Виттория Аккоромбона - Людвиг Тик
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
92
Об истории постановки «Белого дьявола» подробно пишет Андерс Дэлби (Op. cit. Р. 211—213).
93
Упомянем хотя бы одну из шумных постановок «Белого дьявола» в Национальном Театре (Old Vic) в 1969 г., участие в которой принимал Пьеро Герарди, работавший вместе с Ф. Феллини над фильмами «Сладкая жизнь» и «8 1/2».
94
Boklund G. Op. cit. P. 133.
95
Ibid. P. 133.
96
Ibid. P. 133. Сколь далеко увлекло Уэбстера его воображение, можно представить, сравнив «Белого дьявола» с итальянской хроникой «Виттория Аккорамбони» Стендаля. По словам последнего, он пытался создать отнюдь не роман, а точный перевод правдивого повествования, написанного в Падуе в декабре 1585 г. (Стендаль. Виттория Аккорамбони, герцогиня ди Браччано // Стендаль. Собр. соч.: В 12 т. М., 1978. Т. 6. С. 195).
97
Урнов М. В., Урнов Д. М. Шекспир на грани веков // Типология и периодизация культуры Возрождения. М., 1978. С. 187.
98
Хлодовский Р. И. О ренессансе, маньеризме и конце эпохи Возрождения в литературе Западной Европы // Типология … С. 137.
99
Об этом — одна из последних диссертаций по литературе XVI—XVII вв.: Пресняков Г. А. «Аргенида» Джона Баркли: К проблеме генезиса философско-политического романа. Автореф. дис. … канд. филол. наук. Нижний Новгород, 1997.
100
Smith A. J. The Power of The White Devil // John Webster / Ed. by B. Morris. L., 1970. P. 86.
101
Dallby A. Op. cit. P. 204.
102
Jump J. D. Op. cit. P. 2.
103
Как пишет P. M. Самарин, «развиваясь быстро, английское общество было особенно богато острыми и зримыми противоречиями, по-своему отражавшими общий итог развития Западной Европы к исходу эпохи Возрождения…, процессы, шедшие в других странах Европы, в Англии, развертывались стремительно…» (Самарин P. M. Этот честный метод. М.: МГУ, 1974. С. 149).
104
Буркхард Я. Культура Италии в эпоху Возрождения. М.: Интрада, 1996. С. 7.
105
Вариант «Коромбона» Уэбстер выбирает как более подходящий для уха англичан.
106
Везде, где не оговорено, приводится перевод И. А. Аксенова.
107
Райдаут Р., Уиттинг К. Толковый словарь английских пословиц. СПб., 1997. С. 48.
108
См. об этом: Толова Г. Н. Трагедия Джона Уэбстера: К проблеме жанра и метода. Автореф. дис. … канд. филол. наук. М., 1978. С. 8—9.
109
В связи с этим неточной кажется трактовка Джоном Джампом понятия «белый дьявол» как «дьявол с хорошими чертами». К таковым у Виттории Коромбоны исследователь относит: возмущенную невинность, презрение к убийцам, отвагу, исключительную страсть к Браччьяно (Jump J. D. Op. cit. P. 6).
110
Подстрочный перевод оригинала — мой в тех случаях, когда вариант И. Аксенова не позволяет увидеть концептуально важную для Уэбстера игру значений.
111
«В сравнении с предшествующими эпохами возникающий теперь синтез, момент гармонии, к которому стремились многие художники, кажется несколько искусственным, нарочитым. Где-то в глубине, на невидимом глазу уровне этой гармонии «шевелится хаос» (Горбунов А. Н. Джон Донн и английская поэзия XVI—XVII вв. М.: МГУ, 1993. С. 88).
112
Пьеро Герарди в своей постановке «Белого дьявола» сумел найти образное воплощение этой идеи: персонажи, участвовавшие в действе, были одеты в нарочито яркие (painted!) костюмы, напоминавшие пестрый окрас бабочек, а сами события разворачивались на фоне гигантской стены из тесаного камня (см.: Dallby A. Op. cit. P. 212).
113
Английский вариант здесь и дальше приводится по изданию: Webster J. The White Devil. The Duchess of Malfi. The Devil’s Law-Case. A Cure for a Cuckold / Ed. by R. Weis. Oxford Univ. Press, 1996. Подстрочный перевод мой.
114
Подстрочный перевод мой.
115
Перевод Г. Кружкова.
116
Барташевич А. В. Шекспир. Англия. XX век. М., 1994. С. 19.
117
Подстрочный перевод мой.
118
Подстрочный перевод мой.
119
Smith A. J. Op. cit. P. 204.
120
По словам М. М. Бахтина, эта внутренняя напряженность, двойственность реалистических образов Возрождения являет собой «высшую историческую реальность» (Бахтин М. Творчество Франсуа Рабле и народная культура Средневековья и Ренессанса. М., 1965. С. 28).
121
Карулидзе З. И. Феномен остроумия в поэзии Джона Донна. Тбилиси, 1984. Дис. … канд. филол. наук. Цит. по: Горбунов А. Н. Указ. соч. С. 134.
122
Парфенов А. Т. Бен Джонсон и искусство позднего Возрождения // Джонсон Б. Две комедии — «Вальпоне», «Варфоломеевская ярмарка» (на англ. языке). М., 1978. С. 228.
123
Предисловие Вебстера // Аксенов И. А. Елисаветинцы. Выпуск первый. М.: Центрифуга, 1936. С. 86.
124
Вулф В. Орландо. СПб., 1997. С. 65.
125
«Это сосредоточение и изощренность ужасов не согласуются со структурой пьесы» (Boklund G. Op. cit. P. 153).
126
Г. Боклунд называет такую потерю связи «loose ends» (открытые концовки): «…такое внушительное число открытых концовок редко даже в необработанной пьесе-хронике, оно невозможно в трагедии, где драматург должен нередко подчинять действие некоему принципу» (Boklund G. Op. cit. P. 143).
127
Можно поспорить с утверждением Г. Н. Толовой, что в театральной манере Уэбстера соединились два стиля — ренессанс и барокко, а «видение мира как некоего театрального зрелища» передавало ощущение «гармоничной связи человека и его судьбы со всем миром» (Толова Г. Н. Указ. соч. С. 6). А. Смит, напротив, считает, что «поставленный Уэбстером «спектакль» повествует о сложности, дисгармоничности и жизни, и человека». Само действие в «Белом дьяволе» напоминает ему «трюк», «театральный эффект» (Smith A. J. Op. cit. P. 74).
128
«Уэбстер — тот, кто все время одалживает, — пишет Джон Джамп, — он не выдумывает сюжеты. Диалоги его пьес насыщены абзацами, взятыми у других авторов» (Jump J. D. Op. cit. P. 63).
129
Нельзя признать справедливыми те однозначные оценки героев Уэбстера, которые дает P. M. Самарин, уверенный в том, что в «кровавых трагедиях Дж. Уэбстера царила атмосфера безысходного отчаяния, обреченности; человек в них терял свою духовную красоту, переставал быть человеком в шекспировском смысле слова и превращался в жалкое, ничтожное существо, пришедшее в мир для того, чтобы страдать самому и заставлять страдать других» (Самарин P. M. Этот честный метод. М.: МГУ, 1974. С. 56).
130
О таком подтексте в значении «белый дьявол» пишет Дж. Джамп. Образ этот возникает лишь как повод к исследованию посюсторонних мотивов в поведении людей, находящихся в напряженных нравственных поисках, стремящихся быть «такими, каковы они есть на самом деле» (Jump J. D. Op. cit. P. 67).
131
Уайльд О. Письмо Эдмону де Гонкуру от 17 декабря 1891 г. (Уайльд О. Письма разных лет // Иностр. лит-ра. 1993. № 11. С. 113). У маньеристов, как пишет А. Н. Горбунов, две несовместимые половины — «духовная и плотская. Отсюда и два полюса этого искусства — обостренный спиритуализм, возвращающийся к средневековому образу мышления, и несколько скептический гедонизм… граничащий с изощренной эротикой» (Горбунов А. Н. Указ. соч. С. 88).
132
Подстрочный перевод мой.
133
Ср. с донновским: «Так и душа к душе плывет, / Сначала приобщаясь к телу» («Экстаз», пер. А. Сергеева).
134
Шоу Б. О драме … С. 171, 444.
135
Там же. С. 270.
136
Отметим, что о Джоне Уэбстере и о его трагедии «Белый дьявол» русский читатель мог узнать до выхода в 1916 г. перевода И. Аксенова. Сведения об английском драматурге и о его произведении появляются в 1911 г. в первом издании книги Павла Павловича Муратова (1881—1950) «Образы Италии», названной «совершенным исследованием и высшим литературным достижением» писателя, искусствоведа (Гращенков В. Н. Комментарии // Муратов П. П. Образы Италии: В 3 т. М.: Галарт, 1993. Т. 1. С. 290). В этой книге П. Муратов давал оценку личности Джона Уэбстера («самая странная загадка блестящей эпохи английского театра»), его трагедии «Белая дьяволица» (так переводит название пьесы П. Муратов), которую исследователь уравнивал с произведениями самого Шекспира. В третьем издании, 1917 г., уже упомянут и Иван Аксенов как переводчик трагедии Уэбстера и как автор книги «Елизаветинцы». Добавим, что интерес П. Муратова к Италии и ее образам был неслучаен. Он был во многом определен особой ролью, которую сыграла в его судьбе одна из ярких и демонических женщин начала XX в., итальянка по происхождению. Речь идет о Евгении Владимировне Муратовой, урожденной Пагануцци (1884—1981), первой жене П. Муратова, возлюбленной Владислава Ходасевича. Автор современных мемуаров о жизни и судьбе Евгении Муратовой и о ее круге, Инна Андреева, называет Евгению Пагануцци тем индикатором, который позволял почувствовать колорит эпохи (Андреева И. Неуловимое созданье: Встречи. Воспоминания. Письма. М., 2000).
