Придорожная трава - Ольга Денисова

– Девочки, бегите ко мне! – что есть силы крикнула Ника, – быстрей, умоляю, быстрей!

Какое счастье, что послушание вошло у них в привычку! Близняшки, продолжая визжать, со всех ног бросились к матери, а Алексею тем временем удалось отбросить пса в сторону. Но Азата это не остановило, он снова с ревом кинулся на хозяина, стараясь вцепиться в его запястье.

И вдруг Ника поняла, что это вовсе не Алексей. Как она вообще могла принять за мужа совершенно чужого человека? Он гораздо ниже Алексея, и легче, и одет совсем не так, и… да это же плотник! Как она могла перепутать? Азат рвал его за руки, а тот пытался отбиваться, но особого успеха не достиг – пса не могли остановить жалкие удары его кулаков. С того случая, когда плотнику удалось победить собак, прошло почти два месяца, псы выросли, стали старше, смелей и сильней.

Значит, он вовсе не желает ей добра? Значит, он ее враг, смертельный враг, который только что пытался украсть у нее детей? Она прижала ревущих близняшек к себе и спрятала их мокрые лица на своей груди:

– Мамочка, почему Азат напал на папу? – захлебывалась слезами Майя.

– Это не папа, – машинально пробормотала Ника, неотрывно глядя на поединок собаки и человека.

Человек явно проигрывал, еще чуть-чуть, и пес уронит его на землю, и тогда ничто его не спасет. Нет, она не будет отзывать пса. Собаки чуют врагов издалека, если Азат еще из-за забора понял, что перед ним враг, значит, имел на то основания. Может быть, это и есть решение всех проблем? Нет человека – нет проблемы? Нику передернуло от циничности посетившей ее мысли. Азат все равно не послушает ее, это же очевидно.

И в ту секунду, когда зверь прыгнул на плотника сбоку, стараясь сшибить его с ног, облик человека внезапно изменился, изменился в одно мгновение, прямо на глазах. То, что пытался атаковать пес, вообще не было человеком. Темно-коричневые кости, местами еще обтянутые гниющей плотью, череп с черными провалами пустых глазниц и остатками волос на темени и затылке, суставчатые кисти рук с обрывками сухожилий – Ника сильней прижала к себе детей, чтобы они не оглянулись и не увидели, кто на самом деле вел их в лес, держа за руки. Азат же словно не заметил произошедшей перемены в противнике, будто с самого начала знал, кого атакует. Нике показалось, что она услышала сухой стук его клыков, когда он пытался укусить костяную руку.

Монстр, несмотря на кажущуюся немочь, напротив, оказался неожиданно сильным, значительно сильней, чем люди, которых перед этим изображал. Как тряпичную куклу ухватил он пса за голову, ударил об землю и, наступив ногой собаке на позвоночник, крутанул его морду вокруг своей оси. Раздался громкий сочный хруст, Азат не успел взвизгнуть, его яростный рык оборвался, и на несколько секунд все стихло вокруг. Монстр выпустил из рук безжизненную голову, распрямился и, шатаясь, побрел в лес, не разбирая дороги.

Ника не сразу увидела, как близняшки, высвободившись из ее объятий, во все глаза смотрят на убитую собаку, даже не замечая, что за страшное существо медленно удаляется от них по мшистой опушке.

Тонко и жалобно завыла Айша, припала к земле и медленно подползла к вытянувшемуся, застывшему телу брата. И вслед за ней, так же тонко и жалобно, заскулили дети – без слез и без слов. Не имело смысла подходить и проверять, жив Азат или нет. То, что он мертв, было видно издалека. Ника поняла, что и сама сейчас завоет, как волчица на луну. Нельзя сказать, что она относилась к собаке, как Люська к любимому Фродо, но еще совсем недавно он был пухлым неуклюжим щенком с толстыми лапами, и ел у нее из рук, и грыз обувь в прихожей, и боялся выходить на свою первую прогулку. А теперь он умер, защищая от опасности ее детей, как и подобает верному стражу.

– Мы его похороним, и поставим ему памятник, – тихо сказала Ника девочкам, – и всегда-всегда будем про него помнить.

Они продолжали выть без слез, и Ника без колебаний двинулась вперед, взяв их за руки.

– Мы будем сильными, чтобы не случилось, – она твердо сжала их ладошки, – нечего скулить. Азат спас вас от смерти. Мы отнесем его домой. И… больше не отходите от меня ни на шаг.

Ее решимость чуть успокоила их нервное напряжение, по их щекам потекли слезы – это было немного лучше, чем бессловесный вой.

– Он… он хотел завести нас в лес на съедение диким зверям? – сквозь слезы спросила Марта.

– Я не знаю. Наверное. Что он сказал вам?

– Он сказал, мы вместе погуляем по лесу, он нашел красивую поляну, на которой растут ромашки, – всхлипнула Майя.

– Он вас обманул, – жестко констатировала Ника.

Айша подняла на них несчастные, полные слез глаза. Ника и представить себе не могла, что собаки умеют плакать.

– Ты одна у нас теперь осталась, – Ника погладила собаку, – отойди, дай нам поднять Азата.

Сука на секунду положила голову ей на ноги, демонстрируя преданность, но как будто поняла, что от нее хотят, поднялась и отошла в сторону.

Не так-то просто оказалось оттащить огромного пса во двор. Поднять его у Ники не получилось, и пришлось волочить его тело по земле. Девочки нисколько не побоялись дотрагиваться до мертвой собаки, и помогали ей, сколько могли, роняя слезы на черно-белую шкуру. На середине пути Ника подумала, не позвать ли ей плотника на помощь. И донести собаку, и вырыть ему могилу – тяжелая, мужская работа. В этой просьбе он безусловно ей не откажет. Но потом решила, что последний долг преданному псу они отдадут без посторонних. Ведь больше ничего сделать для Азата они уже не смогут, как бы им этого не хотелось.

В цоколе нашлось два лопаты – большая и маленькая, саперная. Сначала Ника хотела вырыть могилу у задней стены дома, но подумала и решила, что это будет нехорошо. Если они действительно хотят про него помнить, пусть он лежит перед крыльцом, там, где планировалось разбить клумбу.

Могилу рыли долго, Ника понятия не имела, как трудно, оказывается, выкопать яму сколько-нибудь приемлемой глубины. Девочки помогали ей по очереди. Все втроем натерли ладони до пузырей – Ника не догадалась, что надо надеть перчатки. Аккуратный песчаный холмик вырос над землей лишь через несколько часов. В гараже осталось немного камней, которыми был облицован цоколь, и они обложили ими могилу ровным овалом. Получилось красиво.

– Мы закажем ему настоящий памятник, из гранита, – Ника присела на корточки.

– А можно сделать из гранита собаку? – спросила Майя.

– Не знаю. Наверное, можно. Завтра поедем и спросим. Ну что, сегодня нам осталось только нарвать ему цветов.

– Мы около пляжа видели люпины.

– Они почти совсем распустились.

И лишь по дороге к реке Ника вспомнила, что забыла накормить детей обедом. Нет, ей не справиться со всеми материнскими обязанностями без Надежды Васильевны. Если бы она сразу подумала про обед, когда вернулась из администрации, возможно, Азат был бы сейчас жив.