Город, который забыл, как дышать - Кеннет Харви

Райна подняла руку и посмотрела на свои пальцы. Трясутся. Ну, ничего, справимся. Она схватилась за респиратор, обручальное кольцо звякнуло о ребро трубки, она завибрировала, во рту сразу защекотало. Райна сжала пальцы покрепче и осторожно потянула, сантиметр за сантиметром, медленно, вот, уже почти, сейчас, пошла, пошла… Все. Ничего не все! Сейчас вырвет. Глаза наполнились слезами. Она смотрела в потолок и ждала. Дышится. Само дышится. Райна облизнула губы и улыбнулась. Во рту вместо языка поселился еж, давно немытый и отвратительный на вкус. Она села. На соседней кровати неподвижно лежала женщина, насос ритмично нагнетал в ее легкие воздух. Бонни Тернбулл, тоже из Уимерли. Они с Райной никогда не ладили. В школе Бонни вечно рассказывала про Райну гадости, например, что она спала с парнем одной из своих подруг. Давно это было. Больше десяти лет назад. Враки.

Райна свесила ноги с кровати и встала на холодный линолеум. Всего-то день провалялась в постели, а коленки уже трясутся. Она прижала к носу рукав синего больничного халатика, ткань сразу нагрелась от дыхания. В последний раз они с Бонни встретились на занятиях психолога в группе для жертв домашнего насилия. Бонни пришла на одну встречу и пропала.

А теперь вот спит на больничной койке.

На подставке в ногах кровати работал маленький телевизор, на экране блондинка в красном костюмчике что-то говорила в микрофон, а внизу слова: «Прямой репортаж из Уимерли». Губы шевелились, а звука не было. Райна выключила телевизор и повернула экран к стене. Бонни с трудом открыла черные, как оникс, пустые глаза и посмотрела на Райну. Похоже, не узнала.

— Привет, — прошептала Райна из-под рукава халатика. Под левым глазом у Бонни был синяк. Желтый, зеленый, лиловый, аж переливается. — Как дела?

Бонни что-то булькнула, трубка мешала ей говорить. Она посмотрела на пустую кровать, потом опять на Райну.

— Я тоже заболела. — Райна радостно улыбнулась. — А теперь снова могу дышать. Вот не сойти мне с этого места. — Она глубоко вдохнула и опустила руку. — Видишь. И трубки никакой не надо. Я выздоровела.

Глаза Бонни еще больше потемнели, Райна нагнулась к самой постели, она больше не боялась заразиться, потому что знала, сама не понимая откуда, что бояться нечего.

— Все пройдет, — нежно прошептала она. — Ты только думай о хорошем, и все само пройдет.

Бонни закрыла глаза, словно не желая этого слышать.

— Пойду поищу Томми Квилти.

На левом запястье у Бонни чернел синяк, еще один расползался по локтю фиолетовым пятном.

— Не горюй, ладно?

Райна подошла к двери и выглянула из палаты: у столика в дальнем конце коридора стояли две медсестры. Райна втянула голову обратно, подождала пару секунд и снова выглянула. Сестры смотрели в другую сторону. Райна рванула вперед, шлепая босыми ногами по холодному линолеуму. Она распахнула третью по счету дверь и вбежала в комнату 611. Шесть кроватей. Мужская палата. Шторки везде раздвинуты. Четверо смотрят портативные телевизоры. В дальнем углу комнаты у окна кто-то весело напевает. Томми.

Она подошла поближе. Томми лежал с закрытыми глазами и улыбался. Райна потянулась, чтобы погладить друга по щеке, но передумала и потрясла его за плечо. Томми тут же открыл глаза, посмотрел на нее и широко улыбнулся, обнажив два ряда кривых потемневших зубов. Он кивнул, страшно довольный ее выздоровлением, и приподнялся на локте.

— Ну, ты как? — хрипло спросила Райна, горло до сих пор саднило.

Томми пожал плечами, поднял руку и попытался вытянуть изо рта трубку. Райна осторожно помогла ему. Как только Томми смог дышать самостоятельно, он тут же выпалил:

— Да я ж только прикидывался. Ты ведь знала, а? — Он довольно хихикнул и тут же приложил ладонь к губам, словно понял, что сморозил глупость.

Райна тоже весело усмехнулась:

— А я могу дышать, как человек.

Томми кивнул.

— Да уж, любо-дорого посмотреть. — Он крепко сжал ее кисть обеими руками, потер большими пальцами запястье, несколько раз тряхнул и приложил ладонь Райны к своей щеке.

— Пора нам отсюда выбираться, Томми, — сказала она и оглянулась через плечо. В палату входила та самая вредная медсестра. Зануда немедленно кинулась к Райне.

— Вам, милая, нельзя вставать, — произнесла медсестра противным поучительным тоном, не отрывая взгляд от синего больничного халатика Райны.

— Да я уж оклемалась.

— Вы можете дышать? — Медсестра ахнула.

— Да.

— Точно?

— Да. — В подтверждение своих слов Райна три раза глубоко вдохнула через нос и выдохнула через рот. — Вот, видите, прямо как насос.

Медсестра подозрительно следила за строптивой пациенткой. Наконец, она улыбнулась и сказала:

— Это прекрасно! Но вам все равно надо вернуться в постель и подождать, пока вас осмотрит врач. — И быстрым шагом вышла из комнаты.

Райна повернулась к Томми, прикусила нижнюю губу, приподняла брови и весело хихикнула.

— От меня одни неприятности.

Томми захихикал вместе с ней.

Когда они отсмеялись, Райна расслышала, как занудная медсестра говорит кому-то в конце коридора:

— Нам велели позвонить на военную базу, если кому-нибудь станет лучше.

— Ой! — развеселилась Райна. — Давай скорей уносить отсюда ноги.

— Уносим, уносим, — подхватил Томми, он весь светился от счастья.

Над головой Тари проплывало синее небо, такое же синее, как и море. Граница между ними совсем стерлась. Лодочка в форме полого изнутри кита мягко покачивалась на волнах.

— Ну что, теперь поняла, как тут весело? — спросила Джессика, она сидела рядом с рулем на корме и небрежно держалась за борт. Теперь Джессика была уже не такая пятнистая и противная, она порозовела и стала почти симпатичной.

Тари пожала плечами, ее подруга восхищенно оглядывалась по сторонам.

— Здесь так далеко видно, — сказала она.

— Так все равно все синее, — тихо ответила Тари, морской пейзаж не произвел на нее никакого впечатления.

Над головой пронеслась оранжевая вспышка, следом еще две.

— Собираются. — Джессика подняла голову, оглянулась через плечо и показала на бескрайнюю синюю равнину. — Во-о-он там.

— Кто?

— Те, кого отрезало от людей на суше.

— Как отрезало?

— От их родственников. Когда пропадает связь, они собираются там, подальше от берега и движутся в центр. У каждого места, где живут люди, есть такой центр, глубоко, на самом дне океана. Дырка, из которой все начиналось, оттуда все произошли. И вода тоже оттуда появилась.

Тари ничего не поняла.

— С тобой-то все хорошо. В твоей семье связь не прервалась. Твои предки верят в тебя, знают тебя и потому помнят, кто они, знают, кто они.