Потерянный мир - Константин Лебедев

Четыре легиона были брошены на охрану каждого из секторов столицы империи. Три оставшихся всегда находилось в резерве у восточных границ.

Раскрывающиеся к западу клешни материка образовали пролив, позволяющий Лазару не беспокоиться об угрозе роя. Итан смотрел на очерченный на песке силуэт континента и думал о том, что экспедиции могло не повезти еще сильнее.

Не попади тогда корабли в шторм, заставивший их немного изменить курс, и они вполне могли бы проскочить мимо клешней, так и не увидев землю. Точнее, материк бы они увидели, но только появились бы с его восточной стороны и с большой вероятностью могли бы смело рассчитывать на «теплый прием» хозяев пустыни.

Минна продолжала водить прутом, выводя на песке силуэты северных гор, в недрах которых когда-то давно находилась богатейшая цивилизация гномов. Восточные эльфийские леса, хранящие память о царстве Сейн, сейчас были заброшены. По словам отступницы лес был проклят, и никто из авантюристов, решивших поживиться утраченными артефактами эльфов, оттуда не возвратился. Орки никогда не имели крупных городов, предпочитая кочевой образ жизни. Следы мест их стоянок давно стерло время.

Немного северо-западнее от центра имперских владений находился Корпакс. Каждый из подчиненных народов имел свое представительство в столице и разрешенную область расселения за ее стенами. Множество городов и деревень разных народов было разбросано по всей северной части континента. Порядок определения климатических зон совпадал с аурлийским. Пики северных гор были покрыты вечными снегами. Сезонность средней полосы ничем не отличалась от той, к которой привыкли жители Корквила, а знойная жара южных песков была непригодна для жизни большинства имперских народов.

Мысли Кэра пронзило неожиданное осознание. По своей сути Аурлия представляла из себя мир в миниатюре. Должно быть, возведенная Венделем стена создала своеобразную независимую экосистему. Теперь же, когда магический барьер спал, климат Аурлии должен был претерпеть значительные изменения. Возможно, вернувшись домой, участники экспедиции не узнают родных мест.

Минна была горда успехами своего ученика в освоении нового для него языка. Пускай пока построение фраз и было весьма некорректным, тем не менее общий смысл послания был понятен. К концу месяца, проведенного в пути, на горизонте стала виднеться башня неописуемых размеров, вершина которой исчезала в облаках. Казалось, что исполинское строение пронзает небо.

— Башня Бури. Впечатляет, не правда ли? — отступница уже давно ждала, когда Кэр заметит архитектурное чудо.

— Как такое вообще возможно?

— Все возможно, когда ты не ограничен временем и у тебя бесконечный ресурс рабов. Самое интересное, что живут в этой башне не более тридцати имперцев, — улыбнулась Минна.

— Император заседает на самом верху? — спросил Итан, вспоминая аналогичный выбор резиденции Лазаром.

— Что ты, император редко бывает в башне, а большинство имперцев за свою жизнь поднимаются на вершину всего лишь раз. Башня — это храм, владение жрецов. Только им дозволено жить в ее стенах.

Кэр разглядел, как рядом с верхними этажами небо разрезала молния. Повинуясь неведомой силе, вместо того чтобы вспыхнуть и исчезнуть, она потянулась к куполу башни и исчезла в его недрах.

— Что это было? — воскликнул аурлиец, уверенный в том, что увиденное ему не померещилось.

— Главное оружие империи. Причина, по которой мы не смогли остановить ее. Некоторые представители правящего народа обладают способностью подчинять себе саму стихию. Выходя из юного возраста, каждый член их общества проходит обряд инициации. Те из них, кто справляется с испытанием, получают свою личную молнию, которую впоследствии может использовать как оружие.

— И много таких избранных?

— Кто же знает, примерно каждый десятый. Те, кто смог пройти обряд, пользуются всеобщим уважением до конца жизни. Считается, что воля и внутренний дух в таких гражданах крепче камня. Кроме того, им куда легче получить назначение на высокий пост.

Итан печально ухмыльнулся. За время путешествия он успел повидать много нового, но принцип сословного неравенства, пусть и в различном виде, был постоянной величиной, где бы аурлиец ни оказывался.

— Как проходит этот обряд? — Кэр хотел знать как можно больше об этом мире и старался впитать в себя всю доступную информацию.

— Имперцы держат свои ритуалы в строжайшем секрете. Даже мне неизвестно, что происходит в конце пути тысяч ступеней. Зато я знаю, что ни один доспех не способен защитить тебя от силы стихии. Имея такое оружие, империя легко покорила другие народы, — в голосе Минны слышалась горечь, и Кэр заставил себя остановить очередь лезущих из него вопросов.

Очертания самого города лейтенант смог увидеть лишь через день. Он с первых секунд понял, что сохранять внешнюю невозмутимость будет весьма непросто. Кибитка как раз забралась на вершину холма, с которого представлялся уникальный шанс рассмотреть столицу получше. Открывшуюся картину с большим трудом можно было назвать городом. Даже стоя на возвышенности, Кэр не мог рассмотреть на горизонте его границ.

Словно погруженная в некую дымку, башня жрецов была своего рода точкой отсчета. По словам Минны, она располагалась в самом центре Корпакса. Как ни старался, аурлиец не мог разглядеть место, где заканчивается линия городских стен. Оборонительные сооружения невероятной высоты с еще более высокими равномерно выступающими башнями производили впечатления чего-то нереального, неподвластного рукам человека и абсолютно неприступного.

— Насколько же велик этот город? — удивление Итана не знало границ, равно как и наблюдаемая им картина.

— Можно потратить всю жизнь на его изучение и все равно не знать всех уголков, — кибитка неторопливо спускалась со склона, давая путешественнику подольше рассмотреть Корпакс.

— Как подобное может существовать? Сколько же в нем жителей?

— Ты можешь посчитать, если хочешь. Даже империя отбросила идею отслеживать популяцию других народов, — рассмеялась отступница.

— Спрошу иначе, сколько народов проживает в Корпаксе?

— Официально в городе разрешено проживать десяти вассальным народам. Десяти с половиной, если учитывать утларгов. Своего представительства они не имеют, но могут селиться в районе, отведенном для жителей Долины. Помимо основных народов, город впускает и представителей других, куда более малочисленных.

— И все они беспрекословно подчиняются империи? — усомнился лейтенант.

— Бывают инциденты. Семнадцать лет назад было последнее крупное восстание ялгов, сильно изменившее само устройство империи. Мятеж обнажил все те проблемы, что были в государственном устройстве и имперской армии. Восстание стало удобным поводом для переворота, которому было суждено привести к власти нового императора.

— Мир так разнообразен в своих формах, но так одинаков в некоторых вопросах, — печально ухмыльнулся Кэр.

— Ялгам удалось одержать ряд побед над имперской армией. В то время всю власть империи в своих руках сосредоточили консервативные старцы, не готовые к необходимым переменам. Тогда появился Сатор. Молодой и энергичный, он повел за собой новое поколение имперцев. Поддерживаемый своими друзьями Клетисом и Морусом, он смог осуществить переворот, пролив при этом минимальное количество крови.

— Судя по всему, мятеж ялгов не смог справиться с новым правительством, — заметил аурлиец.

— Троица новых символов империи провела ряд армейских реформ. Сатор отказался от использования фаланг, переформировав их в легионы. В каждом подразделении теперь служат представители только одного из народов, что сразу сократило количество внутренних противоречий среди легионеров. Выделил из казны куда больше средств на содержание армии и ее вооружение. Заменил ополчение на постоянную армию. После этого у ялгов не осталось ни единого шанса.

— Остальные народы спокойно приняли переворот? — ненаигранная заинтересованность аурлийца заставила Минну улыбнуться.

— А им-то что? На их жизни это никак не отразилось. Тем более сейчас империя сильна как никогда прежде. Время для возмущения уже упущено.

— Кажется, новый император весьма умен и дальновиден, — отметил Итан.

— В этом нет сомнений. Настолько неглуп, что, как только пришел к власти, первым делом назначил приведших его на трон друзей на самые опасные должности. Они были слишком популярны в народе, чтобы оставлять их в столице. Империя поделена на четыре сектора, каждым из которых руководит консул. Отвечающий за восток Морус уже