Прелести жизни. Книга первая. Мера жизни. Том 1 - Александр Черевков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Гурей заканчивал своё богослужение. Показала ему на время, которое у нас поджимает. Было около пяти часов вечера. Надо было взять с собой прихожан и быстро ехать к женскому монастырю. Иначе люди разойдутся, не дождавшись нас.
— Дети божьи! — обратился Гурей к прихожанам. — Вечернюю молитву продолжим возле обители божьей, в женском монастыре. Куда зовёт нас пресвятая богородица, мать господа Бога нашего, Иисуса Христа. Там мы должны обсудить вопрос о благополучии нашей православной веры.
Гурей продолжал говорить придуманную сейчас молитву и медленно выходил из церкви, увлекая за собой всех прихожан, которые, словно заворожённые, поднимались с колен, касаясь своими руками и губами края рясы митрополита, выходя за ним во двор православного храма.
Тех, которые были пешие, посадила в свой чёрный дилижанс. Другие прихожане забрались в свой личный транспорт. Вся процессия устремилась за коляской Митрополита Кавказского в сторону женского монастыря, на край города, увлекая за собой любопытных горожан, гуляющих по улицам Владикавказа. Постепенно процессия во главе моего дилижанса растянулась по центральной улице.
Пустырь и все прилегающие к женскому монастырю улицы были заполнены до предела разным транспортом и людьми. Возле забора монастыря стояли тощие монашки, напуганные таким огромным нашествием людей, которые будто саранча собиралась съесть припрятанные монашками где-то в женском монастыре остатки продуктов. Если, конечно, монашки не всё съели за один раз.
Коляска митрополита Гурея остановилась прямо напротив монашек, которые тут же упали на свои тощие колени, чтобы под предлогом молитвы отдохнуть от стоячей позы.
Ведь они едва стояли на своих ногах под тяжестью продуктов в желудках. Посмотрела на монашек и подумала, что их придётся поднимать с земли, так как у них нет сил, стоять на коленях и подняться обратно.
Тем временем Гурей прошёл в сторону входных дверей женского монастыря, увлекая за собой толпу особо верующих прихожан. Дотронувшись пальцами до двери женского монастыря, Митрополит Кавказский повернулся к людям, поднял к верху правую руку.
Стоял так до тех пор, пока присутствующие господа и прихожане наконец-то угомонились, обратив свои взоры на батюшку.
— Уважаемые прихожане горожане, дамы и господа! — таинственным голосом, произнёс Гурей. — Мы стоим у дверей святой обители, которая построена нашими с вами предками потому, чтобы приютить у себя божьих птах, которые посвятили себя служению Бога. В этой обители останавливались святые странники, посланные Богом, которым поручено было вручить нам, заблудшим, веру в Иисуса Христа. С этого места начинался когда-то прекраснейший Владикавказ. Но ничто не вечно под этим небом, как и мы с вами. Святая обитель обветшала, стала разрушаться.
От тоски и от голоду зачахли монашки, божьи птахи. Вы посмотрите на них. Одна кожа и кости. Призываю вас всех! Не оставим без внимания разрушающийся женский монастырь, в котором заложена память наших общих предков. Не дадим мы умереть с голоду монашкам. Всё вокруг здесь наше!
Гурей обеими руками показал на женский монастырь, на тощих монашек у своих ног, а также на окружающую местность. Все присутствующие, повинуясь жесту митрополита, осмотрелись вокруг.
— Поможем восстановить то, что нам оставили предки. — громко, сказал Гурей. — Пускай возродится наша память о прошлых веках. Когда-то и наши потомки вспомнят о нашем благородстве, которое мы оставим здесь на развалинах святой обители, которая должна возродиться в память о нас. Потомки разберутся, кто хорош. Ну, а кому-то даже медный грош не стоит на погост поставить.
Гурей достал из рукава своей рясы несколько червонцев и положил их на стол в беседке рядом с дверями монастыря. Затем Гурей обратно отошёл к двери и показал на стол рукой, призывая всех людей последовать его примеру. Сама следом за Гуреем к столу подошла. Расстегнув чёрную сумочку, отделанную золотой вышивкой, высыпала из неё всё содержимое.
После меня к столу подошла Соня и тоже положила на стол несколько червонцев. Ни заставили себя приглашать и наши станичники. Терские казаки выстроились в очередь. Каждый из них положил на стол столько денег, сколько позволял им их кошелёк, так как большинство станичников были не очень-то богатые. Постепенно к столу стали подходить горожане и знатные господа.
Куча денег очень быстро росла. Не прошло и часу, как стола в беседке ни стало видно от огромной кучи подаренных денег. Когда из присутствующих последний человек подошёл к столу с деньгами, то наступили сумерки.
С монашками осталась перед огромной кучей денег, пожертвованных на реставрацию женского монастыря, а также на то, чтобы монашки не умерли с голоду.
Сбылась моя затея с пожертвованием в пользу капитального ремонта нашего женского монастыря. Теперь наши дела пойдут в гору. Мы ни стали считать деньги, так как подходила ночь.
Было бессмысленно заниматься деньгами сейчас. У нас всё равно не хватило бы ночи на пересчёт денег. Поэтому монашки деньги стали собирать себе в подол и таскать их в глухую кладовку, которая была без окон в центре женского монастыря.
Прикрыв до половины выход двери из кладовки перевёрнутым столом, так, чтобы деньги не расползались из кладовки по коридору монастыря, мы стали бросать туда деньги.
Вскоре кладовка была завалена деньгами до края перевёрнутого стола. Дора замкнула на большой висячий замок дверь кладовки и отдала мне ключ. Монашки договорились между собой дежурить по очереди у двери кладовки с нашими деньгами.
Предварительно закрыв все ставни на окнах и дверях монастыря на огромный засов. Безопасность нам была нужна, так как монастырь находился на краю Владикавказа, который наверняка уже весь знал о нашей огромной куче денег и, конечно, могли найтись желающие среди горожан, чтобы отобрать у нас пожертвованные деньги.
Сама почему-то не имела в себе ни страсти к такой массе денег, ни страха за возможную кражу. Разобравшись с монашками, спокойно пошла в свою келью и почти сразу беспечно заснула. Но, перед сном, всё, же замкнула изнутри дверь главного корпуса женского монастыря.
Как говориться — «Бережённого Бог бережёт» Что бы ни происходило ужасного в наших судьбах, но жить каждому из нас всё равно очень хочется. Поэтому лучше нам подстраховать свою жизнь до утра.
— Матушка-настоятельница! — услышала рано утром, голос Фёклы. — Посмотрите в
