Хозяйка дворца - Чжоу Мо

– Ты обманул меня!

Но Чуньван был готов к нападению – он вырвал у служанки из рук шпильку и вонзил ей в грудь.

Чжэньэр упала к его ногам и из последних сил проговорила:

– Обманщик… Ты все это время мне лгал… Десять лет… Ты лгал мне десять лет…

Не обращая на нее внимания, евнух упал на колени.

– Ваше величество, это все императрица, она заставила меня участвовать в злодействах. Во искупление вины я готов выдать, кто из командиров императорских телохранителей был подкуплен, умоляю вас сохранить мне жизнь.

Глядя на тело Чжэньэр, Вэй Инло холодно усмехнулась.

– Как забавно: ты все это устроил, а теперь говоришь, что тебя заставили?

Все вокруг смотрели на нее с недоумением. Мятеж спланировал евнух?

Вэй Инло медленно подошла и, глядя на него сверху вниз, сказала:

– Я отправила людей к тебе на родину – в горы Тайхан.

Лицо Юань Чуньвана переменилось, как и лицо вдовствующей императрицы. Она вдруг приказала:

– Всем выйти.

Слуги и придворные повиновались, в зале остались лишь вдовствующая императрица, Хунли, Инло и Юань Чуньван.

Мать императора внимательно вгляделась в лицо евнуха. Чем дольше она смотрела, тем серьезнее становилась.

– Инло, кто же он на самом деле такой?

– Вдовствующая императрица как-то рассказала, что господина Юнчжэна однажды хотели убить во время поездки. Госпожа Цянь тогда отвлекла преследователей, а господин Юнчжэн потом спрятался в деревенском доме, – сухо напомнила супруга Лин. – Он сын крестьянки, в доме которой тогда остановился господин Юнчжэн.

Юань Чуньван поднял на нее глаза и изобразил растерянность.

– Благородная супруга Лин, что вы такое говорите?

– Чуаньцзы после долгих дней неустанных трудов сегодня вернулся на корабль и привез с собой свидетеля из тех, что еще помнили те дни. Хочешь с ним увидеться?

В тот же миг притворное замешательство исчезло с его лица, и Юань улыбнулся своей змеиной улыбкой.

– Тогда расскажи им все, сестричка, раз уж я не могу тебе помешать.

– Госпожа, он сам говорил, что в его жилах течет кровь рода Айсингеро, но злой волей великого князя Лянь его отправили во дворец в роли прислуги. Он подстрекал великого князя Хэ к мятежу и оказывал давление на императрицу, чтобы их руками избавиться от императора и от вас. Полагаю, если бы дело завершилось успехом, по возвращении в Запретный город он предал бы великого князя Хэ и перед храмом предков свидетельствовал бы о его измене. – Вэй Инло вздохнула. – Так он избавился бы ото всех, кого ненавидел.

Хунли понадобилось немало времени на то, чтобы все осознать.

– Какой-то ничтожный евнух посмел управлять моим родным братом, словно игрушкой!

Чуньван улыбнулся и вдруг поднялся, оставив прежние манеры слуги. И обратился к Хунли как равный:

– Я такой же твой брат, как и он! Хунли, пока вы с ним наслаждались богатством, почестями и властью, кто-нибудь из вас поинтересовался, каково было мне?

На лице его по-прежнему змеилась улыбка, но в глазах пылала ярость.

– Я состоял в «армии чистоты», знаешь, что это такое? Евнухи самого низкого положения в Запретном городе, которые вывозят содержимое отхожих мест! – Он засмеялся. – Я ничем не отличался от вас, в моих жилах текла та же кровь Айсингеро, но вы жили как люди, а я – как ничтожная тварь! Разве это справедливо? Вот почему я хотел уничтожить тебя, уничтожить Хунчжоу, уничтожить весь род Айсингеро!

– При чем здесь Юнци? – холодно спросила Вэй Инло. – Все кругом перед тобой в долгу, но в чем провинился он? Когда с тобой случилась беда, он еще даже не родился. Зачем ты заменил гнилоедов Е Тяньши?

– Глупышка. – Чуньван смотрел на нее словно на бестолковую маленькую девочку. – Это бирманский трупоед. Он питается трупами и, когда съедает мертвую плоть, становится очень ядовитым. Ты спасла Юнци, но сгубила саму себя… Посмотри на свою руку.

Вэй Инло рефлекторно спрятала руку за спину, но Хунли тут же схватил ее и увидел черное пятно на тыльной стороне ладони. Из раны сочилась темная кровь, источая гнилостное зловоние.

Хунли резко спросил:

– От этого есть противоядие?

– Нет. А если бы оно и было, Юань Чуньван не стал бы его давать. – Евнух ласково смотрел на молодую женщину. – Инло, ты когда-то обещала остаться со мной в резиденции Юаньмин. Ты нарушила клятву, но ничего, я помог тебе ее сдержать. Всего лишь месяц – нет, даже меньше, – и, начиная с руки, все твое тело сгниет и обратится в лужу крови. Не бойся, я буду ждать тебя на том свете, всегда буду ждать! Ха-ха-ха!

Пока он говорил, настроение у него все больше поднималось, словно у человека, который получил то, чего хотел, и в конце концов он от души рассмеялся.

Хунли было не до этого безумца, он звал во всю мочь:

– Ли Юй, Ли Юй, Е Тяньши сюда, немедленно!

И тут прозвучал голос вдовствующей императрицы:

– У прежнего императора не было внебрачных детей. Ты не принадлежишь к роду Айсингеро.

Смех оборвался, и евнух уставился на госпожу.

– Ложь!

– Думаешь, мне неизвестно, были ли внебрачные дети у прошлого императора? Какие у тебя есть доказательства, что ты его сын?

– Он лечился от ран в доме моего деда и оставил там наряд великого князя. Это что, не доказательство?

Вдовствующая императрица улыбнулась.

– Чтобы защитить своего супруга, госпожа Цянь поменялась с ним одеждой. Разве могли разбойники упустить расшитый драконами золотой халат? Как знать, кто именно воспользовался им, чтобы обесчестить деревенскую девушку?

Чуньван резко ответил:

– Этого не может быть!

Императрица-мать посмотрела на него с сочувствием.

– Надо же, такой красивый молодой человек – мог бы спокойно жить, как все люди, жениться и завести детей. А вместо этого по недоразумению попал в Запретный город и стал калекой. Неудивительно, что ты полон злобы и обиды. Жаль только, что все это время ты злился и обижался не на тех людей. Прежний император не был твоим отцом, а нынешний император тебе не брат. Ты всю свою жизнь изобретал уловки, чтобы отомстить, и все впустую. Какая жалкая судьба…

В жизни каждого человека есть цель.

Юань Чуньвана в этом жестоком мире удерживала жажда мести. Если бы не это желание, не эта мысль, не эта цель, он давно бы сошел с ума.

– Это невозможно… – А теперь вдовствующая императрица несколькими словами уничтожила его веру, сокрушила все, за что он боролся. – Этого не может быть! Не может быть! Вы просто не смеете признать правду! Я не ошибся!