Загадка Либастьяна, или происки богов - Юлия Фирсанова

Внутренним зрением богиня лицезрела бурю силы, окружившую ее величественным ореолом, и волей своей собирала эту мощь, заставляя ее вновь вливаться в себя, заставляла не без сожаления. Как и для любого сколько-нибудь великого бога Мира Узла, постоянный контроль и ограничение для Богини Любви было не слишком приятным, но необходимым делом. Отпустить силу и стать изгоем, видеть, как сходят с ума дорогие существа, как разрушается их личность, заменяясь всепоглощающим желанием служить и все большей жаждой любви, или пренебречь абсолютной свободой и стремлением к полному раскрепощению? Элия давно уже сделала выбор и жила, руководствуясь им. Но тень сожаления все равно иной раз касалась души богини. Хотя бы это она могла себе позволить.

Ведь любой из родичей время от времени давал волю разгулу силы, пусть не в мирах, где это привело бы к катастрофическим последствиям, но в Лоуленде, мире, готовом принять своих детей во всем их величии. Пускался во все тяжкие Джей и трещали по швам стены игорных домов, не способные вместить всех желающих погрузиться в пучину в азарта, гуляли Рик с Кэлером и веселый кураж накрывал с головой всех любителей и даже принципиальных противников пирушек… В Лоуленде мог отдохнуть от контроля силы каждый, но не Элия. Богиня Любви ослабляла свои блоки исключительно в строжайшем уединении и лишь криво ухмылялась, когда очередная завистливая или отвергнутая обожателем красотка бросалась обвинениями о бесконтрольном использовании дара. О, если уж кто мог прочитать серьезную лекцию о технике контроля, то именно Элия и лекция эта была бы столь наукоемкой и занудной, что любая обвинительница скончалась от заворота мозгов. Впрочем, богиня не считала нужным посвящать всех и каждого в личные особенности владения силой, а потому молчала. Пусть лучше недоброжелатели видят в принцессе Лоуленда ветреную кокетку и стервозу, нежели философа, исследователя и логика. Это куда безопаснее и для самой богини, и для семьи, и для Лоуленда.

Итак, постепенно вся мощь скрылась под блоками, спряталась за стеной запретов, лишь тонкий ореол силы — неизменный атрибут божественной сути, остался доступным для ощущений.

Элия вздохнула, прогоняя всегдашнее сожаление, и открыла глаза, возвращаясь в реальный мир, где сгущались сумерки. Осторожно, словно любопытные котята, они крались за окнами освещенной магическими шарами комнаты, заглядывали в окна.

Рядом с богиней неподвижно, слившись со структурой мира и став ее незаметной частью, стоял Тэодер, стоял тихо и молча, как умел только он один. Перенесшись вслед за внезапно исчезнувшей кузиной в Лоуленд сразу, как только определил координаты перемещения, бог уяснил, что Элия занята блокировкой силы. Принц решил не вмешиваться в процесс и подождать, а во время ожидания очистил заклятьем ковер в гостиной сестры. Уж у него-то никогда не возникало проблем с сокрытием и ликвидацией ненужных следов.

Принцесса благодарно улыбнулась брату:

— Спасибо, дорогой.

— Что произошло?

— Непредвиденные обстоятельства, — расплывчато отозвалась Элия.

— Мы вернемся? — тактично не став выпытывать подробности, спросил Тэодер.

— Пока не знаю, нужно ли продолжать охоту, но прошу, посети Источник, пусть снова свяжется с Силами Времени и попросит притормозить в Эйдинге время до нашего визита. Даже если нам не понадобится расплетатель, слово, данное клану драконов, следует сдержать. Мы придем открыть врата. Силы Времени любят расу крылатых, считают ее своими хранителями, они охотно пойдут на уступки.

— Хорошо. Я возвращаюсь к делам и буду ждать твоего зова.

— Договорились, — еще раз улыбнулась принцесса.

— Скажи только одно, если у тебя проблемы, я могу помочь? — осторожно, чтобы она не сочла вопрос оскорблением, обратился к кузине Тэодер.

— Проблемы? Не знаю, возможно, наоборот, — покачала головой принцесса, кладя руки на плечи мужчины. — Спасибо за заботу, спасибо за помощь, — богиня погладила щеку родственника.

— Ты мне очень дорога, Элия, — признался Тэодер и, бережно обняв кузину, с тихим, немного смущенным смешком констатировал: — Будь я Джеем или Риком, потребовал бы себе поцелуй в награду.

— Он тебе достанется и так, — шепнула в ответ богиня и коснулась губ принца. — Ведь защиту следует снять до того, как нити силы нарушат свое плетение.

— Ты все обо мне знаешь?… — чуть отстранившись не то спросил, не то подтвердил Тэодер.

— Знаешь ли ты, лишь взглянув, степень принадлежности любого создания к миру теневых троп, сумрачные таланты потенциальные и уже существующие, слабости и достоинства, наилучшие пути использования? — серьезно ответила вопросом на вопрос принцесса.

— Такова моя суть, — пожал плечами Тэодер, ибо Элия говорила о само собой разумеющихся талантах принца.

— А у меня — своя, — легко согласилась принцесса. — Я вижу чувства, желания, как истинные и самые глубинные, так и мимолетные. Я знаю о потаенных мечтах, знаю о том, какими они были, есть и какими будут…

— Знаешь, — ответил себе Тэодер, выяснивший мучивший его вопрос и испытавший от ответа легкое стеснение, но в куда большей степени облегчение от того, что тет-а-тет с сестрой ему нет нужды в маскировке. К чему притворство, если кузина все знает и видит? Принц крепче прижал к себе Элию и поцеловал ее долгим, нежным, исполненным истинного чувства поцелуем. Мужчина целовал женщину, мужчина, знающий о том, что прекрасная женщина никогда не будет принадлежать ему целиком, но удовлетворенный тем, что ему нашлось место в ее сердце. Нет, Тэодер не хотел сумасшедшего пожара страсти, но чувствовал настоятельную необходимость изредка греться в лучах силы кузины, возможно и для того, чтобы не утратить способность чувствовать и любить.

Будь сейчас у этого поцелуя в свидетелях Ноут и Ментор, бедные принцы не узнали бы своего безжалостного и жесткого, как клинок, шефа и в ужасе прикрыли бы глаза, стараясь забыть о том, во что может превратить всесильного босса мафии нескольких Уровней любовь. Но принцы был далеки, а потому почти спокойны.

Тэодер неохотно отстранился от богини, мгновенно превращаясь из галантного любовника в осторожного брата, кивнул ей, давая понять, что помнит уговор, и исчез.

Элия, на секунду приложила пальцы к губам, словно еще чувствуя тепло поцелуя, и позвала:

— Злат.

Повелитель Межуровнья появился в апартаментах богини безо всяких спецэффектов, то ли более не желал производить на принцессу впечатление, то ли понимал, что иным отношение к нему принцессы не станет, какие бы величественные фокусы он не творил.