Мое сердце между строк - Джоди Линн Пиколт
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вторая фея уселась на его руку и впилась зубами в его большой палец так, что Оливер взвыл.
— Он врет, — объяснила вторая фея. — Я чувствую вкус страха.
Третья фея аккуратно уселась на кончик носа Оливера.
— Страх? Я знаю, кто этот мальчик, — она посмотрела в глаза Оливера. — Он сын короля. Я — Спаркс. Та, которая подарила тебе мудрость.
Первая фея подлетела к ней. — А я — Эмбер. Я подарила тебе верность.
— А я — Глинт, — сказала вторая фея. — Я подарила тебе жизнь.
— Спасибо за все, — вежливо сказал Оливер, так как принц должен быть вежливым. — Но я, правда, был бы рад, если бы вы позволили мне пройти через лес.
— Нет, — возразила Спаркс. — Это слишком опасно.
Эмбер кивнула. — Юноша без мужества не должен отправляться в опасное путешествие. — Глинт, еще раз укусила лошадь, чтобы она поскакала домой.
— Нет! — выкрикнул Оливер. — А если я вызову вас?
Он немного знал о феях, собственно, вообще очень мало знал. Каким— то образом они умудрялись выманивать людские тайны, не выдавая при этом свои собственные.
Но Оливер видел, как храбрейшие рыцари возвращались назад в замок, если голодные до воспоминаний феи, высасывали их из их духа. Они были разбиты и вспыльчивы, а иногда проявляли раскаяние.
— Если я выиграю у вас в вашей же игре, — спросил Оливер скорее интуитивно. — Это бы вдоволь доказало вам мое мужество?
— Игра? — спросила Спаркс, и ее волосы заискрились от волнения.
Эмбер опустилась на его плечо и прошептала ему на ухо:
— Но правила определяем мы.
Глинт взлетела на ветку перед его лицом и позвала сестер. Когда головы трех фей склонились друг к другу, их волосы начали светиться как единый огонь еще светлее. Наконец, Глинт отделилась от остальных.
— Ты должен излучать свет, который бы светил ярче, чем мы вместе.
— Понятно, — согласился Оливер без промедления.
Феи посмотрели друг на друга. — Эти глупые люди, — сказала Эмбер. — Они же не могут светиться.
— Что ты дашь нам, если выиграем мы? — захотела узнать Спаркс.
Оливер задумался. — Все мои тайны, — объявил он торжественно. — Все до единой.
Волшебницы захлопали в ладоши и молния рассекла воздух.
— Сначала я, — защебетала Глинт и начала порхать, после чего светящийся ореол вокруг нее разрастался.
Лес на расстоянии шести стволов деревьев ненадолго погрузился в свет, прежде чем снова потонуть в темноте.
— Начинающая, — поддразнила ее Эмбер. Она быстро обернулась вокруг своей оси, причем она расправила крылья как у вертолета, и уже теплое сияние бронзового цвета окружило Оливера.
Как и у Глинт ореол распространялся все дальше, на этот раз свет охватил десять стволов деревьев, затем снова погас.
— Теперь вы можете поучиться у меня, дамы, — предложила Спаркс. Она свернулась в комок и стала такой маленькой как головка булавки, чтобы затем, внезапно раскрыться, распустив вокруг золотой венок лучей.
Сияние было горячим, ярким, даже по сравнению со светом Глинты и Эмбер, но тоже быстро угас.
— Твоя очередь, — сказала Глинт и подняла при этом тонкую, серебряную бровь.
— Подожди. А если выиграю я, — возразил Оливер, — Я хочу узнать правильное направление.
Феи, которые беспрерывно моргали, шептались друг с другом. — Правильное направление, — согласились они.
Оливер покопался в сумке на седле у Сокса и вытащил пакет, который королевский повар дал ему перед отъездом. В нем лежали два яйца сваренных в крутую, кусок сыра и буханка хлеба.
Кроме того маленький мешочек с пряностями.
Оливер открыл мешочек и мягко подул на щепотку перца, так что образовалось облачко, которое окутало фей.
Глинт, Спаркс и Эмбер одновременно чихнули, в этот момент фейерверк из светлых вспышек осветил весь волшебный лес.
— Ну, — сказал Оливер и снова уселся в седло. — Это обозначает только одно, что я…
Но прежде чем он успел договорить, Сокс тоже был вынужден чихнуть. Он встал на дыбы и случайно ударил копытом Глинт, которой пришлось защищаться.
Снова Оливера охватил смертельный страх, в то время как жеребец кинулся в волшебный лес. Наконец, они вломились в чащу, и как раз вовремя Оливер заметил, что они приближались к утесу. И на огромной скорости.
— Тпрууу! — заорал он и натянул поводья.
Два метра до края утеса. Метр.
Полметра. Каким— то чудом Сокс остановился на самом краю.
— Слава Богу, — проговорил Оливер.
Его слова прозвучали слишком рано.
Так как Сокс остановился, а Оливер нет.
Он перелетел через голову лошади, и полетел вниз с утеса прямо в бушующий океан.
Глава 5
Оливер
Есть только одна страница в книге, на которой я один, где нет никого из других персонажей, на которой только я должен что— то делать или говорить.
Я там я иногда испытываю, свои границы до того как читатель начинает читать.
Например, я пою во все горло.
Или вместо того, чтобы забираться по скале, сижу на земле до последнего момента, пока книга не затаскивает меня в самый последний момент на утес.
Иногда я пытаюсь попасть на край утеса, туда, где можно прыгнуть со скалы, так как кто— то согнул страницу много лет назад.
При случае я забираюсь на самую высокую точку, чтобы заглянуть за край иллюстрации в расплывчатый мир.
Все это не имеет никакого смысла, так как никто не замечает, что я делаю, и почему меня каждый раз затаскивает в водоворот сказки.
До сегодняшнего дня.
Как только я заметил, что Делайла увидела шахматную доску на песке, которая вообще не упоминается в истории, я задумался, могла ли она быть той самой, которая…
Той самой, которая могла замечать вещи, которые не являлись частью истории.
Прежде всего, меня.
По меньшей мере, я не мог позволить упустить это мгновение и не попробовать. Поэтому я нацарапал «Помоги мне» на скале, и она увидела это. Я совершенно уверен, что она видела.
Я цепляюсь за скалу и перестаю дышать, так как боюсь, что она просто перевернет страницу также, как и другие.
Но она этого не делает.
— Как? — спрашивает она, и я медленно поворачиваюсь так, чтобы посмотреть прямо на нее.
Я откашливаюсь и пытаюсь громко говорить. Проходит вечность пока мой голос доносится до читателя, и разговор стоит огромной концентрации для кого— то, кто не приучен к этому.
— Ты можешь… можешь меня слышать? — спрашиваю я.
Она дышит с трудом. — Ты — англичанин?
— Прости?
— У тебя акцент, — говорит он. — Я никогда не слышала акцент во время чтения… — внезапно ее глаза
расширяются. — О святые небеса!
