Фантастика 2025-100 - Даниэль Дессан
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Похороны закончились.
— Народу в банде много? — пора было разбираться с тем, что происходит вокруг нас, раз уж я тут застрял.
— Нет, — сказал Бугай, моментально осознав, о чем я спрашиваю. — Еще трое, но старший очень опасен. Хитрый и скользкий. Улыбается все время, убивает без предупреждения. Как ты.
Я кивнул. Все-таки Бугай был умен. За ширмой роста и мышц явно скрывался недюжинный ум, способный быстро ориентироваться в обстановке. И решительность. Не каждый может моментально принять решение побежать. Не каждый может моментально принять решение присягнуть на верность совершенно незнакомой девочке.
— За что тебя сбросили? И, раз уж заговорили, за что сбросили остальных?
Пока я задавал вопросы, мы пошли вдоль вала. Внизу, прямо под нами, стоял туман, поднявшийся по стене больше, чем на метр, и остановившийся с солидным запасом, надеюсь, до конца сезона. Но я смотрел больше не вниз, я на строения, выбирая подходящие. Так, чтобы и поближе к краю, и чинить поменьше, и разместить мы смогли всех детей более или менее кучно.
— Старший не на того наехал. Он, говорят, много людей загубил, и до одиннадцатого уровня добрался, но там перебежал дорогу не тому стражнику. Все знают, что двенадцатый уровень — целиком за стражей, через него не перейдешь. Если ты живешь ниже, то там и останешься. Как говорят, выше стражи не прыгнешь. А он решил рискнуть. Ну вот, оказался здесь.
— Этот, — Бугай махнул рукой в туман, себе за спину, — убийство купца и семьи. Он даже не на грабеже был, на дочь их позарился. А потом и ее тоже убил. На седьмом уровне. Потом решил сбежать на шестой, но стража его и там достала. Теперь здесь. Но, как говорят, если ты держишься низко, то и падать недалеко. Его, конечно, сбросили, но что шестой, что четвертый.
— А ты?
— В драке троих завалил. Но там, конечно, либо мы их, либо они нас. Следующий уровень делили. Меня не сбросили, я сам слинял. И не от стражи. От той банды, потому что мы тогда проиграли, и нас начали гонять по всему уровню. Тут, конечно, небогато, зато жив.
— Зато жив, — согласился я. — Это важно.
* * *
Что-то произошло с принцессой. Думаю, этот момент случился, когда стало окончательно понятно, что назад нам дороги нет. Что обживаться придется здесь, и никакой чудодейственной тайной тропы до нашего Холма мы не найдем. Шанс того, что в ближайшем будущем снова начнется низкий сезон, настолько низкий, что расчистится дорога назад, стремился к нулю.
И как только эта ясность наступила, наверное, в тот момент, когда мы всерьез начали обживаться на новом месте, принцесса начала меняться. Не внешне, внешне она оставалась все той же девочкой, которая пряталась за троном королевы, и играла там с ткаными куклами.
Происходило что-то, что я относил к магии этого мира. Больше всего это напоминало смену матки в пчелином улье. Когда матка исчезает, ее место занимает другая пчела, претендентка на трон в улье, до этого момента вообще никак не показывающая склонность к лидерству.
Мне казалось, что она стала даже как-то чуть выше. Только казалось. Ее слушали, хотя никакой власти у нее здесь не было, и заставить что-то сделать она никого не могла. Но я видел, как дети ходят за ней по пятам и кидаются выполнять ее поручения. Как Мистер Трепа и его приятели начали слегка склонять головы при ее появлении. Бугай от принцессы вообще старался не отходить. И требовалось ее специальный кивок, чтобы он пошел что-то делать туда, где принцессы не было в поле видимости.
Мы обживались, даже начали огораживать несколько хибар невысоким забором. Сломать его толпой не понадобилось бы и минуты, но все же это было некоторой границей, которая позволяла придержать одиночек.
Магия королевского рода действовала не просто на людей, которые были рядом с девочкой. Через пару дней от поселения у ворот пришел один человек. Растерянная толстуха, не совсем даже понимающая, куда она пришла и зачем. Она уперлась в калитку нашего штакетника, и неуверенно тронула дерево, не решаясь открыть.
Я чинил крышу, поэтому видел и как эта тетка подошла, и как она растерянно озиралась, словно мозг ее был затуманен. Поначалу я и подумал, что женщина под действием какого-то наркотика, но ее глаза прояснились ровно в момент, когда из хибары вышла принцесса. Вышла так, словно ждала эту женщину, и будто не из хибары она вышла, а из личных покоев замка в тронный зал.
И все сомнения ушли из взгляда женщины, и растерянность куда-то пропала.
Принцесса кивнула, отвечая на невысказанный вопрос, и толстуха открыла калитку, вошла, и тут же бухнулась на колени, и вдобавок еще и ударилась лбом о землю.
— Моя госпожа! Я умею готовить, и стирать, и следить за детьми, я могу делать все, что прикажете, только не гоните.
Принцесса повернулась, безошибочно найдя меня взглядом. В ее глазах читался вопрос, и просьба.
— А мне то что, — пожал я плечами. — Ваши поданные, ваше высочество, не мои. Прокормим. К тому же маленьким точно не помешает женская рука.
Принцесса кивнула:
— Можешь встать, — обратилась она к женщине. Пойдем, я покажу, где тут у нас что. Мы как раз стираем, только воды совсем мало.
Принцесса вылетела из гнезда, обосновалась, пусть и вопреки своей воле, на новом месте, и начала обзаводиться новыми пчелами.
Со всем этим была только одна проблема, которую, видимо очень скоро придется решать. Улей здесь был очень большой. И в настоящем улье не может существовать двух маток, двух владык. Одну, слабейшую, быстро убивают.
Колдун, конечно, подложил хорошую свинью своему королю, приведя сюда этого маленького троянского коня.
Очень скоро, как только король на горе почувствует, что у него появился конкурент, бойни не миновать.
Когда это произойдет, хотелось бы, чтобы у принцессы было побольше присягнувших ей воинов.
И тогда мы будем готовы. Пока же нам стоило сидеть тихо. Очень тихо.
II. Глава 11. Туманные берега
Когда старик пришел, чтобы забрать следующую партию
