Острова Сезонов - Никита Левинтов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
- Корсар Силат из Аскарона? – послышался смутно знакомый рычащий бас.
- Да, - машинально ответил я.
Пока я пытался вспомнить, где я слышал этот отличительный голос, мой собеседник вывел изображения с камеры. В отличие от меня, он пользовался обычным компьютером, а не капсулой, а качество изображения оставляло желать лучшего. Но даже в таком мыльном качестве я смог определить стандартную кафельную плитку на заднем фоне и залитую светом комнату. Черным пятном был только сам человек, отсвечивала только его лысина. Когда он пошевелился, я понял, что у него не хватает руки.
- Фениксиец? – ошарашенно спросил я.
- Фениксиец остался в Аскароне, как и Силат. Называй меня Феликс, - сухо ответил он.
- Как ты нашел меня? Что с вами вообще случилось? Как вы… - из меня полился поток вопросов, но однорукий человек меня остановил.
- Найти тебя, Сергей, было самым простым. Слишком часто ты попадал в объектив камер в суде, а твой персонаж в игре уж слишком на тебя похож. С телефоном вышло сложнее, но не слишком. А вот что происходит с нами – это вопрос, на который я могу ответить только теоретически.
- Э-э-э… - от такого странного ответа я завис и Феликсу пришлось пояснять.
После отключения Аскарона Фениксиец попал в непростую ситуацию, к которой он сам неосознанно шел. За долгое время существования Пламени Феникса глава клана всегда лично отбирал людей в свои ряды. И большинство из них было психически нестабильно. Не особо буйные психи, которые оказались никому не нужны, проще говоря. На этом и строился расчет Феликса – он дает этим людям цель в жизни в виде служения огню, получая абсолютно преданных и старающихся услужить во всем подчиненных. Большинство настолько рьяно посвятили себя этому, что и получили ярлык фанатиков. Впрочем, сам Феликс старался этому соответствовать и поощрять. Однако все начало медленно разрушаться, когда Пламя Феникса изгнали в ад. Ограниченные лишь другими такими же фанатиками без возможности сменить обстановку и в ситуации постоянного боя и превознесения бога пламени, пэфы один за другим начали ломаться психологически и переставали видеть разницу между реальностью и окружающим их адом. Об этом хотел мне рассказать Фениксиец еще в аду, когда меня туда занесло, но не успел, а в дальнейшем возможности не представилось.
- А теперь представь, что будет если выпустить восемьдесят отъявленных пироманьяков в открытый мир, - произнес Феликс. – Часть из них уже засветилась. В не самом лучшем свете.
- Пироманьяки… постоянные пожары в новостях – дело рук бывших пэфов? – поразила меня неприятная догадка.
- Увы. Я пытался найти контакты всех моих людей, но за всеми не успел. Самые быстрые уже отправились на встречу с реальным богом пламени. Если он существует.
- И что дальше?
- Я пытаюсь сдерживать их порывы, но на удалении сделать это не так просто, да и в реальности есть некоторые затруднения, - Феликс указал на свою отсутствующую руку. – Я сам воспитал в них это разрушение. Сейчас я могу его только направить так, чтобы пострадало как можно меньше человек. Затушить это пламя я уже не могу.
- Зачем ты рассказываешь мне все это? – неожиданно даже для самого себя спросил я. – Зачем ты вообще нашел меня, Феликс?
У меня резко похолодело в груди. Мелькнула внезапная догадка, что Фениксиец может считать меня виноватым в случившимся сумасшествии его подопечных. Ведь я послужил катализатором закрытия Аскарона. А если он знает мой телефон, то и адрес найти не проблема. Найти ближайших фанатиков – дело техники. Может я по его плану вхожу в число минимальных жертв, которых нужно предать огню?
- Как бы я не относился к Ворожскому и некоторым его действиям, - с нажимом на «некоторым» после небольшой паузы ответил Феликс. – Существование такого большого проекта, как Аскарон, жизненно необходимо. Порой только там можно спрятать своих демонов, которые иначе вырвутся на свободу. Да и к тому же – за сотрудничество со следствием и раскрытии новых подробностей Марадонт, того и гляди, на свободу выйдет с чистой совестью. Этого я допустить не могу. А единственный человек, который может хоть на что-то повлиять – это ты.
- У тебя есть план? – хотя бы меня сжигать и карать не планируют.
- Да. Во сколько завтра заседание?
- В одиннадцать утра.
- Отлично. Готовь речь и слушай мой план.
Я, конечно, порой бываю оригинален, но то, что предлагал Фениксиец – это было что-то за гранью. Вместе мы составили мое выступление в следующем суде. Феликс даже в реальности оказался крайне предусмотрительным, и он заставлял меня отрабатывать все возможные варианты реакции суда. Заодно и просчитывал все последствия того или иного решения или даже случайно оброненного слова. За вечер плотного общения я почувствовал себя достаточно уверенным для выступления на таком уровне. Особенно с учетом того, что именно я собирался донести до суда.
На следующий день в назначенное время состоялось очередное заседание. Перед началом судья уже традиционно всех поднял и спросил на тему новых неожиданных открытий в расследований или новых признаний от подсудимых или бывших подсудимых. Под последним имелся ввиду Ворожский, к которому все еще было довольно подозрительное отношение. Обычно это была просто формальность, но на этот раз у меня была заготовленная речь.
- Уважаемый суд и стороны заседания, - слегка нервничая, начал я. – Со мной, как с незаинтересованной стороной, связалась группа игроков, сильно возмущенных закрытием Аскарона и его длительным нахождением в текущем состоянии. Они считают, что господин Ворожский не виновен и требуют открытия серверов для обычных игроков.
- Это будет решать суд, - слегка надменно одернул меня судья. – Это все?
- Нет, ваша честь. Дальнейшая информация потребует скорейшей проверки от наших спецслужб. Игроки заявляют, что не намерены терпеть бюрократию и уже начали акции протеста. В час дня они планируют устроить массовый пожар на рынке напротив, а также взяли на себя ответственность за ряд поджогов в жилых домах за последние две недели. И не гарантируют, что это будет последний теракт.
- Протестую! Это давление на суд и принуждение к нужному решению! – вскочила прокурорша.
- И
