Я приду плюнуть на ваши могилы... - Андре Савиньон

Вглядываясь в лицо леди Мэри, Кэт вдруг испугалась. Кого? Конечно, не этого доброго стареющего создания. Она знала ее лучше, чем свою собственную импульсивную натуру. Но у леди Мэри был сейчас такой странный, почти неземной, полупрозрачный вид, что…

— Вам послышался голос, миледи?

— Я не знаю. Мне показалось, что я слышу, но не совсем уверена в этом. Я его ощущаю в себе. Ты понимаешь, о чем я говорю?

— Не совсем, — ответила Кэт, ошеломленная.

Леди Мэри, слегка раздражаясь, нетерпеливо сказала:

— Я не могу оставаться здесь и все тебе объяснить, Кэт. Но я ИХ чувствую. Вот и все. Я знаю, что ОНИ живут рядом с нами. В воздухе есть какое-то напряжение. Вставай быстрее, Кэт. Иногда ОНИ становятся невыносимыми, когда хотят сказать нам что-то, а мы оказываемся не в состоянии ИХ понять. ОНИ очень легко оскорбляются, когда не могут достучаться до нас. Мне кажется, ОНИ прилагают столько же усилий, что и мы.

Кэт встала, надела свой розовый халат, пригладила рукой волосы и подавила дрожь. Действительно, леди Мэри была сейчас очень странной, не похожей на себя: серьезная, решительная и какая-то далекая; особенно странными были ее глаза.

— Не нужно ли взять с собой кого-нибудь, миледи? Хотите, я позову дедушку?

— Ни за что! — запротестовала леди Мэри. — Он слишком стар. Мы не знаем, куда ОНИ нас поведут, возможно, в подвальные темницы. Вдруг он поскользнется на влажных плитах! Тогда нам придется его нести.

— Я могу позвать сэра Ричарда, или мистера Уэбстера, или, если хотите, американца.

— Они все скептики! — обронила леди Мэри. — Будут только распространять отрицательные волны, и нам не удастся больше восстановить контакт. Нет, нет! Только мы вдвоем, Кэт! Поторопись, пожалуйста! Возьми свечу и спички.

Ей ничего не оставалось, как повиноваться. Надев домашние туфли из белого меха, она направилась по коридору вслед за леди Мэри, пересекла большой зал и спустилась в подвал. Там леди Мэри остановилась у застекленной витрины с ключами и открыла ее. Выбрав один из них — позеленевший от времени бронзовый ключ — она открыла узкую дверь, выходящую в узкий извилистый коридор.

— Миледи, — сказала молчавшая до сих пор Кэт, — я боюсь, что вы простудитесь. Никто очень давно не ходил туда, и там страшный холод.

— Смерти на самом деле не существует, это всего лишь перевоплощение, я тебе уже говорила. Это другая плоскость того, что мы называем жизнью, понимаешь? Кэт, прошу тебя, попытайся понять. Мне стало бы гораздо легче, если бы меня кто-нибудь понимал.

Леди Мэри остановилась в темном коридоре. Лицо ее пылало, делая ее еще более прекрасной, в глазах светилась нежность. Кэт испытывала огромное желание верить ей, и в то же время ей страшно хотелось убежать, вернуться в большой зал, оказаться в обществе молодого существа, лишенного всех этих странностей, кого-нибудь похожего на нее саму. Однако в замке нет никого из молодежи, кроме Джона Блэйна. Но ведь он иностранец, человек, прибывший из Нового Света.

— Я повторяю тебе, это похоже на радио, — продолжала ее убеждать леди Мэри. — У каждого из нас внутри находится передатчик, но мало кто из людей умеет им пользоваться. Когда-нибудь мы этому научимся и никто не будет считать странным такое общение, прекратятся все разговоры о привидениях.

Кэт снова испугалась. Неужели леди Мэри сошла с ума? Инстинктивно она подняла свечу повыше, чтобы осветить лицо леди Мэри. Та резко отпрянула, воскликнув:

— Не делай этого! Мне больно!

«Да, точно, она сходит с ума!» — подумала Кэт, и сердце ее сжалось. Глазами, полными слез, она увидела, а может быть, ей только показалось, что леди окружает какой-то ореол, словно мадонну на картинах художников. Поставив свечу в глубокую оконную нишу, она обняла леди Мэри.

— Дорогая леди Мэри, вы плохо себя чувствуете. Вы так странно смотрите на меня. Наверняка вы устали от всех этих волнений. Это естественно.

Леди Мэри легко, но твердо высвободилась из ее объятий.

— Не дрожи так, малышка, я не схожу с ума. Я читаю твои мысли. В этом нет ничего странного, и все это легко объясняется, но давай больше не будем об этом говорить. Вспомни лучше, зачем мы сюда пришли. Мы должны попросить ИХ показать нам сокровище, если оно существует.

С этими словами она повернулась и двинулась дальше по узкому извилистому коридору, медленно уходящему вниз. Она шла как сомнамбула и разговаривала, но не с Кэт и не сама с собой, а словно обращаясь к кому-то, идущему перед ней:

— Нам нужен миллион долларов. Как раз столько, сколько предлагает нам американец. Сколько это будет в ливрах? Да, много, действительно много, гораздо больше, чем мы можем собрать, а правительство отказывает нам в помощи. Но только, пожалуйста, не надо колец с рубинами на теннисном корте. На этот раз все гораздо серьезнее. Речь идет о замке, о целом замке. Куда мы денемся, если его у нас отберут? А вы?

Задыхаясь от жалости и тревоги, Кэт воскликнула:

— Леди Мэри, дорогая моя, давайте вернемся и позовем кого-нибудь.

— Нет, ни за что, — упрямо возразила леди Мэри. — Мы пойдем вперед. ОНИ заговорят, как только смогут.

Сэр Ричард открыл глаза и попытался пронзить взглядом густую темноту, предвестницу рассвета. Голос все еще отчетливо звучал в его ушах, женский голос.

— Кто там? — крикнул он.

Ответа не было, но ему казалось, что он слышит дыхание, шуршание платья со стороны северного окна. Он наугад протянул руку за спичками, лежащими на туалетном столике, и уронил коробку на пол.

— Черт подери! — громко выругался он.

Зная, что ему все равно нужно найти спички на тот случай, когда придется воспользоваться свечой, он зажег лампу в изголовье. Встав с постели, он опустился на колени. От соприкосновения с холодными плитами пола колени сразу замерзли. Он пошарил под кроватью, но спичек не было.

— Черт возьми! — снова выругался он, стиснув зубы.

Он с трудом поднялся, нашарил свои тапочки и подошел к окну, больно ударившись ногой о край письменного стола. Окно было открыто. Бледнеющая луна освещала заросли тисса в аллее и лужайку. Издали слоны вырисовывались очень четко и казались огромными на фоне своих черных теней. Больше ничего не было видно. Высунувшись наружу, он позвал:

— Эй, вы, там! Говорите!

Никто ему не ответил, лишь стая маленьких пичужек испуганно вспорхнула из тиссовых зарослей.

— Так это были вы, шпана! — ухмыльнувшись, пробормотал он.

Некоторое время он стоял у окна, с наслаждением вдыхая влажный воздух, очищенный недавним дождем, затем зевнул и шаркающей походкой вернулся в постель, наткнувшись по дороге на пропавшие спички. Он долго и старательно пытался уснуть, но тщетно. События последних двух дней проплывали в его памяти, и он восстанавливал каждую их деталь. Ах, этот американец! Он завидовал его молодости, его жизнерадостности и спокойной уверенности в себе. Боязливая мысль пришла ему в голову. Уже не раз молодежь из других стран приезжала в Англию, дабы впрыснуть в нее свою молодую энергию. Даже здесь, в его собственном замке, молодые датчане, приехавшие из Франции как победители, создали своим мужеством новую жизнь. Он снова зажег лампу и взял книгу.