33 Буквы - Макс Армай

14.01.02.

Прочь хотел я. – Да так и не смог...

А. К.

Прочь хотел я. – Да так и не смог!

Я молчал – но кричал между строк.

И хоть знал, что так больше нельзя,

Был лишь пешкою против ферзя.

Это рвалось, как буря в дверь.

Меня, к чёрту, сорвало с петель.

И свой дух разметав, словно прах,

Потерял я, пред совестью, страх.

Но меня и сильней, и мудрей,

Ты мне воду дала, а не хмель.

Пусть горчит! – Видишь? Пью я до дна!

Не сердись и прости меня!

16.01.02.

Лишь на мгновенье, вспышкой, страх...

Лишь на мгновенье, вспышкой, страх:

- Туда ли я иду?

Кривой усмешкой на губах,

Сознанием – в бреду.

Как сто картин, в одном холсте,

Лежал на слое – слой,

Сто судеб – на одной судьбе,

Чтоб быть, в итоге, мной.

Единством спаянная ложь,

Где правда – часть вранья.

Холодный пот и злая дрожь –

- А что, коль нет меня?

И тонкий срез, что поперёк,

Сквозь плёнки бытия,

Субъектным вектором времён –

- И есть, всего лишь, я?

22.01.02.

Кто-то захлопнул дверь...

Кто-то захлопнул дверь.

Кто-то подвёл черту.

Что же, мой друг, теперь?

До встречи, в тёплом аду!

Солнца пылающий зев.

Закатны края небес.

На пару минут присев,

Я небу шепчу. – Я здесь!

А, может, лишь просто себе.

Ведь небо – всё тот же я.

Я, кажется, понял, вполне,

Что мир – только часть меня.

23.01.02.

Всё точно, как поведал Данте...

4.

Всё точно, как поведал Данте:

Вот черти, грешники, котлы.

В дешёвый фарс, пусть и бесплатный,

Не верю я, не веришь ты.

В раю томились мы от скуки,

А тут, напротив – балаган,

Где Сатана – с душой Иуды,

Маньяк, на почве христиан.

Противно, гадко, безнадёжно. –

- Да разве к этому мы шли?!

Что рай, что ад – одно и то же –

- Лишь бездна бреда и тоски!

25.01.02.

Гладя кошку, в кресле, у камина...

Гладя кошку, в кресле, у камина,

Нежным голосом о чём-то напевая,

Каждый вечер ждёшь – вернётся милый,

Из далёкого, неведомого края.

Ветер скрипнет старою калиткой,

Или путник мимо проезжает, –

- Вздрогнешь, вскинешься, с тревожною улыбкой,

Сердце сладостно в надежде замирает.

Только вечер, как и все, что прежде,

Завершится также одиноко.

С каждым днём смеёшься ты всё реже,

И всё чаще смотришь на дорогу.

26.01.02.

Занавес ночи поднят...

Занавес ночи поднят.

Будильник дал третий звонок.

Встаю – роль свою я помню,

До самых последних строк.

Не знаю – ни автора драмы,

Ни то – жив ещё режиссёр?

Свет солнца здесь – вместо рампы,

А жизнь – театральный декор.

Играю, почти через силу.

Живу, каждый день – на бис.

Но бросят цветы – лишь в могилу,

Где гроб будет – вместо кулис.

28.01.02.

Как странно – даже в царстве тьмы...

Как странно – даже в царстве тьмы

Я видел радугу!

Над речкой, что черней смолы,

Сквозь лес – корягою.

Над городом, что вечно спит

В своём зловонии.

Пред Оком, что угрюмо зрит,

В своём бесплодии.

Она взметнулась ярким сном

В бредовой полночи. –

- Зажмурил окна каждый дом,

В боязни солнечной.

Весь город злобно зарычал,

Щетинясь трубами.

Сжал в складки каждый он квартал,

Под цвета дугами.

Вскочил и, словно пёс цепной,

Вцепился в радугу.

Он верил – свет дан Сатаной,

Ему на пагубу!

30.01.02.

Я не верил, не ждал, только чувствовал – это придёт...

Я не верил, не ждал, только чувствовал – это придёт.

Как и ночь, после дня, как зимой, вслед теплу – скользкий лёд.

Лишь сомкнулись уста, лишь умолкло звучание слов, –

- Была в небе звезда, теперь та – что со мной делит кров.

Только сила небес, воплощённая в сладостность форм,

Словно взнузданный бес, не очаг – а пылающий горн.

Не любовь, а огонь, и душа моя – пепел и соль.

Пусть ты шепчешь. – Не тронь! – Но блаженство – сильнее, чем боль!

01.02.02.

Ночь – клином стальным в затылок...

Ночь – клином стальным в затылок.

Что молот стучит капель.

Время угрюмо застыло

И ждёт терпеливо, как зверь.

А я – словно уж в сковородке:

Ищу свой исчезнувший сон.

Он был! Только слишком короткий.

И то – потерялся потом!

А боль – свои точит зубы.

Минуты прогрызли висок.

И словно архангелов трубы,

Мне – в самое ухо! – звонок.

04.02.02.

Муза сердито топнула ножкой...

Муза сердито топнула ножкой:

- Я, всё-таки муза! Не драная кошка!

Коль мало меня: вот он – бог, вот – порог!

Уходишь?.. Иди!.. Но без магии строк!

И отвернулась, не видел чтоб слёзы.

Но дрожь выдаёт и натянутость позы.

Ох, женщины! Сколько же с вами забот!

Минуту вы ангел, а целых две – чёрт!

07.02.02.

Опять всё то же, как занудная игра...

Опять всё то же, как занудная игра:

Будильника злорадный слышу рёв,

И вот моя проснулась голова,

А тело – там ещё, пока что, среди снов.

А ночь уже тошнит началом дня.

И окна загораются в домах.

И кое-как умыв, одев себя,

Я тороплюсь в кошмар на всех парах.

И жизнь прилипла, грязью на ногах.

И мне плевать – явь это, или сон:

Я несомненный труп, во всех мирах,

С каких бы не смотреть на то сторон.

11.02.02.

Словно у ящериц – пойманный хвост...

Словно у ящериц – пойманный хвост,

День оторвался, остался в пространстве,

Как труп почернел, в свете призрачном звёзд,

И был причислен к прошедшего касте.

А я растворяюсь, как в сумраке – тень,

В том, что воплотилось в трепещущем звуке.

На воле душа – в бесконечном теперь,

Где время растаяло, нотами в ухе.

Печальный Терновник нет сил оборвать –

- Я слушаю, в песнях хмелея всё больше.

Земная достигнута мной благодать:

На Снайпера – ближе, на Раду – чуть горше.

13.02.02.

Лёгким морозцем...

Лёгким морозцем.

Снежною пылью.

Бледностью солнца,

В небе бессильном.

Слов, в памяти стёртых,

Пришедших, вдруг, снова.

…День всех влюблённых,

Две тыщи второго.

14.02.02.

Пусть я сделан из бренной плоти...

Пусть я сделан из бренной плоти,

Где мембраны лишь и протоплазма.

Пусть я жизнью прикован к работе,

А сама жизнь – однообразна.

Пусть мой юмор – чернее ночи,

А душа – словно тень Харона,

Всё равно, я счастливее прочих,

Кто не бродит путями Иного.

15.02.02.

Чистым холодом здесь веет глубина...

Чистым холодом здесь веет глубина.

Балансирую на самой кромке сна.

Ужасаюсь, сколь безумен мой каприз:

Шаг неверный – и я тут же, камнем вниз.

Но натянута – упруга и тонка.

Понимаю – без неё я никуда!

И смиряя, за досадой, липкий страх,

Неуклюже, вновь рукою – резкий взмах.

19.02.02.

Вот смолкли гулкие шаги...

Вот смолкли гулкие шаги.

Открыта настежь дверь.

Мне торговаться, не с руки –

- Я пленник твой теперь.

И всё ж, пытаюсь угадать –

- Чего же меня ждёт?

Твой взгляд – порою, благодать,

Порою – острый лёд.

Всегда молчишь. Здесь всё игра!..

Иль пытка мне? – Скажи!

Пусть, лучше, злые, но слова,

Чем омут тишины!

Прекрасные грустны уста…

Что в них мне – яд, иль мёд?

Мне кажется – пленён не я,

А всё – наоборот!

22.02.02.

От непогоды, всё от непогоды...

От непогоды, всё от непогоды:

Хандра и полное отсутствие любви,

Желанье собственной, бессмысленной свободы,

И чувство ложное какой-то глубины.

От непогоды, всё от непогоды:

Боль в голове и зуд небытия,

И ощущенье, странное, заботы,

Со стороны непрожитого дня.

25.02.02.

Боевой колесницей...

Боевой колесницей,

Через вражеский строй.

Кровь мгновений на спицах.

В сердце – холод и зной.

Время просит пощады.

Время хочет покой.

Бьюсь не ради награды –

- Наслаждаюсь игрой.

Вот искромсан и брошен,