Заклинание для хамелеона - Энтони Пирс

Дерево дрожало — половина его ужасных конечностей была или отрублена, или парализована. Чтобы добить его, потребуется время, но победа была уже несомненной. Спасибо Кромби и отважным и самоотверженным жительницам деревни.

— Знаешь, таких женщин, как эти, я могу уважать, — пробормотал Кромби, отрываясь от наблюдения за процедурой окружения. На самом деле прозвучало чириканье, а затем перевод, но Бинк уже так привык к этому, что для него не было никакой разницы, кто говорит на понятном языке, — Они прекрасно выполняют команды и сражаются почти также хорошо, как мужчины, допуская… — Он замолчал на получирике и прислушался.

Затем и Бинк вновь услышал призыв сирены, теперь уже не заглушаемый шумом битвы, О нет! Он попытался сопротивляться и не смог. Сирена возобновила свою охоту.

Бинк пошел на звук. Его товарищи молча присоединились к нему. Деревенские жительницы, поглощенные успешной битвой, не заметили, как они удалились.

Глава 7

УБИЙСТВЕННЫЕ КРАСОТКИ

Звуки битвы у них за спиной становились все тише и тише. Мужчины, включая Кромби, бежали по тропинке навстречу манящей песне сирены. Неземные звуки становились все громче и отдавались дрожью в теле Бинка, Он знал, что сирена — это смерть. Смерть более верная, чем древопутана, но какой блаженной будет эта смерть!

Тропинка была ухоженной — ничто не препятствовало продвижению. И вскоре путешественники выбежали на берег небольшого озерца. Посреди водной глади виднелись два небольших островка. Они походили на вершины гор, подножия которых спрятаны под водой. Тропинка вела прямо по воде к одному из островов. Там-то и рождалась чудная песня сирены.

Они двинулись по тропинке. В душе Бинк одновременно и надеялся, и боялся, что Кромби опять воспротивится этому безумному поступку. Но грифон не сопротивлялся. Очевидно, смелость и самоотверженность деревенских жительниц ослабили его недоверие к женщинам, и теперь от его подозрительности не осталось и следа. Он бежал первым по водной тропинке, вода легонько плескалась под его ногами, но все же тропинка выдерживала его вес. Волшебник шел вторым, Бинк третьим, а…

С берега послышалось гневное блеянье. Небольшое животное бежало вдоль узкой прибрежной полосы. Четвероногий зверек быт весь покрыт похожей на овчину шерстью. На голове у него росли широкие кривые рога, описывающие почти полный круг и заканчивающиеся у самой морды. Наверное, тропинка пересекла его территорию; это и послужило поводом для нападения.

Честер, оказавшийся на пути этого создания, остановился.

— Раздолбан, — заметил он, узнав животное, — Это обычное животное, и зов сирены на него действовать не должен. Сирене нет никакого смысла заманивать его.

Раздолбан! Бинк остановился — любопытство взяло верх даже над призывами сирены. Он слышал об этих созданиях и об их родственниках гидрораздолбанах, но вот встречаться с ними ему еще не доводилось. Насколько он знал, смысл жизни этих животных заключается в том, чтобы разбить что-нибудь вдребезги, и делали они это с огромным удовольствием. Если требуется сломать дверь или разрушить замок, раздолбану цены нет. В остальное время от него никакого проку, потому что он непрестанно бьется головой во все, что только попадается на глаза.

Кентавр был намного крупнее раздолбана, но тот все равно преградил ему путь к сирене. Честер шустро увернулся, но раздолбан тут же затормозил, оставив на песке ровный, словно волшебный след, развернулся и возобновил нападение. Теперь, если Честер проигнорирует новую атаку, он получит удар в заднюю часть, которая, несмотря на пятно от слюны древопутаны, оставалась его гордостью. Если атака раздолбана увенчается успехом, то и эта часть тела кентавра станет ненамного симпатичнее ею лица. Так что Честеру пришлось повернуться лицом к противнику.

И это может продолжаться бесконечно. Раздолбан будет с радостью атаковать снова и снова, поднимая в воздух тучи песка после каждого промаха, а Честеру ведь надо бежать на зов сирены. Хочешь не хочешь, но раздолбана надо как-то остановить.

Бинк задумался; его талант, возможно, принимал участие в спасении от путаны, так как он свободно использует побуждения и магию других существ. Может, раздолбан — еще одно изобретение, призванное помешать ему приблизиться к сирене? В таком случае зверь должен был задержать его, а не Честера.

Честер, хитро маневрируя между атаками, в конце концов оказался прямо перед большим деревом. Чтобы не быть застигнутым врасплох, он не спускал с раздолбана глаз. При следующей атаке раздолбан воткнется прямо в ствол дерева, которое Честер обдуманно оставил у себя за спиной, используя, на свое счастье, глупость противника. А надо отметить, что эти животные чрезвычайно глупы.

Но тут Бинк увидел, что это за дерево.

— Честер, только не это! — закричал он, — Это…

И опять слишком поздно. Ну почему он всегда опаздывает? Это уже начинает действовать на нервы! Раздолбан бросился в атаку, Честер отскочил в сторону, послышался свист, напоминающий звук флейты, и раздолбан врезался лбом в дерево. Несмотря на размеры животного, удар был так силен, что встряхнул дерево до самых корней.

— …ананасовое дерево, — с опозданием закончил Бинк.

Но с дерева уже посыпались плоды: огромнейшие золотые спелые ананаски. Как только ананаска падала на землю, она взрывалась. Так эти деревья и размножались — взорвавшийся фрукт посылает свои семена, как шрапнель, во все стороны, а потом, с помощью удачи и магии, может вырасти новое ананасовое дерево. Но вот стоять рядом с деревом в такой момент вряд ли безопасно.

Одна из ананасок упала раз долбану прямо на крестец. Зверь заблеял и повернулся посмотреть, что случилось. Его огузок был опален и разбит, и что-либо предпринимать было уже поздно. Вокруг взрывались другие ананаски. Одна из них падала как раз перед раздолбаном. С воинственным фырканьем животное смело бросилось вперед, чтобы разделаться с ней, и поймало ее прямо на рога. Последовавший взрыв вышиб и то немногое, что было у бедной твари в голове, — счастливо блея, раздолбан побрел прочь.

А в это время Честер отплясывал замысловатый танец, стараясь уберечь свой развевающийся хвост и гладкие лошадиные бока от валящейся на него напасти. Он уклонялся от ананасок, падавших слева, справа и спереди, но вот те, что летели сзади, создавали ему затруднения. Одна ананаска чуть не села ему на хвост, точнее сказать, задела кончик хвоста. Честер великолепным маневром вывел из опасной зоны свою заднюю — лошадиную — часть, но в результате вакантное место, где только что был хвост, заняла голова.

Ананаска взорвалась. Взрыв произошел как раз у Честера под подбородком. Пламя и дым скрыли его голову, затем воздух прояснился, а пораженный Честер так и продолжал стоять на том же самом месте.

Бинк обнаружил, что, несмотря на беспокойство о друге, бежать назад он не в состоянии. Частично это происходило из-за того, что его продолжала манить песня сирены, разрешавшая остановиться, но не вернуться, а в основном потому, что озерная тропинка вела только в одном направлении. Она была твердой при движении вперед, но, когда Бинк поворачивал обратно, перед ним лежала просто вода. Озеро было небольшим, но, похоже, очень глубоким, а Бинк побаивался пуститься к берегу вплавь. Злая магия могла таиться в глубине. Так что оставалось только наблюдать и кричать.

— Честер! С тобой все в порядке?

Кентавр стоял на месте, медленно тряся головой. Взрыв не нанес большого вреда внешности кентавра, к тому же она с самого начала оставляла желать лучшего, а вот замечательный ум Честера вызывал у Бинка тревогу. Вдруг ананаска повредила ему мозги?

— Честер! Ты слышишь меня?

Затем, когда Честер проигнорировал его призывы, Бинк понял, в чем вся трудность. От взрыва Честер оглох!

Бинк начал яростно размахивать руками, и в конце концов Честер его заметил.

— Говори громче! Я тебя не слышу! — Затем кентавр и сам сообразил, что случилось. — Я оглох! Я ничего не слышу!

По крайней мере, в остальном на первый взгляд он, казалось, не пострадал. Теперь, успокоившись, Бинк почувствовал, что его опять влечет голос сирены. И он возобновил свой путь.

— Да черт с ней, с этой сиреной! — звал его Честер. — Я вот теперь ее не слышу. Тащиться туда просто идиотизм. Там же явная смерть.

Кромби быстро освободился от принуждения там, у древопутаны, но сдался сирене. Теперь Честер освободился от зова сирены с помощью раздолбана. Все это, наверно, благодаря таланту Бинка! Но сам Бинк тем не менее оставался на крючке у сирены. Он повернулся и пошел в сторону острова. Кромби и добрый волшебник уже почти достигли острова, ведь они в отличие от Бинка не задерживались в пути.

Честер галопом помчался по тропинке, стараясь нагнать Бинка. Его сильные руки схватили Бинка за плечи: