Лживая птица счастья - Светлана Борисова

— Н-да, ты и Старая база проняли меня просто до печенок. Пожалуй, я не смогу отказаться от твоего приглашения. Если ты действительно не против моих посещений, я буду периодически заглядывать к тебе.

— Почту за честь, райделин Михаил… кстати, хочу чтобы ты знал истинную причину убийства Эльжбеты. В день, когда мне исполнилось четырнадцать лет, Риза убила мою возлюбленную — мою озорную красавицу Лотилану… Так сказать, преподнесла своеобразный подарок. И я поклялся в тот же день, что когда-нибудь изничтожу ее и весь ее род…

— Черт, это никуда не годится! Ник, прекращай свои средневековые страсти! Забудь о том, что было сто лет тому назад. Фу ты, черт! Какие там сто лет!.. Короче, от древнего мира, в котором ты жил, давно уж и праха не осталось, а ты все живешь по его правилам. Опомнись и просто радуйся тому, что тебе даровано судьбой. Счастье, мой друг, так недолговечно, а ты как ребенок куксишься на него. Пойми, дурак, что Мари любит тебя, иначе я давно послал бы тебя, куда подальше с твоими идиотскими закидонами и не лез бы в ваши дела.

— Это твое счастье, что я уважаю тебя!.. Прости за резкость. Ладно, давай не будем больше развивать эту тему. Идём, я провожу тебя, а то Мари, наверно, волнуется, оставшись одна. Передавай ей привет и напомни, что я ее жду. Пусть она сколько угодно упрямится, но её дом здесь, рядом со мной.

— Прилетай и сам ей это скажи. Кстати, это твой помощник крадется за нами в кустах?

Сев в авиетку, Палевский на мгновение прикрыл глаза. Он мысленно пробежался по основным моментам состоявшегося разговора с Ником и решил, что тот оказался неожиданно плодотворным и тут с досадой припомнил, что забыл поговорить с ним об устройстве сопряжения компьютера с мозгом. Но затем решил, что не все потеряно и никто не мешает ему побеседовать на эту тему в другой раз.

— Аталета, домой!

— Слушаюсь, сэр! Я так рада, что теперь мы будем работать вместе.

— Взаимно, Аталета. С твоего разрешения я немного вздремну, а пока включи мне что-нибудь успокаивающее из музыки.

Мужские разговоры по душам

Дни пролетают, как птицы, надо бы остановиться.Прочесть, как в первый раз,Давно забытый стих о нас,И под июльской луною берегом стать и волною.Произнести опять слова, которых не понять.Кто-то простит, кто-то поймет,Но от меня любовь не уйдет.И на песке размытом волнойЯ напишу образ твой…

«Пожалуй, Мика кое в чем прав и я действительно веду себя по-дурацки с Мари. Бедная девочка не виновата в том, что у неё в родителях значится такая змеюка, как Риза. А с другой стороны бесы нашептывают, что яблоко от яблони… Чушь! Если посмотреть, кто у меня в предках числится, то это ей надо от меня с воплями бежать куда подальше», — лениво рассуждал Ник, лежа на высокой скале у водопада. Он неспешно перебирал в уме подробности состоявшегося разговора с Палевским под неумолчный шум воды, прыгающей по крутым уступам, и одновременно любовался величественной ночной панорамой, открывающегося с высокой скалы. Наконец, не выдержав терпеливого сопения аталина, поджидающего его, Ник нехотя повернул голову к пологому спуску и, насмешливо улыбнувшись купе темных густых зарослей, лениво произнес:

— Что, совсем муравьи заели, страдалец? Незачем прятаться, тем более что тебя за километр слышно, горе-телохранитель. Ломишься следом как стадо слонов. Какого крейда ты забрался прямо в муравейник? Выходи, присаживайся рядом, только отряхни насекомых. Мне не хочется отгонять их менталом.

Из темноты неслышно появился Мирон и, энергично отряхиваясь от мелкой страшно кусачей живности, обижено проворчал:

— Неправда, мой раделин, я крался как леопард. Ни веточки не шелохнулось, ни сучка не треснуло.

— Бестолочь ты, Мирон, к тому же обижаешься на справедливую критику. Скажи, на кой крейд аталину ментал, если он не удосуживается им воспользоваться?

— Никотан, ты не мог бы выражаться яснее? Я же ни черта не понимаю.

Мирон опустился у ног Ника и тот, неслышно вздохнув, отвлекся от созерцания чудесной звездной ночи с полной луной на небосклоне, и занял сидячее положение. Задумчиво пожевав травинку, он спокойно ответил:

— Вот в этом вся разница между выучкой настоящего телохранителя и его наложенной психоматрицей.

— О, черт! Я понял! Ты меня отследил не только по менталу, но и по переполоху среди птиц и насекомых!

— Ну, что я могу сказать? Для тебя не все потеряно. Хотя в острой ситуации от твоих запоздалых озарений не будет никакого толку.

— Клянусь, я научусь, мой райделин, и буду тебе настоящим телохранителем…Никотан, ты не мог бы со мной позаниматься ритен?

— Нет. Мари отбила у меня всякую охоту заниматься воспитанием молодняка. Тем более тебе это не надо, — ведь первичные навыки у тебя должны сохраниться через психоматрицу Кидела.

— Ты сам говорил, что без практики, они гроша ломанного не стоят, а тренажерный зал не дает должной подготовки. Не бойся, я не буду тебе в тягость.

— Все вы так говорите, а потом хлопот с вами невпроворот. Будешь дуться на меня, и рыдать как Мари.

— Я тебе не девчонка, чтобы слезы лить!.. Простите, мой райделин. Готов понести любое наказание за свою грубость.

— Предупреждаю, ты слишком часто хамишь мне в последнее время. Учти, еще раз услышу от тебя неподобающее выражение в свой адрес, и ты сполна получишь от меня соответствующее наказание. Надеюсь, в твоей памяти еще не стерлось, что такое терав для нерадивых слуг? На первый раз я не хочу применять к тебе ментальное наказание, слишком уж ты боишься мозговых манипуляций, но вполне могу спустить с тебя шкуру, да так, что мало не покажется.

— Простите, мой райделин. Клянусь, такое больше не повторится… Только я думал, что я тебе не только слуга, но и друг. Может я и груб порой, но я же о тебе беспокоюсь, — обиженно пробормотал юноша и Ник насмешливо фыркнул.

— Ты или Кидел?

— Я — это я, Никотан — твёрдо сказал Мирон и запальчиво добавил: — Мне наплевать, кем ты меня считаешь! Я не делю себя на части. Если ты мне не доверяешь, я принесу тебе Вечную клятву крови.

Резко повернув голову к своему собеседнику, Ник долго смотрел в совсем юное лицо своего аталина, обрамленное фантастически красивой серебристой гривой волос, подсвеченную полной луной. «Крейд! Мирон удивительно похож на Лотилану, точнее на её родного брата» Он отвернулся и, помолчав, резко произнес:

— Не стоит разбрасываться такими словами и тем более клятвами. Вряд ли ты осознаешь, о чем идет речь.