Ненужная жена. Хозяйка драконьей крепости - Лина Калина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Глас продолжает. Отчитывает меня за промедление, за то, что не прибыла сразу.
Я слушаю — и не слышу. Слова гремят, как набат, но не задевают. Потому что я уже была здесь. Уже стояла перед ними. Тогда — сломанная. Сейчас — другая.
— Вам есть что сказать Совету, высокорожденная Аль’Маар?
Я сжимаю губы, делаю шаг вперёд — не дрожу.
— Высокочтимый Совет Цитадели, — начинаю, — согласно Четвёртому Положению о Высоких Союзах, я требую пересмотра брака в связи со сменой правового статуса.
— О чём речь?
— Что это значит? — раздаётся в толпе.
— Я — наследница Двенадцатого Региона. Носительница арха.
Молчание.
Дариус не смотрит на меня.
Кэтрин улыбается шире, но губы у неё побелели.
— Совет рассмотрит ваше прошение, — наконец говорит Глас Цитадели.
— Также я прошу пересмотреть мой статус. Прошу признать меня драконорождённой.
Глас хмурится. В стальных глазах — странный блеск. Он нервно дёргает пуговицу.
— Покажите крылья, — требует он.
На секунду замираю: если покажу настоящие крылья — они могут решить, что я опасна. К тому же Ривз предупреждал: такого дракона, как я, захотят подчинить. Или убить.
А Эдриан говорил, что достаточно и одного крыла, чтобы получить статус драконорожденной.
— Руни, — мысленно зову я. — Можно ли показать им одно нормальное крыло, а второе — полупрозрачное? Так, как было до инициации.
— Конечно, лиора, — отвечает мой оракул.
Крылья вспыхивают — мягко, но ослепительно. Свет от них ложится на каменные плиты, отражается в витражах.
Толпа замирает.
— Ах… — вырывается у кого-то в первых рядах. Мгновение — и зал словно оживает.
Шёпот, сперва неуверенный, растекается по рядам, как рябь по глади воды.
— Посмотрите… у неё крылья из воды.
— Это невозможно…
— Воды? Ничего себе…
— Они живые… будто дышат…
Глас Цитадели хмурится, взгляд его становится тяжёлым, как камень. Одно движение руки — и зал замирает.
— Вы должны подтвердить свою силу, — холодно говорит Глас Цитадели.
Я напрягаюсь.
— Как именно? — Мои крылья складываются за спиной.
— Проведём инициацию здесь, в Первой Башне.
Гул прокатывается по залу. Кто-то снова ахает.
Что? Инициация?..
Нет-нет, я не рассчитывала на такое. Чёрт…
— Он говорит про самую высокую башню Империи — Эмир’Надор, — вмешивается Руни. — Башня, где проходили испытания драконов. Она не использовалась уже десятилетие.
— Это ловушка? — шепчу, но Глас всё слышит.
Он ухмыляется. Стальные глаза блестят от удовольствия.
— Скорее, возможность, Аль’Маар. Выбор за вами, высокорожденная.
— Не соглашайся. Они хотят тебя уничтожить, — шепчет Руни.
Я смотрю в глаза Совету. В глаза Кэтрин. В глаза Дариусу, который всё ещё молчит.
Выбор есть. Но он один. Стоит отказаться — и они решат, что я слаба. А слабым в этом мире не место.
— Я пройду инициацию, — говорю громко. — И тогда вы не сможете отрицать, кто я есть.
Зал замирает.
Кэтрин опускает взгляд. Её пальцы сжимаются в кулак, прежде чем она снова натягивает улыбку.
Я оборачиваюсь и встречаю взгляд Лейза. Он едва заметно кивает, будто с самого начала знал, что я выберу именно это.
— Что ж, если вы настаиваете — пусть будет так, — голос Гласа звучит почти равнодушно. — В Башню вы войдёте сегодня ночью. Подниметесь по спирали на самую вершину. А затем — прыжок. Только драконорождённый способен раскрыть крылья в ауре Первой Башни. Если вы — подделка, вы рухнете. Если погибнете — наследие Двенадцатого Региона перейдёт… вашему законному супругу генералу Атертону. Если выживете, то Совет пересмотрит дело о разводе с генералом.
— Есть ещё один вопрос, — произношу отчётливо.
— Что ещё, высокорожденная? — почти шипит Глас Цитадели.
— Обвинение в нецелевом использовании ресурсов Цитадели.
— После доклада Защитника Истока оно аннулировано.
— Тогда, полагаю, вы должны принести извинения, — спокойно отвечаю.
В серебристых глазах Гласа Цитадели вспыхивает угроза: ты за это ответишь.
— Обвинения были выдвинуты публично. Значит, и извинения должны быть принесены так же, — мой голос твёрд.
Совет перешёптывается. Кто-то хмурится, кто-то демонстративно отводит взгляд. Словно само слово «извинения» — яд на языке.
— Совет признаёт, что допустил ошибку, — наконец произносит один из членов Совета. — Обвинения сняты.
— Это не извинения, — говорю я резко. — Это жалкая попытка сохранить лицо. Вы топтали мою репутацию на глазах всей Империи.
Кто-то из членов Совета негромко кашляет, другой — шумно отодвигает кресло.
В зале повисает тишина. Звенящая.
— Если вы обвиняете публично — извиняйтесь так же. Вслух. И с уважением.
Глас медленно поворачивает голову. Его губы сжимаются в тонкую линию, но голос звучит ровно:
— Совет приносит извинения высокорожденной Аль’Маар за несправедливые обвинения.
Его слова не звучат как покаяние. Но они произнесены. При всех. И этого достаточно.
— И в качестве этих извинений… — продолжает Глас, — если вы подтвердите своё право носить статус драконорожденной, Совет немедленно пересмотрит дело. Вы хотите развода?
— Именно, — отвечаю. — И генерал Атертон не вправе претендовать на моё наследие. Я привезла документы и готова предоставить их Совету.
— Вы получите развод и регион. Если докажете нам свою силу.
— Благодарю, — склоняю голову. — Теперь, если позволите, мне нужно подготовиться к инициации.
Глас медленно кивает.
— Вас проводят. До наступления полуночи — вы свободны.
144. Совет
До вечера мне отвели гостевую комнату в левом крыле. Еда, ванна, вода — всё есть. Здесь удивительно много воды по сравнению с моей крепостью. Но я не могу расслабиться. Снова и снова пытаюсь придумать план, наметить хоть какие-то шаги… но в голове — пустота.
Ривза я так и не увидела в Зале Совета.
Почему он не пришёл? Был занят? Или он просто не счёл нужным появиться? А может, он вообще не посещает заседания?
Я вздыхаю.
Его не хватает. Мне нужен был его взгляд. Его голос. Хоть одно слово — в качестве совета. Хоть что-то.
За стеклом — ледяная ночь.
Кристаллы в окнах дрожат светом, отражая чёрный силуэт башни. Эмир’Надор — как чернильное перо, пронзившее небо. Через три часа я войду в неё. Одна. И выйду — уже другой. Или не выйду вообще.
Раздаётся
