все свалить? Я пытаюсь тебе помочь - ты сам попросил помощи, помнишь?

-  Черт меня потянул за язык.

-  Ну, - с дружественной улыбкой возразил Курт, - я бы сказал, что тебе эта мысль пришла из совсем другого источника; если б тебе Бог не дал мозгов обратиться ко мне, сейчас на площади Кельна уже вовсю стучали бы молотки на постройке помоста. Для казни невиновного человека. Из-за того, что ты меня позвал, явилась возможность найти и покарать ублюдка, который сотворил всю эту мерзость. Понимаю, что тебе на это наплевать, но именно это же дает и возможность попросту спасти тебе жизнь.

-  Мне - наплевать?! - вскинул голову тот. - Чтоб этого гада поймали, хочу не меньше твоего - он, сука, меня подставил, и, знаешь, Бекер, может быть, я и не пример благочестия, но вот такое дерьмо мне тоже не по душе!

-  Так помоги мне! - тем же тоном отозвался Курт, опершись о колено локтем и чуть подавшись вперед, наклонясь к Финку. - Помоги, а не впаривай мне законы воровского братства - сейчас в этом смысла с гулькин хрен! Тебе надо, чтобы я всю ночь шатался по «Кревинкелю» с криками «а кто тут вчера зашибал с Финком»? поцапался б там с кем-нибудь? замел бы его за неуважение к инквизитору? в камеру упек - рядышком с тобой? Чтоб в вашем тихом местечке началась буза - тебе это надо? Нет, не надо, так что прекращай воду мутить и колись. Хоть одно имя, Финк, чтобы я не тыкался вслепую!

-  Шерц! - рявкнул тот в полный голос и, отвернувшись, повторил - уже тихо и сдавленно: - Шерц был там со мной.

-  Шерц? Он еще жив?

Ланц скосился на сослуживца, нахмурясь, и уточнил негромко:

-  Еще кто-то, кого ты знаешь?

-  Н-да, - криво усмехнулся Курт, потирая затылок, - еще как знаю. В день моего ареста это Шерц отпихнул меня от двери, убегая, из-за чего я замешкался и оказался последним. И проснувшийся хозяин лавки хватил меня горшком по голове. Еще один, кого стоит благодарить за то, что я оказался, в конце концов, в академии...

-  Почему «Шерц»?

-  Потому что болван, - неприязненно поморщился он. - Недотепа и тупица, но при этом невозможно удачлив в своем деле. Словом, Божья шутка[18]... Финк, неужто он с тобой?

-  Он стоящий резчик, - пожал плечами тот, и Ланц снова непонимающе нахмурился.

-  Кошельки, - пояснил Курт. - Умелец сможет срезать и вынуть даже тот, что завернут под ремень. У меня это всегда выходило скверно.

-  Скверно - не то слово, - хмыкнул Финк и осекся, уткнувшись взглядом в Ланца.

-  Еще кто-то из наших в живых остался? - отозвавшись на комплимент бывшего приятеля усмешкой, спросил Курт; тот качнул головой.

-  Нет. Я, Шерц... ну, и ты.

-  «Из наших», - передразнил его Ланц, когда понурого Финка стража увела обратно в камеру. - Полагаешь, тебе это поможет? Абориген, longi temporis usura[19] в случае твоего знакомства с этими людьми делает это знакомство почитай не бывшим вовсе. Знаешь, как говорят в таких случаях? «Perdudumet falsum[20]».

-  Придется выжимать maximum из того, что есть, - пожал плечами он. - Выбора у меня нет, ведь так?

-  А тебя все это забавляет, да? - усмехнулся Ланц, кивнув на закрытую дверь, за которой скрылся Финк; он отозвался столь же невеселой усмешкой.