Загадка Либастьяна, или происки богов - Юлия Фирсанова

— Я читал заклинание, когда появился Рэт, — признал Элегор с некоторой неловкостью за свои действия. — Он хлопнул меня по плечу и нарушил концентрацию. Плетение вырвалось из-под контроля. Заклятье подхватило нас и, протащив через миры, вышвырнуло в Топи Хегграша, прямо над каким-то жалким остовом дерева. Падая, я пытался ухватиться за ветку, но она, зараза, обломилась. В руках оказался кисет, кое-как выбрались на корни и принялись отбиваться от гончих, разбираться с находкой некогда было. Не видя другого выхода, мы начали звать на помощь. Примчался патруль мэсслендцев. Рэт надеялся, что страже удастся затуманить мозги, но их возглавлял сам принц Дельен. Нас скрутили, обыскали и отвезли в его замок для допроса. Грей наплел джокерову дюжину мешков чуши о том, что я заявился в топи на свидание к эксцентричной любовнице, но Дельен знал меня в лицо и вряд ли поверил. В кисете, что в мои руки случайно на болоте попал, он обнаружил карту Повелителя Межуровнья. Принц требовал, чтобы я назвал ему того, кто изображен на миниатюре, вот я и ответил, как положено, по полному титулу. Тогда пришел Злат, перепугав Стража Границ до колик в животе, и забрал нас в Лоуленд, потому что мы сказали ему, что лучше тебя о портрете не расскажет никто.

— Очень увлекательная история, — кивнула Элегору принцесса, не выпытывая более подробностей эскапады. Мэсслендского принца по рассказам Энтиора она знала неплохо и вряд ли Гор мог добавить к имеющейся информации бесценные сведения. Куда больше принцессу заботили сейчас другие проблемы: карта Злата и кровь в мензурке.

— Не веришь? — почти оскорбился герцог.

— Ну почему же, — протянула богиня. — Верю. Дело в том, что, как я успела выяснить, контроль за заклятиями поиска карт Либастьяна не возможен в принципе, чары вызывают масштабный резонанс и срабатывают обратной петлей, именно поэтому мы запретили их использование. Верю я и тому, что вы, герцог, способны перенестись именно туда, где ваше пребывание наименее желательно в данный момент — на границу с Мэсслендом, где тысячелетиями тлеют угли конфликта, готового разгореться с новой силой от малейшей искры. И такой искрой вполне может стать, если уже не стало, незаконное вторжение в Топи герцога Лиенского — одного из самых могущественных лордов Лоуленда…

Элегор сделал вид, что ему стыдно, и смущенно кашлянул.

— Удалитесь в свою резиденцию, герцог Элегор, до тех пор, пока вас вновь не призовут обратно, и молитесь Творцу и Двадцати и Одной о том, чтобы приключение ваше не получило в качестве продолжения ноты протеста Мэссленда или, тем паче, объявления войны, ибо тогда первое, что сделает его величество Лимбер, это повесит вас на воротах Лоуленда, лишив почетной привилегии расстаться с головой на плахе от меча Нрэна.

— Я понял, Элия, — резко кивнул герцог, понимая, что на сей раз богиня права.

— Принцу Лейму будет дозволено скрасить ваше одиночество, — чуть смягчила суровость приговора принцесса, попутно надеясь на то, что кузен не только развеет хандру заточенного герцога, но и попридержит его неистовый нрав.

— Леди Ведьма — ты само великодушие, беру свой протест по первому пункту назад, — улыбнулся бог, понимая, что ему разрешили рассказать всю историю другу.

Конечно, Элегору ужасно хотелось остаться и послушать, о чем пойдет речь в беседе Повелителя Межуровнья и Леди Ведьмы, но все-таки хотелось не настолько, чтобы поставить на это жизнь, тем более, что герцог уже и так знал о карте и был уверен, что принцессе ничего не грозит. Как бы ни был могущественен мужчина, Элия всегда крутила им как хотела.

'Сосланный' в родовое гнездо дворянин быстро поднялся, коротко поклонился и, понимая, что его время вышло, телепортировался из гостиной, оставляя приятельницу наедине с Повелителем Межуровнья.

Глава 24. Откровения

В жизни бывают случаи, когда самой тонкой

хитростью оказываются простота и откровенность.

Настоящее предназначение берет все — до последней капли крови,

да еще выжмет тебе вены, чтобы убедиться,

что больше ничего не осталось, но возвращает вдвойне.

Жить в своем доме всегда одному

Скучно и мне, и тебе, и ему!

Злат перевел взгляд на богиню, стукнул пальцем по картинке, которую все еще держал в руке, и чуть заметно кивнул, показывая, что готов слушать. Но холодности в обращении не умерил. В его глазах было чуть больше тепла, чем в сердцевине айсберга, впрочем, принцесса и не ожидала иного, слишком сильную обиду она нанесла этому всевластному, чуждому существу, отвергнув его, чтобы он мог легко простить и забыть.

— Это Карта Ферзя из Колоды Джокеров, созданной Либастьяном, гениальным, полубезумным бродягой рисовальщиком с душой пророка, впрочем, ты и сам чувствуешь силу карт. Ни символы на его миниатюрах, ни существа, изображенные на них с точностью портретов, не случайны. Они избраны Творцом в качестве спутников и помощников Великой Триады. Мы уже имели возможность убедиться в этом. Еще не зная о существовании Колоды, мы стали свидетелями предсказаний, сделанных жрицей и возвещающих пришествие Троих и их спутников. Касательно личностей самих Джокеров у меня нет точных данных, но что касается Колоды, то уже найдено несколько карт. Джей и Кэлер — Туз Лжи и Авантюр и Туз Страж, причем первому из братьев было дано и предсказание о его миссии, Нрэн и Лейм составили тебе компанию в должности Ферзей, один Войны, второй Координатор. Воитель, как и Джей, получил пророчество о своем предназначении. А ты, Злат, последний, третий Ферзь Колоды. Ферзь Теней. Знаешь, занятно, на твоей карте название написано не высоким лоулендским, а старолоулендским шрифтом. Айдель — слово, имеющее несколько толкований: 'тень', 'сумерки', 'перекрестье' и даже 'создание из теней'. Толкование зависит от контекста, а в данном случае употреблено так, что допустимо как одно, так и все разом. Ферзь Теней… Да, тебе подходит, — по губам рассуждающей вслух принцессы скользнула мимолетная улыбка, и она прибавила: — Кроме этих карт найдена еще одна черная карта и карта Всадника-Торговца.

— Покажи, — приказал Злат, прерывая рассказ.

Элия потянулась сознанием к Хранилищу Магического Вооружения, замерла, позволяя защите просканировать и узнать отпечаток тонких структур ее личности, подождала, пока заклинания медленно расступятся перед ней, пропуская внутрь, и перенесла к себе злополучный ларчик, ставший предметом паломничества богов в Хранилище. Зная, что беседу со Златом никто не решится, да и не способен подслушивать, богиня была спокойна за сохранность карт.