Грозный. Особый район - Александр Владимирович Лебедев

первого дня один из командиров СОБР был ранен. Раненого унесли в тыл… А потом получилось так, что с нашим батальоном остались только якутчане.

Этим немедленно воспользовались боевики. Заняли квартал, и все, кто удерживал консервный завод, оказались в окружении. На помощь выдвинулась маневренная группа под командованием капитана Бесчастных. Но пробиться им не удалось. Погиб рядовой Колмогоров, еще двое были тяжело ранены. Группа закрепилась лишь в трехстах метрах от завода.

Оказавшись отрезанными, мы вскоре стали испытывать трудности с боеприпасами и продовольствием. Мало того, что собровцы нас вот так бросили, так они еще и унесли с собой все то, чем мы с ними вначале поделились. Пришлось экономить. А противник все наседал.

На самом опасном направлении с одиннадцатью бойцами обороной руководил капитан Цыганов. Здесь было больше открытых участков и недостаточно укрытий. Поэтому боевики несколько раз пытались овладеть позициями, чтобы расчленить обороняющихся. Им это не удалось сделать.

В разгар боя рядом с позициями батальона был подбит армейский МТЛБ, в котором находилось 50 огнеметов “Шмель”. Экипаж машины погиб на наших глазах, тягач заполыхал огнем. Если бы огонь добрался до огнеметов, то от взрыва могло бы разнести все близлежащие постройки. Наш боец — старший сержант Колянда — под огнем боевиков вместе с двумя солдатами бросился забрасывать машину снегом. Тягач мог при этом взорваться в любую минуту. Но огонь удалось сбить, все закончилось благополучно.

К нам прорвались только через несколько дней. Бойцы санкт-петербургского ОМОН выбили боевиков из захваченного дома, и сообщение с основными силами было восстановлено. Потом пришло пополнение и к армейцам, да и натиск боевиков к этому времени немного снизился. А потом нас с завода сняли”.

Интенсивность боев в Грозном нарастала день ото дня. В этот период артиллерия группировки работала практически не переставая, огнем поддерживая наступающие штурмовые отряды, нанося удары по опорным пунктам боевиков, огневым точкам, скоплениям бандитов. Это было вызвано все тем же желанием сохранить жизнь солдат и офицеров, штурмующих кварталы города.

Евгений Кукарин, в 2000 г. командующий восточной группировкой войск особого района г. Грозный:

“Когда Булгаков почувствовал, что с этого (восточного. — Авт) направления мы решим задачу, он вообще ни в чем не отказывал. Поддерживал всеми видами огня.

А когда пошла динамика у нас, к нашим просьбам стали прислушиваться. Нам же на местах виднее было. К примеру, были тогда общие мероприятия. Это когда вся артиллерия группировки с семи утра до восьми бьет по позициям боевиков. Ну а мы стали просить у Булгакова: мол, пусть работает только ваша артиллерия, а наша молчит. Он с удивлением спрашивает: а почему? Мы объясняем, что наша вступит в дело, когда мы двинемся вперед. Для того, чтобы у нас боеприпасы были на день, и все как положено. Ну что толку молотить по Грозному из гаубиц и “Градов”, когда отсутствует как таковое понятие “передовая”. Ну не было у боевиков никакой передовой — они оборонялись очагово, мобильно. При начале артиллерийского огня просто уходили в глубь города, в бомбоубежища, укрытия, оставляя на ранее занятых позициях огневые средства. Артналет кончался — они немедленно занимали свои позиции и ждали начала движения войск. Он согласился. К трезвым аргументам умел прислушиваться. Но от своей линии тоже не отклонялся.

Что же касается чеченского ополчения… После Старой Сунжи с гантамировцами мы расстались. Они смелые, конечно, парни, надо отдать им должное, но одной смелости мало в таком деле. Помню, те, которые шли в нашей группировке, все нас упрекали, почему, мол, стоите перед микрорайоном, почему не идете вперед. И вот я сейчас по прошествии времени думаю, а не провокация ли это была — распалить русское самолюбие, чтобы мы своими мизерными силами влезли в кварталы многоэтажек. Были бы тогда и откаты, были бы и потери, и пропавшие без вести, и все остальное. Ну заняли бы мы батальоном два дома, а потом война началась бы как в тире. А в таком “тире” боевики нас перестреляли бы. Они ведь столько воюют, у них наемники сплошь — не то что наш девятнадцатилетний солдат…”.

По-прежнему эффективно действовала минометная батарея артиллерийского дивизиона 33-й бригады внутренних войск, оказывая в этом продвижении существенную помощь штурмовым отрядам. Так, 23 января огнем минометчиков была уничтожена 21 цель в боевых порядках боевиков.

К 24 января 2-й батальон петербургской бригады вместе с подразделениями ОМОН полностью “зафиксировал” освобожденные в результате штурмовых действий 506-го мотострелкового полка кварталы, выставив по всему периметру захваченного района 8 взводных опорных пунктов. 3-й батальон бригады, двигавшийся за 674-м полком, по результатам его действий выставил 4 взводных опорных пункта. Минометная батарея, развернутая в районе полевого пункта управления, поразила 12 целей.

К 25 января после продолжительного огневого воздействия по противнику штурмовой отряд 506-го полка овладел рубежом по улице Козлова. Это примерно на полпути от окраины города до площади Минутка. Полпути пройдено, но впереди было еще столько же. И преодоление оставшегося расстояния требовало еще больших усилий. Чем ближе к Минутке — тем ожесточенней было сопротивление.

Именно на восточное направление для наращивания усилий был спешно переброшен 674-й полк оперативного назначения внутренних войск, ранее выполнивший задачу по отсечению Старопромысловского района. С 22 января, после переброски на восток, моздокцы действовали в кварталах, примыкающих к улице Ханкальской, самостоятельно.

Чуть позже сюда же был направлен прекрасно подготовленный полк Минобороны — 245-й, до этого занимавший рубеж блокирования на западе Грозного.

Оба полка — 245-й и 674-й — последовательно 25 и 27 января были введены в полосу наступления 506-го мотострелкового полка для ее расширения и наращивания усилий по продвижению к площади Минутка.

Мощный кулак в составе батальонов двух армейских полков, батальонов 674-го полка и 33-й бригады внутренних войск уверенно продвигался вперед.

За счет такого перераспределения участвующих в штурме сил в общей обстановке стал намечаться успех. Сосредоточив усилия на восточном направлении, командующий группировкой особого района г. Грозный генерал-лейтенант Булгаков добился того, чего практически не было на первом этапе спецоперации: динамики. Динамика продвижения вселяла надежду на то, что с востока боевиков вскоре дожмут окончательно.

Здесь отработала артиллерия. Опорный пункт