Воды спят - Глен Кук

– Ах, Дораби, – негромко сказал Сантараксита, – Вот я и пережил с тобой еще одно приключение,

– С нами Бог.

– Превосходно. Постарайся, чтобы так было и дальше. Не думаю, что буду в состоянии пережить следующее приключение без Божественного вмешательства.

– Вы еще меня переживете, Сри.

– Может быть. Скорее всего, если выберусь отсюда и не стану искушать судьбу снова. Тебе же, судя по всему, без танцев с кобрами и жизнь не в жизнь.

– Сри?

– Я принял решение. Хватит с меня приключений, Дораби. Я слишком стар для них. Пора снова окунуться в уют моей библиотеки. Я просто чуть живой. О! Молодой человек…

Лебедь усмехнулся. Он был ненамного моложе библиотекаря.

– Поднимайся, долгожитель. Пока ты валяешься тут, какое-нибудь приключение подкрадется и затянет тебя снова.

Возможность подобного поворота событий оказалась прекрасным побудительным мотивом для всех нас.

Когда мы, в конце концов, двинулись дальше, я снова замыкала шествие. Лебедь пререкался с моими спутниками. Я с такой силой сжимала золотую кирку, что заболели костяшки пальцев.

Гоблин мертв.

Это казалось немыслимым, невозможным.

Гоблин был неизменной принадлежностью жизни. Ее краеугольным камнем. Без Гоблина, может, и Черного Отряда не станет… Не сходи с ума, Дрема. Наше содружество не прекратит свое существование только потому, что один из нас неожиданно пал жертвой злой судьбы. Жизнь будет продолжаться, несмотря на отсутствие в ней Гоблина. Просто она станет значительно труднее. Казалось, я слышу его шепот:

– Он – наше будущее.

– Дрема, все.

– Что?

– Мы уже в пещере, – сказал Лебедь. – Вы, двое, продолжайте подниматься. Мы вас догоним.

Суврин открыл было рот, чтобы задать вопрос, но я покачала головой и указала пальцем вверх.

– Идите. Сейчас же. И не оглядывайтесь назад. – Я подождала, пока Суврин провел господина Сантаракситу через камни и дальше, к лестнице. – Мы вас догоним.

– Что это? – спросил Лебедь, приложив к уху согнутую ладонь.

– Я ничего не слышу. Он пожал плечами.

– Сейчас прошло. Что-то в верхней части лестницы. Мы вошли в пещеру древних. Все вокруг было изрядно истоптано отрядными ордами. Чудо еще, что они ухитрились не причинить вреда никому из спящих, Удивительно, как это им удалось, учитывая, что почти вся чудесная ледяная паутина и коконы оказались разрушены. С потолка попадало множество сталактитов.

– Что здесь произошло? Лебедь нахмурился,

– Землетрясение.

– Землетрясение? Какое землетрясение?

– Ты не… Тут был сущий ад, так все тряслось. Не могу точно сказать, как давно. Вероятно, когда ты еще спускалась вниз. Здесь трудно определять время.

– Не лги. О, черт!

До меня дошло, почему белая ворона обладала такой потрясающей энергией. Пищей ей служил один из моих мертвых братьев.

Злой голосок у меня в голове прошептал, что я могла бы последовать примеру птицы. Другой тут же поинтересовался, – а что случится, если Ворчун узнает об этом? Этот человек был одержим идеей святости отрядного братства…

– Никогда не знаешь, что будешь делать, пока не окажешься один на один с быком на ринг. – Что?

– Поговорка такая. Означает, что встреча с реальностью всегда отличается от того, как ее себе представляешь. Никогда не знаешь, что на самом деле будешь делать, пока не окунешься во все с головой.

Я прошла мимо остальных Плененных. У всех глаза были закрыты. Интересно, могли ли они слышать? Вряд ли. Мы говорили так тихо, что даже я с трудом разбирала слова. Пещера начала сужаться. Когда настало время ползти, я поползла.

– Может быть, это в конечном счете хорошо, что ты здесь, – сказала я Лебедю. – У меня начинает немного кружиться голова.

– Ты ничего не слышишь?

Я прислушалась, и на этот раз до меня тоже долетели странные звуки.

– Как будто кто-то поет. Походная песня? Что-то вроде «О-хо-хо». Какого черта?

– Здесь, внизу? Разве еще существуют карлики?

– Карлики?

– Мистические создания. Похожи на людей маленького роста с большими бородами и неизменно скверным характером. Живут под землей, как наги, занимаются горным делом и работают по металлу. Если они когда-либо и существовали, то вымерли много лет назад.

Пение зазвучало громче.

92

Пессимист в моей душе не верил, что я смогу сделать то, что задумала. Землетрясение, о котором упоминал Лебедь, каким-то образом могло преградить доступ в несвятую комнату с нечистыми книгами. Если этого не произошло, я могла угодить в единственную смертельную ловушку, которую проглядел Гоблин. Если Гоблин не проглядел ни одной ловушки, то кирка могла оказаться не «отмычкой», а пусковым устройством, способным пробудить к жизни тысячи маленьких «неожиданностей», с помощью которых колдуны защитили свои книги.

– Дрема, ты знаешь, что разговариваешь сама с собой, когда тебя что-то беспокоит?

– Что?

– Ты ползешь и все время бубнишь что-то о всяких ужасах, которые могут произойти. Продолжай в том же духе, и я поверю, что так и будет.

Опять то же самое. Нужно взять это под контроль. Раньше со мной такого не случалось.

На вид в комнате, где лежали Книги Мертвых, ничего не изменилось. Однако пессимист в моей душе не сдавался, усиленно пытаясь заметить разницу.

В конце концов. Лебедь спросил:

– Так и будешь таращиться, пока мы не умрем с голоду? Или все же перейдешь к делу?

– Планировать у меня всегда получалось лучше, чем делать, Лебедь. – Я вдохнула побольше ледяного воздуха, достала из-за пояса кирку и произнесла нараспев: – О, Хозяин Небес и Земли, сделай так, чтобы эта штука и впрямь оказалась пропуском.

– Я за тобой, командир. – Лебедь в шутку слегка подтолкнул меня сзади. – Сейчас уже поздно бояться.

Конечно. К тому же, это значило бы умалить значимость жертвы Гоблина.

Дойдя до того места, откуда господин Сантараксита отправился в полет, я почувствовала, что дыхание мое стало частым и поверхностным. Кирку я держала перед собой обеими руками – ужас, до чего она была тяжелая! – сжимая ее с такой силой, что, наверно, отпечатки моих пальцев останутся на ней навсегда.

Ладони ощутили покалывание. Оно ползло вверх, к предплечьям, по мере того, как я продвигалась вперед. Мурашки побежали по телу, вся я покрылась «гусиной» кожей.

Лебедь положил руки мне на плечи за мгновение до того как покалывание охватило все тело. Я задрожала. Меня знобило и трясло, как во время осенней простуды

– Ого! – сказал Лебедь. – Это что-то сверхъестественное?

– Смотри, заразишься, – пообещала я. – У меня лихорадка, которая передается.

– О-о… Да. Я тоже ощущаю это. И боль в суставах. Вперед. Давай поскорее разожжем огонь, тогда хоть согреемся.

Согреемся ли?

Когда мы продвинулись футов на десять, состояли стало улучшаться. Покалывание на коже исчезло.

– Думаю, теперь можно идти спокойно.

– Видела бы ты свои волосы! На полдороге они встали дыбом. Так продолжалось всего пару шагов, но это было зрелище.

– Не сомневаюсь. – Мои волосы и без того представляли собой зрелище, даже в их обычном состоянии. Я уделяла им слишком мало внимания и месяцами не стригла. – У тебя есть что-нибудь, чтобы разжечь огонь?

– А у тебя нет? Ты не позаботилась об этом? Знала, что собираешься делать, и не захватила… – успокойся, ни о чем я не забыла. У меня просто осталось мало трута. Не хотелось тратить свой, если можно потратить твой.

– Очень благодарен. Ты становишься такой же вредной, как ваши мерзкие старикашки. – Тут он с огорчением вспомнил, что одного из этих мерзких старикашек больше уже нельзя назвать нашим – срок его пребывания в Отряде истек.

– Учусь у лучших. Слушай, мне вот что пришло в голову. Даже если все ловушки позади, опасность может таиться в самих книгах. Учитывая то, каким образом у колдунов работают мозги, можно предположить, что опасность запросто может крыться в самих страницах. Один взгляд на написанное, и ты, весьма вероятно, потратишь всю оставшуюся жизнь, стоя тут и читая, даже если при этом не будешь понимать ни слова. Я припоминаю, что читала где-то о подобных заклинаниях. Ракшасы вплетают их в переплеты своих книг.

– Что же нам делать?

– Ты заметил, что все три книги открыты? Нужно подобраться к ним снизу, захлопнуть переплеты и перевернуть книги лицевой стороной вниз. Даже тогда, и даже если мы будем поджигать их с закрытыми глазами, у нас может возникнуть желание взять их в руки.

– Говорящая книга, которая будет читать себя сама. Вот что мне нужно.

– А я-то думала, что Душелов заставила тебя научиться читать, раз ты стал князем Серых.

– Заставила, да. Но это не означает, что мне нравится читать. Чтение – чертовски трудное занятие.

– Надо же! А мне казалось, управлять пивоваренным заводом – вот по-настоящему трудное занятие. Ни минутки свободного времени.

Поскольку я была меньше ростом, то решила, что сама подкрадусь к этим трем аналоям снизу. Я действовала крайне осторожно. От этих книг, конечно, можно было ожидать всего чего угодно, но видеть, как я приближаюсь, они не могли.