Огонь и лёд - Элена Мин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Она заплакала, а он смахнул слёзы с её глаз и нежно погладил двумя пальцами по щеке.
–Но ведь мы можем…
–Не можем! – строго оборвал он,– Отец не позволит этого! Он сделает все, лишь бы навредить тебе или твоей семье…
Нет! Нет! Нет!
Она прижалась к нему крепко, роняя слёзы на пиджак, а они все текли и текли. Отпустить его сейчас было невыносимо больно.
–Я люблю тебя! Люблю, понимаешь? Ты сломал меня, сломал моё представление об идеальных мужчинах! Ты сделал это со мной…
Он неожиданно отстранился от неё, но лишь для того, чтобы прижаться губами к её мокрым от слез губам и поцеловать. Поцелуй получился не таким, каким запомнился ей с ним прежде, на этот раз он целовал нежно, мягко, касаясь своими губами её губ. Он был горьким от солёного привкуса её слез и от ощущения горечи внутри. Он целовал её так, как целуют в последний раз, словно через минуту весь мир мог рухнуть, исчезнуть с лица Земли.
Ника чувствовала, что сердце забилось чаще, по телу снова пронеслась приятная дрожь, разливая вместе с собой тепло и ощущения спокойствия. Она отвечала на его поцелуй так, словно дарила ему саму себя в этот момент. Потому что, казалось, он тот самый, кого хотелось целовать, кому можно было доверять, чья любовь безгранична и должна жить вечно.
–Как ты можешь сомневаться в том, что я чувствую что-то иначе, – отстраняясь от неё, произнес Семён,– Разве ты до сих пор сомневалась в моих чувствах к тебе?! Я спас тебе жизнь, Лаврова! Я рисковал всем ради тебя и готов рисковать и дальше, но не ценою твоей жизни. Ты тоже что-то сломала внутри меня, но вместе с тем и восполнила ноющую пустоту! Спасибо тебе!– он наклонился и поцеловал её в макушку, словно маленькую девочку,– Я тоже люблю тебя! Люблю, понимаешь!? Люблю и именно поэтому отпускаю…
С этими словами он убрал от неё руки и отошел на шаг, а она дрожала все ещё не в силах отдышаться после его слов.
Что?! Нет!
-Семён!
-Не надо…
Он качнул головой и ушел, а она смотрела на его удаляющуюся спину и теперь точно осознавала, что такое – умирать изнутри. Это чувство уже не было агонией. Это было нечто похуже неё. То что, разрушало тело медленно, по клеточкам, превращая в пепел.
***
Наверное, я растратила последние капли гордости, раз решилась на это. А может наоборот, набралась чрезмерным количеством храбрости. Мне все равно, как это выглядит со стороны. Сейчас я думаю только об одном, что должна продолжать бороться. Я пережила кромешный ад, столкнувшись лицом к лицу с настоящим убийцей, я не бежала от трудностей на протяжении всех лет обучения в школе, и не собираюсь отступать сейчас. Только не тогда, когда, наконец, отчетливо поняла, чего хочу от жизни.
Вероника проплакала всю ночь, а на следующий день проснулась, твердо решив для себя, что лежать тут и страдать дальше она не собирается. Ей нужно либо смириться со своей ноющей болью в сердце, либо продолжать бороться и отстаивать своё.
Не думала, что однажды вернусь в это место по собственной воле. В первый раз оно мне не внушало ничего кроме страха и ужаса, но я все же запомнила дорогу сюда и адрес тоже запомнила.
Вечером Вероника вышла на улицу, вызвала такси и смело покинула приделы школы. Она не думала о последствиях. Она не думала о том, что кто-то может заметить её отсутствие в школе. Сейчас это было не важным.
Назвав водителю такси адрес, она поехала к дому, где её явно никто не ждал. К дому семейства Меньшиковых.
Сейчас или никогда!
Подумать только, скажи ей о подобном её поведении каких-то полгода назад, она бы ни за что не поверила, что способна на это. Ещё каких-то полгода назад она не знала, что такое любовь. Ещё каких-то полгода назад она ненавидела всей душой того, кого сейчас так искренне любила. Такое вообще возможно?!
Возможно, какая-то её часть всегда тянулась за ним, даже в то время, когда он её раздражал и выводил из себя.
Он сказал, что мы отныне любо враги, либо… Кто? Влюбленные?! Неужели он тогда хотел сказать именно это?! Но в одном он оказался прав, друзьям нам точно не быть! Но если нельзя любить и больше не получается ненавидеть, тогда кто мы теперь друг для друга?! Чужие! Смогу ли я так жить, видеть его рядом и ощущать пустоту от мысли, что не могу до него даже дотронуться?! Что-то внутри подсказывает, что нет…
Машина остановилась прямо напротив ворот огромного поместья Меньшиковых. Взглянув на него ещё раз, Ника ощутила, как мурашки пробежали по коже. Она расплатилась с таксистом, вышла из машины и подошла к воротам, долго не решаясь позвонить в домофон. Забор, окружающий поместье по периметру, был сплошным и достаточно высоким, что невозможно было за ним хоть что-то разглядеть.
Прямо таки крепость!
Девушка выдохнула, выпустив пар из её рта, и потерла ладони друг об друга. Но прежде чем, наконец, она решилась позвонить в домофон, калитка открылась сама, и в её проеме появился высокий охранник.
–Вы кто?! Здесь нельзя просто так стоять, частная территория! – любезно сообщил мужчина, и Ника обрадовалась про себя, что это не тот самый водитель, который поймал её в машине и привез сюда в прошлый раз.
–Я знаю! – её голос звучал уверенно,– Я приехала к Меньшиковым, мне нужно увидеть Стаса.
Ей на мгновение показалось, что мужчина обомлел от её заявления, но возможно так и было.
–Станислав Валерьевич не принимает гостей! – сказал он это достаточно резко и даже немного брезгливо,– Уходите!
–Нет!
Вероника не собиралась на этом сдаваться.
–Скажите ему, что с ним хочет поговорить Лаврова Вероника, и что это очень важно,– она произнесла свою фамилию так, словно перед ним английская королева,– У меня для него есть важная информация!
Мужчина, поколебавшись секунду, все же связался с начальством, а затем ему дали короткий ответ, на что он очень удивился и все же позволил девушке войти. За большими воротами её встречал красивейший вид на особняк. Вероника про себя отметила, что, наверное, в летнее время года здесь безумно красиво.
До здания ей нужно было пройти через устланный снегом двор. Территория действительно была огромная. Многочисленные извилистые дорожки были расчищены от снега, на каждом повороте стояли фонари, освещая дорогу, деревья и кустарники, давно сбросившие свою листву. Ещё с прошлого раза Ника помнила, что осенью здесь был зелёный газон, а ещё кругом лиственные деревья, образующие тень и прохладу.
