Клетка Удава - Тетти Нериус

Дорога и лес резко обрывались песчаным склоном вниз. Пустоши, окрашенные в багровые и оранжевые тона заката, открылись теперь целиком. Железнодорожное полотно под нами упиралось в склон, утопало в песке. Другая её часть, прямо вела к станции «Янов». В её окнах уютно горел свет. Быстрее бы там оказаться, в тепле и безопасности, рядом с моей Брелочек! Дубенко, не сбавляя скорости, бухнулся у края обрыва на задницу и съехал вниз. Прямо по песку и мелким камушкам, подняв столбы пыли. Мне стало жаль его штаны. Олег был более аккуратен и изворотлив — скатился боком стоя, размахивая руками для баланса. Внизу нас уже поджидал Саян, панически мечась у стены песчаного склона. Я задержался всего на пару секунд, оглушённый новым рёвом. Сжав в руках дробовик, обернулся назад.

Псевдо-медведь, грохоча пудовыми лапами по асфальту, нёсся прямо на меня. Прямо как танк во время атаки. Мускулы его перекатывались под толстой голой шкурой, на нижней губе выступила пена. Глаза пылали от жажды человеческой плоти. Эта тварь намного крупнее и опаснее Машки! Я понял это, потому как меня с мутантом разделял всего десяток метров. И он стремительно сокращался. Выставив перед собой дробовик, я вдавил на спусковой крючок. «Моссберг» дрогнул в руках, отдача толкнула в плечо. Ботинок соскользнул с рыхлого края склона. Желудок скрутился от полета спиной назад. Прижав дробовик к груди, я напрягся, ожидая удара. Из-за песка он вышел куда мягче, чем я предполагал. Сжавшись в комок, я покатился вниз, задержав дыхание, чтоб не хватануть пыль. Хрен его знает, попал я в медведя или нет, но заголосил он еще хлеще, чем при первом появлении. Скатившись на траву, я первым делом привстал на колени, задрав голову кверху. Пошатнулся от толчка Саяна. Верный пёс встал передо мной, защищая от грозного противника. Мутант и не думал атаковать. Смотрел на нас сверху, вонзив когти в песок у самого края обрыва. Уставил на меня голодный и злобный взгляд. Фыркнул, мотнув головой, отступая нехотя. Походу чуял, что здесь его территория оканчивается, и начинаются владения крысоволков. Блин, как же хорошо, что эти тварины соблюдают свои странные законы! Я уронил ствол на землю, судорожно выдохнул. Как же нам повезло…

— Ты как? — Олег встал рядом, коротко окинув меня взглядом. Я без слов показал большой палец, пытаясь перевести дыхание и унять бешеный ритм сердца. Наклонился к скулящему взволнованно Саяну, потрепал его горячие щёки. Прижался лбом к голове собаки, прикрыл глаза. Всё, стало быстро отпускать. Господи, братишка, как же я справлялся без тебя всё это время⁈

— Это чего такое было⁈ Что это за хрень⁈ — опасность миновала, Ромка вернулся в прежнее состояние крикливого дурачка. Вскочив на ноги, он поморщился, потер отшлифованные галькой ягодицы. Штаны хоть остались целыми.

— Это не хрень! — Жаров, приняв до смешного серьёзный вид, пригрозил Дубенко пальцем. — Это была уборщица нашего «Диснейленда»! Ей зарплату за месяц не выплатили, вот она и бесится!

— Да?.. — на потрясённый тон Ромки я расхохотался в голос. Олег позволил себе скромно улыбнуться, хмыкнуть на свою же шутку. Дубенко обиженно надул и так пухлые губы, потряс сердито планшетом в руке. Удивительно, как он до сих пор не сломал и не выронил его. — Вы дебилы, блин! Я на вас обоих дисс запишу, чтоб над вами весь Ютуб ржал! Понятно⁈

— Ладно, не бухти! — Жаров отмахнулся от Ромки. — Водяной, тебе не показалось странным внезапное появление медведя?

— Что значит, внезапное? — я распрямился, отряхнув комбинезон от пыли. — У него, походу, берлога рядом. Этот гад почуял нас, шел следом, потом нашел подходящий момент для атаки. Если бы не Саян, хрен бы мы от него убежали.

— Я к тому виду, почему медведь именно к нам приперся? — продолжал нагнетать долговец. — Сначала обвал в шахте, потом медведь. Мне не кажется это совпадением.

— Ой, Олег! — я со вздохом посмотрел на лейтенанта как на малолетнего глупыша. — У нас уже есть один конспиролог. Больше не надо!

— Как знаешь, — Жаров поднял взгляд на небо, — двигаем дальше. Надо до темноты успеть…

Оранжевый закат быстро окутывал окрестности Пустошей. Чем ниже опускалось солнце, тем громче стрекотали редкие сверчки в траве. Рачки на Болоте зевали по-особому долго. Спать укладывались, мелкоту домой зазывали. Мы плелись вдоль железной дороги, уставшие после побега от голодного медведя. Особенно спринт через Лес вымотал Ромку. Он всё чаще повторял, как же у него болят ноги, и что нам не помешало бы устроиться на привал. Господи, это нам еще повезло, что мчались по относительно ровному асфальту, а не по пересечённой местности с холмами и ямами. Блогер нам бы все мозги вынес!

Жаров всё же не выдержал нытья Ромки. Нет, не вломил его по морде, а отдал команду на короткую передышку. Мы уселись рядком прямо на гладкий ровный рельс, не боясь, что внезапный поезд собьёт нас. Если только Удав или Азраил его не наколдует. До «Янова» примерно чуть больше километра осталось. Я бы с удовольствием продолжил идти, только слушать этот раздражающий бубнеж сил уже нет. Ну ладно, мы-то с Олегом натренированные долгими изнурительными походами, а этот тюфяк дальше маршрута «Туалет-холодильник-компьютер» никуда не ходил. По нему же видно! Кто его надоумил в Зону идти⁈ Как его мамка от своей юбки отпустила⁈

— Ой, блин! — вытянув ноги, Дубенко помассировал поочерёдно колени с вымученной гримасой. — А чё вы, блин, «Клык» не взяли⁈ Щас бы телепортировали на станцию и никаких проблем! Ой-ой, завтра ноги судорогой скрутит!

— Потому что «Клык» не работает, — ворчливо ответил Жаров, глядя угрюмо перед собой на голое поле. — И нам бы еще пришлось поспорить, кто его с собой возьмет…

В отличие от Леса, здесь, на опасно открытой местности я чувствовал себя куда спокойней. Саян перестал нервничать, уселся между мной и Жаровым, вывалив язык лопатой. Устал не меньше нас, бедняга. Я попросил у Олега флягу, что дал ему перед выходом Азраил, сделал глоток прохладной воды. Полил перед мордой собаки тонкую струйку, давая ему вдоволь напиться. Долговец наклонился вперёд, выглядывая из-за чёрного бока Саяна. Я уж подумал, что он на меня хочет наехать, чтоб не переводил воду на псину. Однако тот обратился к Дубенко, с подозрительным прищуром.

— Ромчик,