С небес об землю - Ли Дэн

Шеф изволил пребывать одновременно в своем кабинете и в прострации. Войдя в кабинет, я не стал привлекать к себе внимание надрывным кашлем, а просто прошел и сел на стул, покорно дожидаясь, пока на меня обратят внимание. Чтобы не терять времени даром, я решил поработать над собой и закрыл глаза, готовясь подремать, но неожиданно был бесцеремонно разбужен:

— Чем сидеть попусту, посмотри пока карту вероятностного поля.

Раздвинув пальцами слипающиеся глаза я тупо уставился на развернувшуюся белую плоскость экрана. Похоже, я погорячился, назвав ее белой. Белым было только небольшое пятнышко с левой стороны, соответствующее текущему моменту. По нему робко проходила коротенькая разветвляющаяся линия, ощетиниваясь как еж примерно тремя десятками извилистых червяков, которые все до единого упирались в Великую Черноту, вольготно раскинувшуюся на остальной части экрана.

— Конец света, — прошептал я, глядя на открывшуюся картину. У меня похолодели ноги, и противно сжался комок в животе. — Кто же его так? На прорыв инферно непохоже. На массовое сумасшествие Темных тоже.

— Ты, — шеф пристально поглядел на меня. — Точнее оба твоих улова.

— Настя?

— Нет, она ни причем. Это Мозес, доставленный тобой, и группа, извлеченная опять же тобой со дна сумрака. Ничего не понимаю.

— И что, никакой надежды?

— Надежды? Знаешь, со мной связался Завулон. Он видел те же картины и очень обеспокоен. И к тому же пророчит твою гибель. А что касается надежды, то есть одна маленькая ниточка, — он ткнул в незамеченную мной ниточку, проходящую по самому краешку экрана над чернильным пятном, заполнившим его. Но для этого надо убрать тебя.

— Совсем? — я не сомневался, что при необходимости шеф не станет колебаться. Да и я сам бы тоже не колебался. Если выбирать между мной в компании со всеми, и всей компанией без меня, то решение однозначно. «Зато Светка останется», — подумал я, — «и будет меня навещать иногда там, в сумраке, куда уходят Иные».

— Нет, из города, — торопливо сказал шеф, понимая мое состояние, — вместе с Мозесом. Сейчас заберешь его — он в семнадцатом кабинете, и Семен вас отвезет на мою дачу. Побудешь там с ним. Я бы поехал с вами, но мне вечером с твоим уловом на заседание Трибунала. Инквизиция откуда-то пронюхала и хочет с ними разобраться. Наверное, заберет к себе. Нам же лучше. Как говорят в Шотландии: «Леди с кэба, пони легче». К вечеру к тебе приедет Светлана. Сейчас она в поле и отрывать ее считаю нецелесообразным. Ну, а я, как освобожусь, тоже приеду к вам. Думаю, где-то ближе к полуночи. Вопросы есть?

— А кто он такой, это Мозес?

— Обычный инопланетянин. Можете пообщаться. Но учти, с ним можешь общаться ты, ну, еще Светлана. Все остальные — только с моего личного разрешения. Вопросы есть? Вопросов нет. Ступай, понятливый ты мой. И не отрывай начальство от созерцания пупка.

— А может, я тоже хочу принять участие в созерцании начальственного пупка.

— У тебя что в школе было по русскому языку? Так вот запомни, что «обойдешься» и «перебьешься» пишутся с мягким знаком. Иди, пока я тебя силой не выставил.

— Я тоже знаю слово, которое пишется с мягким знаком, — пробормотал я, выходя из кабинета.

Мозес оказался весьма необщительной личностью. Он молчал всю дорогу, пока Семен вез нас на дачу. Изредка прихлебывая из своей кружки, он молча смотрел в окно, но я бы не поручился, что он видит то, на что смотрит. Было заметно, что мыслями он бесконечно далеко отсюда.

Я представил те бездны пространства, которые ему пришлось преодолеть, чтобы попасть на дачу шефа, и ужаснулся. Нет, дача должна быть под боком. Чтобы можно было добраться на велосипеде. Или хотя бы на электричке.

Когда мы приехали на дачу, он попросил разжечь камин и уселся в массивное кресло около него. Так он и сидел, изредка прихлебывая из кружки и бездумно глядя в огонь. Я заметил, что, несмотря на шумные глотки, жидкости не становилось меньше. Ну, мало ли какие странности у инопланетян. У каждого свои привычки. Видя его необщительность, я не стал докучать ему вопросами, а занялся по хозяйству. Да и о чем спрашивать, подумаешь, «обычный инопланетянин», как сказал шеф. Мало ли я инопланетян видел? Мало. Только вот этого. Ну и ладно. Еще увижу. Если та тонкая ниточка не прервется.

Я притащил несколько охапок поленьев и аккуратно сложил их у камина, показав Мозесу, как надо подбрасывать их в огонь. Потом я потуже закрыл подкапывающий кран на кухне и положил спички, которые брал для растопки камина, на полку. На этом хозяйственные дела закончились. За окном начало темнеть. Я вышел на улицу, сел на скамейку и стал ждать Светку.

Солнце клонилось к закату. За все время пребывания пленников в этой комнате их побеспокоили только один раз, принеся им обед. Теперь пустая посуда, за которой так никто и не пришел, стояла на столе, а путешественники устало сидели на стульях. Козлоногий, отказавшийся от человеческой пищи, упрямо мотнувший на приглашение головой и буркнувший что-то насчет метаболизма, по-прежнему сидел на полу в углу, подтянув ноги к груди и укрыв колени бородой.

Наконец дверь открылась, и в комнату вошла полная женщина лет пятидесяти с пачкой бланков в руке.

— Здравствуйте, — сказала он. — Меня зовут Анна Григорьевна. Я маг четвертого уровня. Вы вызваны на заседание Трибунала и мне необходимо подготовить требующиеся документы.

— Что такое Трибунал, — устало спросила Клара.

— Так называется заседание Инквизиции, на котором рассматриваются сложные дела. Ваше появление совпало со множеством катастроф, и Инквизиция захотела разобраться во всем происшедшем.

Сидящие переглянулись, а Сантьяга пробурчал:

— Надеюсь на нас не повесят мировой катаклизм и не привлекут к ответственности за его создание?

— Никто ничего на вас вешать не будет без детального разбирательства произошедшего. Погибло много людей, есть большие разрушения. И нужно выяснить причины, чтобы не допускать подобного впредь.

Она села за стол, отодвинула в сторону пустую посуду и разложила на столе бланки.

— Вот это все нам нужно заполнить, — сказала она, достала ручку и приступила к опросу.

Опрос продолжался уже второй час. Анна помимо анкетных задавала различные вопросы, необходимые, как пояснила она, чтобы составить психоматрицу и проверить ее на совместимость с каким-то сумраком.

— Анна, — устало спросил Кортес, которого она уже замучила вопросами от любимом цвете, предпочтительных сортах коньяка и выборе недостающей фигуры из пяти предъявленных, — у вас наверняка есть ученики и последователи? А вы не хотите сменить имя?