Кавказская любовь - Шамсият Гаджиевна Абасова

образовавшуюся щель Шамсият видела лицо отца. Оно выражало радость и довольство. Отец улыбался и о чем то говорил. А мужа она не видела. – Раз отец довольный, значит ничего плохого Осман ему не говорит, – решила Шамсият. Она хотела отойти, но для достоверности решила все же послушать о чем они говорят. Девушка прислонилась к двери, но вдруг в дверь опять позвонили. Через некоторое время опять. – Неужели в этом доме некому кроме меня открывать двери?!» – раздраженно подумала она и пошла открывать дверь.

Мягкие, пышные, белые и какие то особенно вкусные, – весь Хунзах знал, что Умакусун умеет готовить хинкал лучше всех. Она сама приготовила хинкал и теперь с гордостью наблюдала за тем, что именно ее блюдо пользуется наибольшим спросом на ужине.

Шамсият сидела за столом напротив мужа и время от времени ловила на себе его суровый, взгляд. Каждый раз встречаясь с этим взглядом чувствовала себя словно ее выжигают и она превращается в пепел. Ей хотелось встать из за стола, убежать, скрыться где ни будь там, – где взгляд мужа ее не достанет.

Но делать этого было нельзя. Она была вынуждена сидеть здесь, под суровыми взглядами Османа, и делать вид что она счастлива, – время от времени улыбаясь кому то из членов семьи. Он так и не сказал ей ни слова с тех пор как пришел. Отец очень любил такие застолья, а сегодня все были в сборе. И потому отец был особенно счастлив, и он не замечал как сурово смотрит зять на его дочь. Этого никто так и не заметил кроме самой Шамсият. Если не думать об уничтожающих взглядах которые он бросал на нее, вел себя Осман за столом вполне прилично: улыбался, поддерживал беседу и производил впечатление вполне довольного жизнью человека.

– Шамсият, давай собирайся, нам домой пора, – впервые за вечер услышала девушка обращение мужа к себе.

– Она молча встала и пошла собираться. Через 5мин, она с ребенком на руках зашла на кухню

– Я готова.

Осман попрощался со всеми, Ахмеда на руки и они вышли из дома. Умакусун вышла вместе с ними их провожать.

Всю дорогу Осман молчал. Чем больше он молчал тем страшнее становилось Шамсият. Она хотела извиниться, но даже на это не могла решиться. В салоне было очень тихо и только гуление Ахмеда нарушало тишину.

Родной дом встретил Шамсият уютом и теплом, а еще чем то особенно нежным, мягким, приятным и родным. «Дом, милый дом! Как же я по тебе скучала! – улыбнулась Шамсият. Она была рада вернуться в свой дом. Только два дня как меня дома не было, а такое ощущение словно прошло тысячи лет».

– Осман, уже поздно, я уложу ребенка, – Шамсият понимала, что ей предстоит объяснение с мужем, но хотела отложить этот момент как можно дальше.

– Только быстро. Нам надо поговорить. Я жду тебя.

От этих слов холод прошелся по коже.

Ребенок, который за день набрался очень много впечатлений к сожалению Шамсият быстро уснул. Она сама тоже устала. Ей хотелось спать. И очень сильно не хотелось пойти поговорить с мужем: «Что он хочет мне сказать? Но выхода нет. Надо подойти к мужу. А то будет еще хуже».

Шамсият бесшумно поплела в зал. Осман сидел в кресле. Он не заметил ее ровно до того момента пока она не подошла вплотную. Жестом он указал ей сесть на диван.

– Ты понимаешь что ты совершила очень большую глупость? – Осман так же сурово посмотрел на нее.

– Да, – еле слышно произнесла она и покачала головой, в знак согласия. – Пожалуйста, прости меня!

– Ты, наплевав на мое желание вместе вечером пойти к твоим родителям пошла к ним еще днем, – без меня. Осталась там на ночь! И за эти два дня, ни разу даже не позвонила мне,– последнее предложение Осман произнес с особой горечью.

– Я испугалась.

– Чего?

– Тебя.

– Так значит, звонить мне, ты боялась, а ослушаться и уходить из дома – нет!?

– Я признаю. Я сделала ошибку. И очень сильно об этом пожалела. Но, ты тоже был не прав, я очень сильно скучала по родителям. Тебе не понять, – девушка кулачком вытерла слезу и подняла взгляд на Османа, – твои родители живут рядом и ты в любой день можешь их увидеть. А мои так далеко, – предательские слезы снова покатились по щекам девушки, – и мы так редко видимся. А ты даже когда они приехали запрещаешь мне к ним ходить.

Девушка уткнулась в подушку и Осман понимал что она плачет. «Вот она – моя жена: такая слабая, хрупкая и нежная. А я действительно был слишком строг к ней. И несправедлив»

– Ладно все! Все! Хватит, – Осман пересел поближе к жене и начал гладить по голове, по ее блестящим шелковистым волосам.

Через несколько секунд Шамсият приподнялась и обняла его. Она так скучала по нему. Ей так не хватало его в эти дни. Она столько всего натерпелась за эти два дня, когда муж от нее отвернулся.

– Я тоже был не прав. Прости меня, – сказал Осман еще сильнее прижимая жену к себе, – просто я очень сильно тебя люблю! И мне хочется, что бы все события в твоей жизни происходили рядом со мной.

В оформлении обложки, использована фотография из личной галереи: «Кленовый лист»