Тишина - Бекка Фитцпатрик

Эта часть города была скрыта деревьями, находилась далеко от центра и представлялась отличным местом для безнадзорных ночных гуляний. Не желая сталкиваться с кем-нибудь из знакомых, особенно учитывая тот факт, что мое возвращение стало сенсацией в местных новостях, я засунула перо под мышку и быстром шагом направилась к главной дороге.

Около половины третьего я вошла в дом и, заперев дверь, на цыпочках зашагала наверх. Постояв в нерешительности посреди комнаты, я все же спрятала перо в средний ящик комода, где я хранила носки, леггинсы и шарфы. Оглядываясь назад, я даже не понимала, зачем притащила его домой.

Это не похоже на меня: я никогда не собирала выброшенные вещицы, и уж тем более не прятала их в комоде. Но эта породила воспоминание…

Сняв одежду и сладко зевнув, я повернулась к кровати. Я уже почти подошла к ней, когда остановилась как вкопанная. На подушке лежал листок бумаги. Которого не было там, когда я уходила.

Я резко развернулась, ожидая увидеть в дверях маму, рассерженную и взвинченную из-за моей прогулки. Но учитывая все произошедшее, неужели я и правда подумала, что она всего-навсего оставит записку, обнаружив пустующую кровать?

Я взяла листок, осознавая, что руки дико дрожат. Это был разлинованный тетрадный листок, точно на таких же я пишу в школе. Сообщение было наскоро нацарапано черным маркером.

ТОЛЬКО ПОТОМУ, ЧТО ТЫ ДОМА ВОВСЕ НЕ ЗНАЧИТ, ЧТО ТЫ В БЕЗОПАСНОСТИ.

Глава 4

В страхе и растерянности я скомкала записку и швырнула ею в стену.

Подойдя к окну, я подергала замок, чтобы удостовериться, что он надежно заперт. Я побоялась открыть окно и выглянуть на улицу, но приставила козырьком руки к глазам и начала вглядываться в тени, растянувшиеся на лужайке как тонкие длинные кинжалы. Я понятия не имела, кто мог бы оставить записку, но в одном была уверена: я заперла замок перед тем, как уйти. А до того, как мы поднялись на ночь наверх, я видела, как мама прошлась по дому и проверила все окна и двери не меньше трех раз.

Так как же незваный гость попал внутрь?

Да и что значила записка? Она была таинственная и жестокая. Извращенная шутка? На данный момент это была моя лучшая догадка.

Я толкнула дверь маминой спальни в конце коридора, открывая ее достаточно, чтобы заглянуть внутрь. — Мама?

Она резко вскочила, вытягиваясь в темноте, словно шомпол. — Нора? Что такое? Что случилось? Плохой сон? — Пауза. — Ты что-то вспомнила?

Я включила лампу у кровати, внезапно испугавшись темноты и того, что я не могу увидеть. — Я нашла в своей комнате записку. В ней было написано, чтобы я не обманывала себя, думая, что я в безопасности.

Она моргнула из-за внезапной вспышки света, и я видела по ее глазам, как до нее доходит смысл моих слов. От неожиданности она тут же проснулась окончательно. — Где ты нашла записку? — спросила она.

— Я… — я переживала, как она отреагирует на правду. С нынешней точки зрения все это было ужасной идеей. Выскользнуть? После того, как меня похитили? Но было трудно бояться возможности быть похищенной во второй раз, когда я даже не помнила первый. И мне нужно было пойти на кладбище ради собственной вменяемости. Черный цвет вел меня туда. Глупо, необъяснимо, но все же это правда. — Она была под моей подушкой. Я, должно быть, не заметила ее перед тем, как легла спать, — солгала я. — Когда я во сне повернулась, то услышала шуршание бумаги.

Она надела халат и побежала в мою комнату. — Где записка? Я хочу прочитать ее. Нужно немедленно сообщить об этом детективу Бассо.

Она уже взяла телефон. Она вбила его номер по памяти, и я подумала, что они, должно быть, тесно сотрудничали во время тех недель, когда меня не было.

— У кого-то еще есть ключ от дома? — спросила я.

Она подняла палец, показывая, чтобы я подождала. Голосовая почта, проговорила она одними губами. — Это Блайт, — сказала она системе сообщений детектива Бассо. — Позвоните, как только получите это сообщение. Нора нашла в своей спальне записку сегодня ночью. — Ее глаза на мгновение остановились на мне. — Она может быть от человека, который похитил ее. Двери были закрыты всю ночь, так что записку, должно быть, положили под ее подушку до того, как мы пришли домой.

— Он скоро перезвонит, — сказала она мне, повесив трубку. — Я отдам записку офицеру на входе. Он может захотеть осмотреть дом. Где она?

Я показала на скомканный бумажный шарик в углу, но не двинулась, чтобы поднять его. Я не хотела снова видеть послание. Было ли это шуткой… или угрозой? То, что ты дома, не значит, что ты в безопасности. Судя по тону, это была угроза.

Мама расправила листок на стене, разглаживая морщины рукой. — Лист чистый, Нора, — сказала она.

— Что? — я подошла, чтобы посмотреть поближе. Она была права. Надпись исчезла. Я торопливо перевернула листок, но он был пуст и с другой стороны.

— Она было здесь, — сказала я, сбитая с толку. — Она была вот здесь.

— Тебе могло показаться. Или присниться, — мягко сказала мама, притянув меня к себе и погладив по спине. От этого движения мне не стало комфортнее. Была ли возможность, что я просто придумала послание? Из-за чего? Из-за паранойи? Или приступа паники?

— Мне не показалось. — Но звучало это не так уж уверенно.

— Все хорошо, — прошептала она. — Доктор Хаулетт говорил, что такое может случиться.

— Что может случиться?

— Он говорил, что есть большая вероятность, что ты будешь слышать вещи, которых нет на самом деле…

— Какие, например?

Она спокойно ответила. — Голоса и другие звуки. Он ничего не говорил о том, что ты будешь видеть что-то, чего нет, но всякое может случиться, Нора. Твое тело пытается восстановиться. Оно переживает большой стресс и мы должны быть терпеливы.

— Он сказал, что у меня могут быть галлюцинации?

— Шшш, — сказала она мягко, взяв мое лицо в свои руки. — Возможно, нужно, чтобы это все случилось перед твоим выздоровлением. Твое сознание делает все возможное, чтобы исцелиться, и мы должны дать ему время. Как и любому другому повреждению. Мы пройдем через это вместе.

Я почувствовала, как к горлу подкатывает ком, но я сдержала слезы.

Почему я? Из миллиардов людей, почему я? Кто сделал это со мной? Мысли вертелись, пытаясь указать на кого-то, но у меня не было лица, голоса. Я не имела ни малейшего понятия.

— Тебе страшно? — прошептала мама.

Я отвернулась. — Я злюсь.

Забравшись в кровать, я на удивление быстро заснула. В плену в том неясном, беспорядочном месте, между бодрствованием и глубоким сном, мои мысли бесцельно плутали по длинному темному тоннелю, сужавшемуся с каждым шагом. Сон, благословенный сон, уверенно окутывал меня, позволяя этой ночи, принесшей мне столько открытий, уплывать от меня прочь.