Эпоха мертвых. Москва - Андрей Круз

– Кстати, Коль… – обратился я к сидящему рядом со мной на броне здоровиле. – Ты не в курсе, ваша деревня и станция к одной банде относятся, или к разным?

– Не знаю. Мы до их недавнего приезда бесед с ними не вели. Но думаю, что к разным.

– Почему?

– Потому, что приехали они к нам от трассы, а от станции ездить удобней. Значит, на чужую землю не хотели заезжать.

– Логично. – согласился я. – А что в «Шешнашке» в последнее время делалось? Пока ты оттуда не срулил.

– То же, что и везде, делалось. Мертвецы на людей кидались.

– А еще? Давай с подробностями.

– Началось понемногу, с каждым днем их все больше стало. Потом комендантский час объявили. Лучше не стало. Затем срочники из внутряков разбежались, кто куда. Я все время отсиживался на станции. Затем бандиты появились, в городе пальба началась, форменные уличные бои. Бандиты даже с танками были.

– Даже так?

– А как ты думал? Тут что только не хранилось. Танки, кстати, пятьдесят пятые еще, даже не думал, что где-то есть такие.

– Есть, есть. А чего им сделается? Пушка солидная, что еще от него нужно по нынешним временам?

– Возможно. В общем, сначала началось в городе, остатки военных с учеными и семьями на предприятиях укрепились. К ним сунулись, но без толку – у тех тоже пушк имелись, под городом склады такие, что мама не горюй.

– Откуда, кстати? – спросил Васька.

– От верблюда. – ответил за Николая Сергеич. – Самый безопасный город в стране, где еще их устраивать? И входы в них не то, что на режимных территориях, а просто в крепостях. Чем плохо?

– Ага, именно так. – подтвердил Коля. – Знаете, сколько я спецсоставов туда перегонял? И оружие шло, и та же жратва. Там только сахара с солью, пожалуй, состава два разместили. Завались.

– А туда пути целы? – заинтересовался Сергеич.

– Нет, даже не надейтесь. – усмехнулся Коля. – Пути пред станцией разобрали и мост через овраг. Ненамного, метров на сто, но этого хватит. И станция бандитами занята. У них там база, считай.

– А аэродром?

– Аэродром тоже, он, считай, за городом, охрана оттуда сразу ушла, еще до бандитов, даже склады ГСМ рвануть не догадались, решили, что пригодится. Правда, все, что могло летать, куда-то улетело.

– А что в городе удержали? – спросил Сергеич.

– Знаете город?

– Служил там долго.

– Да все удержали, что в списке особо важных. – сказал Коля. – И будут дальше держать. Там теперь так получается – ни местным выйти из города, ни бандитам туда войти. И тех и других маловато для победы, только и могут, что друг другу жизнь портить.

– Сергеич, а что вообще на тех складах, кроме еды? Военное есть что?

– Конечно. Там наша дивизия внутренних стояла. А на случай войны должны были еще две мотострелковые развернуть вокруг, техника для них вся там. Тоже не новая, но вполне даже приличная. Таких вот… – он похлопал рукой по броне «бардака» – … думаю, тоже много найдется.

– Получается, что если бы там людей больше было, то они бы весь город отбили? – спросил Васька.

– Не знаю… – пожал плечами Сергеич. – Возможно. Но бандиты тут тоже не один склад растащили. Сами видели, как они вооружились. Тоже не детский сад.

Разговор получился полезным. По крайней мере, мы впервые узнали недавнюю обстановку в городе, до того момента одними слухами и догадками руководствовались. Порадовало то, что город не захвачен, и, очень даже возможно, что и гордеевский центр работает.

Сергеич еще минут двадцать расспрашивал Николая о каких-то лишь им двоим ведомым местах, после чего сам впал в задумчивость.

Какой толковый этот мужик Коля. Жаль, что кроме него железнодорожников нет. Я бы его поагитировал с нами двинуть. Оружия у нас теперь много, транспорта даже избыток некоторый, люди бы очень пригодились. Чует мое сердце, что если мы из нынешней передряги живыми выберемся, то таким отрядам как наш всегда работа найдется. И чем дальше, тем больше. Если, к примеру, нынешнюю бандитскую вольницу взять. Пока мы их бьем, как хотим, но это пока. У них боевого опыта нет совсем, вообще никакого. Ни опыта, ни знаний нужных, ничего, кроме зверства и жестокости. Но пройдет месяц, пройдет другой, повоюют они друг с другом, сходят в набег, и тогда у них появится опыт. Такой, что не приведи бог. Тут, считай, новые печенеги вырастают понемногу, и скоро они превратятся в настоящее бедствие.

Сергей Крамцов, партизанский командир,

вождь освободительного движения

вятских крестьян из деревни Вяльцево.

10-11 мая, четверг, ночь.

Действительно, как и говорил Коля, укрыть БРДМ труда не составило. Лес сжимал грунтовую дорогу с двух сторон, и мы остановились примерно на километр не доезжая до станции. Оставили с машиной Шмеля и Сергеича, как самых виртуозных механика-водителя и стрелка из башенной установки, а мы с Кэмелом и Колей, которому выделили заимообразно «лешего», направились в сторону станции. Кроме лохматого камуфляжа мы выделили Коле ночной монокуляр и один АПБ, пообещав отобрать это все после операции. Он не возражал.

Сначала мы зарослями подобрались к каким-то длинным пакгаузам, за которыми пересекались многочисленные пути маневрового поля. Станция здесь работала и как разъезд, и как сортировочная, а еще на ней были огромные склады леса – зоны здесь все больше лесоповалом занимались, и с этой самой станции лес отгружали железной дорогой. В общем, станция была большая.

Убедившись, что за нами никто не наблюдает, мы перебежали в большое кирпичное здание без ворот, к которому была пристроена платформа, с которой, наверное, шла погрузка в вагоны. Огляделись, обнаружили пристроенную к стене лестницу. По ней взобрались на массивную балку, по которой катался мощный кран, а оттуда перебрались к торцевой стене здания. Пространство между крышей и верхом кирпичной стены было закрыто рассохшимися досками, и через них оказалось удобно наблюдать за станцией, которая была как на ладони.

Станция выглядела пустынной и заброшенной. На водонапорной башне бандиты разместили пулеметное гнездо с ПКС[16], некоторое движение было заметно возле небольшого двухэтажного домика, покрашенного в грязно-желтый цвет по штукатурке. Оттуда иногда выходили люди в уже привычной полувоенной разномастной одежде и с автоматами, заходили внутрь. Еще два пулемета я заметил в окнах этого домика. Вокруг него прогуливался парный патруль, то подходя близко, то исчезая за станционными постройками. Патруль был один.

Зато рядом с самим зданием стояли два БТР-60. Совсем ветераны, но тоже как новые. Я таких в армии почти и не видел уже. Разве что в Чечне несколько штук, которые туда загнали специально, чтобы списать на боевые. А на складах вот хранились где-то, мало что новенькой краской на бортах не сверкают.

Впрочем, теперь кроме номеров и звезд, на бортах бронетранспортеров появилась надпись, сделанная по трафарету: «22 зона». Вот так, можно сказать, эмблема части появилась. Тот, кто эти бронетранспортеры на длительное хранение ставил, теперь икает небось, если живой еще. Не думал он наверняка, что на честной боевой технике подобная пакостная надпись появится. Рядом с бронетранспортерами стоял военный ЗиЛ-131, тоже с тех же складов, судя по всему.

У техники топтался часовой. Сразу мы его не заметили, он за машину заходил. А вообще, по первому впечатлению, людей на станции было немного. Особых дел для них здесь не было, скорее всего, посадили их тут охранять огромные станционные склады. Тот же лес-кругляк для частоколов ой как понадобится, не будешь охранять – уведут соседи. С соседями же войны нет, наверняка, так что достаточно обычного присутствия как символа присмотра за материальными ценностями. А больше здесь делать и нечего, по большому счету. Замерли поезда.

Над путями, на решетчатой ферме, висели трое повешенных. Обратившиеся в зомби, они слабо трепыхались. Судя по виду, висят они примерно неделю, не меньше. Двое мужчин и женщина, все голые, в пятнах разложения по всему синюшному телу. Затем увидел еще одного. Этот был распят на деревянных складских воротах, прибит гвоздями через запястья и щиколотки. И непонятно было, то ли он жив еще, то ли уже воскрес.

Везде одно и то же, озверели эти скоты от власти и безнаказанности. Озверели настолько, что сомневаться начинаешь, неужели мы с подобными тварями по одной земле ходили? Нет, неправильно я сказал. Озверели они не от власти и не от безнаказанности. От этого они только проявили свою истинную сущность. Ну ничего, эти у нас допрыгаются, обещаю. Именно эти и очень скоро. Как – пока не знаю, но придумаю.

Я включил рацию в режим сканера, но ничего интересного не поймал. Весь радиообмен между станцией и основными силами свелся к нескольким бытовым вопросам. Даже такая простая вещь, как радиоперекличка, здесь не работала. А зря. Радиопереклички не просто так придумали.