Путеводитель по Шекспиру. Английские пьесы - Айзек Азимов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Потеря Руана вынуждает Жанну Девственницу искать другие пути для одержания победы. Она решает, прибегнув к лести (а с точки зрения англичан — к черной магии), заставить Бургундца разорвать традиционный союз с англичанами.
Жанна встречается с герцогом, взывает к его патриотическим чувствам и, в частности, напоминает, что он никогда не завоюет полностью доверия агличан. Она говорит:
Не враг ли твой был герцог Орлеанский
И не попал ли к англичанам в плен?
Когда ж узнали, что он недруг твой,
Без выкупа его освободили…
Акт III, сцена 3, строки 69–72После этого Бургундец разрывает союз с англичанами, а Жанна презрительно произносит в сторону:
Вот истинный француз: то их, то наш.
Акт III, сцена 3, строка 85В этой пьесе над французами издеваются даже сами французы.
Вообще-то разрыв герцога Бургундского с англичанами произошел лишь в 1435 г., и Жанна не имела к нему никакого отношения, потому что умерла на четыре года ранее.
Этот разрыв был вызван более серьезными причинами, чем несколько льстивых слов. В действительности англичанам с самого начала стоило неимоверных усилий привлечь герцога Бургундского на свою сторону.
Филипп Добрый Бургундский перешел на сторону англичан только потому, что хотел отомстить за убийство своего отца, Жана Бесстрашного, людьми дофина (см. в гл. 10: «Мир всем, собравшимся…»).
Он хотел только отомстить дофину, но не собирался играть роль главного французского лакея англичан.
При жизни грозного Генриха V Филипп был вынужден лавировать, а когда великий король умер, союз с бургундцами поддерживался только бесконечными взятками в виде денег и земель. В 1423 г. Бедфорд согласился жениться на сестре Филиппа Анне, установив родственную связь с Бургундцем.
Однако трения между союзниками продолжались. Начало положила глупая женитьба Глостера и его попытка начать войну в Нидерландах, которую пресек только Бедфорд. Затем воспрянувшие духом французы прорвали блокаду Орлеана, нанесли поражение англичанам при Патэ и короновали Карла VII в Реймсе.
Превосходство англичан больше не казалось бесспорным, а Филипп не желал участвовать в войне, которой не видно было конца. Кроме того, его сестра Анна умерла в ноябре 1432 г., не оставив детей, после чего родственная связь между Бургундцем и Бедфордом распалась.
В результате Филипп стал настойчиво требовать заключения мира, чтобы он и англичане сохранили хотя бы часть того, что было завоевано за последние пятнадцать лет. Бедфорд же по-прежнему стремился добиться полной победы.
Однако в начале 1435 г. Бедфорд поддался уговорам Бургундца и направил своих представителей в Аррас (на территории Бургундии) для подписания мирного договора с дофином, которого теперь следовало называть Карлом VII.
Но англичане не смогли пойти на уступки. Они не приняли условий, предложенных королем Карлом, и прервали переговоры. Филипп Бургундский только пожал плечами. Если англичане настолько глупы, что отказываются получить половину, желая получить все, то им вообще ничего не достанется. (Кстати, так и вышло.) Но это не означало, что Бургундия тоже должна потерять все. Филипп продолжил сепаратные переговоры с Карлом; тот, стремясь привлечь Бургундию на свою сторону и втянуть ее в войну с Англией, предложил щедрые условия.
Бедфорд умер не ликуя, как в пьесе, от радости при известии о якобы захваченном Руане. На самом деле он умер в мрачном расположении духа, узнав, что Бургундия разрывает союз и Англия лишается последнего шанса завоевать Францию. Аррасский договор между Карлом Французским и Филиппом Бургундским был подписан 21 сентября 1435 г., ровно через неделю после смерти Бедфорда. Англо-бургундский союз, который едва не уничтожил Францию, просуществовал всего шестнадцать лет.
Но виной всему было не колдовство Жанны, а глупость англичан.
Имело ли к этому какое-то отношение освобождение Карла (Шарля) Орлеанского? Абсолютно никакого!
Реплика Жанны о том, что Карл Орлеанский враг Филиппа и в данный момент находится в плену у англичан, была правильной. Орлеанец был врагом Бургундца, потому что их отцы возглавляли соперничавшие партии и потому что отца Филиппа обвиняли в убийстве отца Карла.
Кроме того, Карл Орлеанский действительно был взят в плен в битве при Азенкуре и после этого много лет провел в Англии. Без выкупа его не освободили; более того, Карл был вынужден заплатить громадный выкуп. Его освободили только в 1440 г., через пять лет после перехода Бургундца на сторону французов.
На самом деле Карла освободили в результате внутренних раздоров англичан. К 1440 г. «партия мира» во главе с Уинчестером значительно усилилась, поскольку Англия продолжала терять французские территории. Сторонники епископа считали, что освобождение Орлеанца может приблизить окончание войны. Кроме того, поскольку «ястребу» Хамфри Глостеру нравилось держать в плену живое напоминание о победе при Азенкуре, это только подогревало желание Уинчестера освободить Орлеанца в пику сопернику.
Как ни странно, это ему удалось. После освобождения Карла Орлеанского авторитет Глостера пошатнулся. Он утратил былую предприимчивость, и его карьера медленно, но верно пошла на спад.
Кстати, после своего освобождения Карл Орлеанский тихо и мирно прожил еще четверть века. Он расстался с политикой, писал стихи и покровительствовал литераторам. Затем Карл женился на богатой невесте (что помогло ему заплатить выкуп) и в 1462 г., в шестидесятивосьмилетием возрасте у него родился сын, которому впоследствии было суждено стать французским королем. Хотя условия содержания Карла в английском плену были достаточно мягкими, однако сути дела это не меняет: во многих отношениях судьба человека, потерпевшего поражение в битве при Азенкуре, сложилась куда более счастливо, чем судьба победителя.
«Когда был юн я…»Анахронизмам нет конца. Мы снова оказываемся в Париже, где юному Генриху VI преподносят французскую корону. Англичане были вынуждены блефовать. 17 июля 1429 г. Карл VII короновался в Реймсе, и, как бы англичане ни издевались над этим, коронация дофина нанесла им сильный психологический удар.
Оставалось только в ответ короновать Генриха, но англичанам следовало сделать это в те годы, когда Реймс находился в их руках. Теперь же Реймс перешел к французам, и коронацию пришлось устроить в Париже. Официальной такая коронация не считалась, но ничего другого англичане сделать не могли.
Поэтому 23 апреля Генриха VI переправили в Кале. (Это был День святого Георгия, покровителя Англии, но даже святой Георгий не смог бы исправить непоправимое.) 17 декабря 1430 г. Генриха с помпой привезли в Париж. Хотя в пьесе это событие происходит после смерти Бедфорда и измены Бургундца, однако в реальной истории оно произошло на пять лет раньше упомянутых событий.
В пьесе на этой церемонии присутствует Толбот, чего в действительности не было, поскольку он еще находился в плену, куда попал после битвы при Патэ.
Король Генрих разговаривает с Толботом весьма любезно. Шекспир вкладывает в его уста следующие слова:
Когда был юн я, —
Хоть и теперь не стар, — отец мой, помню,
Говаривал, что не бывало ввек
Бойца отважней вас.
Акт III, сцена 4, строки 17–19Король действительно «не стар». Во время коронации в Париже ему исполнилось девять лет. А помнить слова отца, якобы сказанные ему в детстве, он и вовсе не мог, так как в момент смерти отца ему было девять месяцев.
«…Графом Шрусбери»В награду Толбот получает титул. Король Генрих говорит:
Мы жалуем вас графом Шрусбери.
Акт III, сцена 4, строка 26На самом деле Толбот стал графом Шрусбери только в 1442 г., через двенадцать лет после французской коронации Генриха. Этим титулом род Толботов владеет и по сей день.
Толбот награжден, а тот, кто предал его (согласно легенде, которой следует Шекспир), наказан. Когда входит сэр Джон Фальстаф (Фастолф), Толбот набрасывается на своего врага и срывает с его ноги подвязку (это означает, что Фальстаф был рыцарем ордена Подвязки) и называет трусом.
Однако всеобщего ликования не получается, потому что Фальстаф приносит известие об измене Бургундца.
«Брат Йорк…»Чтобы показать, что измена Бургундца и смертельный удар, который она нанесла англичанам, не мешает лордам продолжать междоусобицу, Шекспир изображает дело так, будто новая ссора между сторонниками Алой и Белой розы произошла уже в день коронации.
Король Генрих пытается найти компромисс. Стремясь успокоить Сомерсета, он принимает у него алую розу, а затем демонстрирует Йорку, что это не означает личной неприязни к нему, назначая герцога на очень высокий пост:
