GAME OVER Как Nintendo завоевала мир - Дэвид Шефф

По мере приближения окончательного срока поддержка Ямаути в прессе и среди общественности казалось, может повлиять на владельцев бейсбольных команд, так что представлялось весьма вероятным, что глава Nintendo все же сможет приобрести Seattle Marines и сохранить свою главенствующую роль, хоть он и согласился на то, что будет обладать менее чем 50-процентным количеством голосов. Существовала и еще одна причина, по которой сделка все же могла быть одобрена: сенатор Гортон пригрозил, что, если комиссия не даст Ямаути на сделку добро, Конгресс США может и отменить освобождение от налогов для бейсбольных команд.

Формально приобретение было одобрено владельцами клубов 1 июля 1992 года. Если и не во всей Америке, то в Сиэтле уж точно Nintendo представлялась спасителем местной команды. Жители города порядком разочаровались в местных крупных компаниях, не проявлявших никакого стремления к благотворительности, и питали большое доверие к японским инвесторам. Nintendo снискала благосклонное внимание не только на страницах деловых газет по всей стране, но и в спортивной прессе США.

Январская CES 1991 года для Nintendo была очень важна. Вечеринка, которую устроила NOA, стала чем-то большим, чем награда для служащих компании, дистрибьюторов, покупателей и лицензиатов. Это была демонстрация власти и могущества. Не в первый раз компания снимала огромную секцию на CES, где поставила свой собственный тент, в котором танцевали персонажи из популярных игр и проводились привлекавшие всеобщее внимание пресс-конференции. Но, несмотря на рекордные прибыли, вплоть до следующего Рождества продолжали выходить газеты с заголовками о том, что у Nintendo не все так гладко. Для Nintendo было крайне важным сделать что-то такое, что полностью бы развеяло ощущение, что компания может совершить роковую ошибку.

В первый день работы CES в 8 часов утра Nintendo созвала пресс-конференцию. Помимо объявления новых финансовых отчетов, предполагаемых показателей и объемов продаж, Питер Мэйн сказал, что мультипликационные шоу NOA достигли уровня 40 миллионов зрителей в неделю, в результате чего обсуждаются возможности дальнейшего сотрудничества с Kool-Aid и несколькими другими фирмами. Он также объявил о скором выходе фильма «Супербратья Марио». Было важно, что Nintendo двинулась в сторону фильмов, поскольку один из журналистов спросил, пойдет ли Nintendo по стопам Disney — в частности, появятся ли тематические парки. На это у Питера Мэйна не нашлось никакого определенного ответа. Он сказал, что компания рассматривает такой вопрос и что создание подобного нинтендовского парка возможно. «Ценность таких персонажей, как Марио, очень велика. И, поскольку мы развиваемся, вас ждет еще много неожиданностей».

Тем же вечером на вечеринке Nintendo сразу следом за выступлением певца Кенни Логгинса к микрофону подошли Питер Мэйн и Говард Линкольн. У Мэйна блестели волосы, у Линкольна был небольшой панковский ирокез, и оба были в черных шелковых пиджаках с логотипом Nintendo. Вместе с Брюсом Дональдсоном, главой продаж, они отдали ключи от Chevrolet Geo и несколько других призов победителям Campus Challenge. Затем Мэйн позвал на сцену Аракаву, и люди, его знавшие, чуть не поперхнулись пивом и канапе. На голове Аракавы было сооружено настоящее гнездо, блестевшее лаком. В громадных очках, сделанных из светящейся трубки, он улыбался до ушей. Диджей поставил «Allie Oop» Hollywood Argyles, и Аракава, Мэйн, Дональдсон и Линкольн принялись петь и танцевать, раскачиваясь и успевая произносить слова песни в такт. Это была незабываемая ночь, недвусмысленная демонстрация того, что лидеры Nintendo считают, что они все делают правильно.

На следующей CES в июне 1991 года вновь высказывались предположения от сведущих людей в индустрии, что Nintendo вот-вот загремит под фанфары. Однако руководители Nintendo высказали еще более высокие ожидания продаж на этот год, чем считал кто либо из собравшихся. Компания также объявила о спорном союзе с Philips Electronics и одновременно победила Sony.

Это была первая CES, на которой не присутствовал живой талисман Nintendo. Говард Филлипс ушел из компании, новость о чем в NOA пытались замолчать. Хотя Аракава продолжал восхищаться Филлипсом и сознавать его значение как Мастера Игр, все чаще стали появляться сообщения о том, что Филлипс начинает вызывать в компании все большее раздражение. «Он вырос, — сказал его коллега. — И это стало проблемой. Он становился самодовольным, и людям это не нравилось».

Развод был совсем недружественным, хотя обе стороны и пытались демонстрировать любовь и уважение друг к другу. Филлипс понимал, что все изменилось; он признавался своим коллегам, что ему становится скучно. Однако все были шокированы, когда он объявил о том, что уходит из компании, чтобы перейти на работу в LucasArts. По его словам, он хотел исследовать образовательные аспекты видеоигр, хотя потом и добавил: «Трудно уйти. Это похоже на отказ от пары хороших теннисных туфель».

Тони Хармен после ухода Филлипса встал на его защиту. «Многие люди говорят, что не будут по нему скучать, но я буду. Он полностью погружался в свою работу и забывал обо всех деталях. Он раздражал многих людей, и теперь он просто исчез из их поля зрения. Но он один из тех, кто искренне верил в компанию. Мы могли спорить обо всем, что бы ни происходило, и находить наилучшее решение. Иногда он заставлял меня возненавидеть белый свет, но я скучаю по нему».

Журнал Nintendo Power простился с ним по-своему, при помощи нарисованного персонажа по имени Говард, удалявшегося в сторону заката, оставляя в одиночестве своего партнера Нестера.

Филлипс, который вырос в Nintendo, долго в LucasArts не задержался. Он перевез свою семью в пригород Сан-Франциско, а когда покинул LucasArts, возвратился на свою ферму, располагавшуюся около ручья в сосновом лесу, и в итоге нашел работу у одного нинтендовского лицензиата.

На обоих выставках CES в 1992 году Nintendo выстроила невидимый фронт перед лицом возникших слухов о грядущем упадке компании. Одним из знаков грядущего упадка стало то, что рекламная политика в Nintendo Power была полностью пересмотрена. Выход SNES, казалось, сработал как надо, но позитивные знаки были слишком ненадежными, да и позиция Nintendo в CD-бизнесе была очень неустойчивой. Аракава признал, что успех Nintendo повлек за собой и новые проблемы. «Мы все еще испытываем болезнь роста, — сказал он. — Есть довольно много людей, которые выросли вместе с компанией, но нам также нужно нанимать людей со стороны. И тогда мы станем совсем другой компанией. У нас нет времени для обучения их тому, как управлять этим бизнесом. Сейчас у нас в штате числится полторы тысячи служащих, и нам нужно двигаться в том же темпе».

Аракава признал, что прекратил получать наслаждение от ежегодного пикника, поскольку тот слишком разросся, стал безликим. Схожие чувства испытывала и Гэйл Тильден. «Мы стали настолько крупными, что мы больше никого не знаем, кто работает у нас», — говорила она. (Самым любимым пикником Аракавы по-прежнему оставался пикник 1986 года, когда он был мишенью, в которую надо было бросаться яйцами.)

Частью видения будущего Nintendo был «университет», для строительства которого Аракава приобрел землю и который должен был стать местом, где игровые разработчики со всего мира могли бы работать совместно. «В этом месте мы будем искать и растить гениев будущего», — сказал он. Другая идея пришла от Disney — от фантастических поездок по Диснейленду и Walt Disney World, привязанных к вышедшему летом 1993 года фильму «Супербратья Марио». Но все эти грандиозные проекты замерли в ожидании решения судей по судебному делу Atari.

Йоко Аракава сильно беспокоилась о том, что ее муж принял работу уж слишком близко к сердцу, работая все больше и больше, управляя все большим количеством людей и пытаясь найти баланс. Не изменился распорядок его дня. Вставал он в пять, принимал ванну и сауну, затем совершал недолгую прогулку со своей собакой, черным Лабрадором по имени Пиппин. Из своего кабинета он делал утренние звонки в Европу — для Сигэру Оты и Рона Джуди там день уже заканчивался — и готовился к предстоящим совещаниям. В восемь или девять утра он отправлялся в Редмонд и возвращался оттуда между девятью часами вечера и тремя часами ночи. Последние несколько часов он проводил в общении с NCL в Японии (с Ямаути он общался практически каждую ночь). Йоко ждала его прихода, периодически разогревая для мужа остывающий ужин.

Но как бы фанатично он ни работал, Аракава так и не стал столь же одержимым и сухим человеком, как Хироси Ямаути, и ему всегда удавалось найти время на своих детей. Несмотря на давление со стороны компании, он брал отпуска и проводил их с семьей. Раз в год они катались на лыжах и проводили время на Гавайях, в домах, которые он выстроил на Большом острове. Аракава каждое Рождество резервировал один дом для своей семьи, другой дом резервировал Говард Линкольн. Они были там и на Пасху 1992 года, как раз перед тем, как закончилось дело Atari.