Русские войны XX века - Анатолий Иванович Уткин

После обмена этими посланиями напряженность стала быстро спадать. В итоге правительство СССР пообещало вывести ракеты с Кубы, а американцы обязались не вторгаться на остров и, одновременно, убрать свои ракеты из Турции. Однако военная база США на южном кубинском побережье, в Гуантанамо, осталась в неприкосновенности.

Столкнувшись с угрозой ядерной катастрофы в октябре 1962 г., Кеннеди осознал, что абсолютное отстаивание превосходства повсюду может вовлечь США в ядерный самоубийственный конфликт, привести к национальной катастрофе. Нагнетание враждебности до степени военного конфликта не всегда служит американским интересам – наоборот, оно может способствовать отчуждению обеспокоенных нейтралов, отходу устрашенных подобными действиями союзников.

В 1963 г. была установлена прямая линия связи между Белым домом и Кремлем. В том же году Соединенные Штаты пошли на важный шаг – ограничение испытаний ядерного оружия. Договор об ограничении испытаний означал, что американская сторона увидела ту реальность, которую она прежде откровенно игнорировала: увеличение количества ядерных боезарядов не укрепляет безопасность как США, так и СССР.

Американская сторона поддержала вместе с Советским Союзом в ООН резолюцию, запрещавшую размещение ядерного оружия в космосе, подписала соглашение о продаже СССР зерна. Особенно существенное значение имел заключенный в Москве в августе 1963 г. Договор о запрещении ядерных испытаний в атмосфере, космическом пространстве и под водой, ставивший реальную преграду на пути совершенствования ядерного оружия, оберегавший экологическую среду и в целом служивший целям взаимного доверия трех подписавших его сторон – СССР, США и Англии. Белый дом при Кеннеди в период между октябрем 1962-го и ноябрем 1963 г. взял курс на то, чтобы охранять коренные американские интересы, в частности, блокированием пути к разрушительному советско-американскому конфликту, чтобы в третьих странах создать дополнительные «прокладки» между внешнеполитической деятельностью США и советскими внешнеполитическими интересами.

Возглавляемый Дж. Кеннеди круг политиков на рубеже 1962–1963 гг. как бы открыл для себя усложняющийся мир, в котором прямолинейные силовые действия могут дать необратимые негативные результаты. Нужно отдать должное дальновидности Дж. Кеннеди, который, пройдя через период самоуверенности и силовой дипломатии, обрел опыт и публично усомнился в прежних аксиомах «холодной войны» в мире, где большинство населения «не являются белыми… не являются христианами… и ничего не знают о системе свободного предпринимательства или подлинном юридическом процессе».

На своей последней пресс-конференции президент проявил понимание сложности осуществления опеки над огромными территориями развивающихся стран: «Эти страны бедны, они настроены националистически, они горды, они во многих случаях радикально настроены. Я не думаю, чтобы угрозы, исходящие с Капитолийского холма, принесли те результаты, на которые мы часто надеемся… Я думаю, что это очень опасный, лишенный равновесия мир. Я думаю, что мы должны сосуществовать с ним».

Баланс

Два явления отличают 1960-е годы от предшествующего периода: в эти годы и в СССР и в США произошел огромный прирост стратегического потенциала. Военный бюджет был увеличен на 13 % за период между 1961 и 1964 гг. (с 47,4 млрд. до 53,6 млрд. долл.). Военное ведомство США получило за первую половину 60-х годов невиданные дотоле средства. К 1967 г. число межконтинентальных баллистических ракет было увеличено в пять раз (с 200 единиц, имевшихся во времена Эйзенхауэра, до 1000).

При Кеннеди был построен подводный флот, состоявший из 41 атомной подводной лодки стратегического радиуса действия (типа «Поларис»), способный осуществить запуск ракет стратегического назначения. Основу военно-воздушных сил составили бомбардировщики Б-52 (вариации которых входят в стратегические силы США до сих пор). При президенте Кеннеди была создана стратегическая триада (подлодки, ракеты подземных шахт и боезаряды, размещенные на стратегических бомбардировщиках). Основная нагрузка падает на ракеты подводных лодок – 50 процентов стратегического арсенала США. При этом военные блоки (НАТО, СЕАТО, СЕНТО, Багдадский пакт, американо-японский договор, Организация американских государств) во главе с США охватывали все советские границы, угрожая Советскому Союзу со всех сторон.

Но динамика роста этого потенциала была не в пользу Америки. После «карибского кризиса», когда Москве пришлось убрать с Кубы свои ракеты, Кремль объявил, что более такого унижения он не потерпит. В первой половине этого десятилетия США превосходили СССР по числу ядерных средств доставки в 10 раз, а к концу десятилетия это превосходство растаяло. Советский арсенал достиг цифры 1054 (численность межконтинентальных баллистических ракет США) примерно в 1968 г. В «холодной войне» отчетливо проявил себя новый элемент – стратегическое равенство.

Советское промышленное развитие достигло пика производительности именно в эти 1960-е годы. Рост промышленного производства уже был значительно слабее предшествующих 1950-х годов, но еще достаточно высок, чтобы Хрущев экстраполировал равенство с американским ВНП в 1980 г.

Рост численности независимых, суверенных государств объективно ослабил прежние уникальные позиции Америки. В начале 60-х годов десятки новых государств лишь «стучались в двери» ООН, а через десятилетие возникли их мощные организации – «Группа 77», движение неприсоединения и Организация стран – экспортеров нефти (ОПЕК). По логике противостояния соседи в Африке, Азии и Латинской Америке обращались за опекой либо к Америке, либо к России. У Москвы появилась зона влияния, значительно выходящая за пределы Восточной Европы. В то же время Советская Россия стала слабее в Азии из-за крепнущего конфликта с КНР, пиком которого были бои на о. Даманском в конце 1960-х годов.

США потеряли ядерную монополию, СССР добился к концу 60-х годов примерного стратегического паритета. США после 1965 г. стали постигать ту истину, что тотальный интервенционизм не только чреват опасностями, но попросту невозможен: еще одного Вьетнама Америка уже вынести не могла.

Смена караула

К середине 60-х гг. государственная власть в СССР так и не стала законченной саморазвивающейся системой. Процесс ее формирования все время продолжался и шел непросто, часто противоречиво. Связано же это было в первую очередь с нерешенностью вопроса иерархии структур, составляющих эту власть, отсутствием целенаправленного отбора наиболее талантливых и энергичных. Если лояльность стала заглавным критерием, то вперед вышли корифеи-помощники.

Отсутствие отлаженной системы организации власти неизбежно порождало, с одной стороны, волюнтаризм лидеров государства, а с другой – постоянную угрозу заговоров и даже переворотов. Удержание власти порой превращалось в