Лишние дети - Дайни Костелоу
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Готово? — спросил Шон, высунувшись в коридор.
— Готово.
— Ладно, иди к черному ходу и открой дверь, — сказал он. — Сумку мою не забудь. Жди меня снаружи. Я скоро.
Бетти подхватила с пола сумку Шона и запихнула в нее пакет с едой. Потом вышла во двор. Ее приятель внезапно выскочил из дома и схватил ее за руку.
— Дело сделано, детка, — возбужденно выкрикнул он. — Пойдем отсюда, только не беги ни в коем случае.
Проходя мимо главных ворот «Нежной заботы», они не смогли устоять и оглянулись на дом в последний раз. Отсвет разгоравшегося пожара мерцал в окнах первого этажа, сквозь щели просачивались тонкие струйки дыма.
— Как ты разжег огонь так быстро? — задыхаясь, спросила Бетти.
— Керосин, — ответил Шон. — Там керосиновый обогреватель в кабинете, я выплеснул из него немного на пол, и в коридоре тоже.
— Офигеть! — пробормотала Бетти.
— Пойдем, — поторопил ее Шон. — Дым скоро заметят.
Через пятнадцать минут они уже сидели в лондонском поезде.
Глава 33
Когда служба в церкви закончилась, девочки, подгоняемые миссис Хокинс, как обычно, выстроились парами и вышли на улицу. Когда они проходили мимо парка, из-за угла с громким бибиканьем и звоном неожиданно выскочили две пожарные машины. Девочки остановились.
— Вперед! — крикнула миссис Хокинс, которая шла позади всех. — Миссис Смит, ведите их дальше, нечего глазеть по сторонам. Они что, пожарную машину не видели?
— Миссис Смит, смотрите, дым! — выкрикнула Дженис. Она стояла в самой первой паре и от волнения забыла о правилах поведения.
— Я тоже его вижу! — воскликнула ее подруга Элейн. — И даже запах чувствую!
— Не удивительно, дорогая, — заметила кухарка. — Мы же видели пожарные машины, значит, где-то пожар.
Чем ближе они подходили, тем больше становилось дыма. Вскоре он превратился в огромное облако, заполнившее собой небо. Мимо пронеслась еще одна пожарная машина, а за ней и полицейская.
Миссис Хокинс бросилась вперед, обогнала девочек и остановилась на углу. Вход на их улицу перегородила полиция. Вокруг толпились зеваки. Заведующая, расталкивая людей, пробралась вперед, но тут на ее пути возник констебль.
— Простите, мэм, я не могу пропустить вас, там пожар.
— Я вижу, что пожар, — отрезала миссис Хокинс. — Но со мной тридцать детей, мы живем на этой улице. Нам нужно попасть домой.
— Мне жаль, мэм, но даже в этом случае я не могу пропустить вас. Это опасно. Пожар еще не потушили, он может переброситься на соседние дома.
Внезапно его осенило:
— Тридцать детей! Вы из сиротского приюта?
— Да, мы из приюта «Нежная забота». Мы там живем… О боже мой! — Миссис Хокинс в ужасе прижала руку ко рту. — Это наш дом горит, да?
Она выглянула из-за плеча полицейского, чтобы убедиться в этом своими глазами.
— К сожалению, вы правы, мэм. — Констебль с сочувствием похлопал ее по плечу.
Миссис Хокинс развернулась и прошествовала обратно к ожидавшим ее детям. Отведя кухарку и сестру-хозяйку в сторону, она мрачно проговорила:
— Горит «Нежная забота». Полицейский сказал, что пламя может перекинуться на соседние дома.
Она уставилась на миссис Смит:
— Небось сдуру оставили что-то на плите, и теперь все к черту сгорит!
— Ничего я не оставляла, — возразила кухарка. — Ни на плите, ни в духовке огонь не горел. Так что не стоит на меня сваливать вину за этот пожар.
— Ой, ради бога, перестаньте, — перебила Драконша. — Какая разница-то, кто там что оставил. Сейчас нужно решить, что делать с детьми. — Она ткнула пальцем в сторону девочек. — Не можем же мы вот так стоять на улице!
— Вернемся в церковь, — решила миссис Хокинс. — Подождут пока там. В ближайшие несколько часов мы вряд ли попадем домой. — Она задумалась, а потом сказала: — Отведите их в церковь, а я пойду к мисс Ванстоун, расскажу ей, что случилось. — Злобная улыбка тронула губы Ястребихи. — В конце концов, это ей решать, что делать, а не нам.
Когда они добрались до церкви, священник как раз запирал двери. Ястребиха отправила Драконшу разбираться с ним, а сама пошла к мисс Ванстоун.
Миссис Хокинс знала адрес Эмили, однако ни разу не была у нее дома. Они столько лет проработали вместе, но она была лишь подчиненной, и мисс Ванстоун даже не приходило в голову приглашать ее в гости. По дороге заведующая обдумывала, что ей делать теперь, ведь она потеряла работу. Возможно, все ее имущество тоже сгорело.
«Интересно, как старуха отреагирует на эту новость», — подумала миссис Хокинс и злобно улыбнулась. Она неожиданно поняла, что ей будет приятно огорошить эту Ванстоун, сообщить ей, что ее детище сгорело дотла. Старые обиды, которые она столько лет прятала глубоко внутри, теперь всплыли на поверхность.
Через полчаса миссис Хокинс дошла пешком до богатого района Маунтджой, где жила Эмили. Чуть в стороне от дороги она увидела довольно красивый дом в георгианском стиле. Широкая подъездная дорожка, большой ухоженный палисадник. Миссис Хокинс остановилась у ворот и взглянула на дом.
— Вполне в ее стиле, — презрительно фыркнула она.
Что ж, ее никогда раньше сюда не приглашали, но теперь им ее не остановить. Заведующая решительным шагом прошла по подъездной дорожке прямо к входной двери под сводчатым портиком и позвонила.
Дверь открыла горничная в красивой униформе.
— Добрый день, — сказала она.
— Мне необходимо поговорить с мисс Ванстоун, — срезу же перешла к делу миссис Хокинс. — По очень важному вопросу.
— Заходите, пожалуйста. Я посмотрю, дома ли мисс Ванстоун. Как мне вас представить?
«Ну конечно, „дома ли мисс Ванстоун“, — сердито подумала миссис Хокинс. — Нам обеим прекрасно известно, что дома». Сдержав гнев, она ответила:
— Скажите ей, что это миссис Хокинс из «Нежной заботы» и что дело очень срочное.
— Пожалуйста, садитесь. — Горничная указала на стул, стоявший прямо у входной двери, и исчезла.
Через несколько минут она вернулась и со словами «Пожалуйста, пойдемте со мной» провела посетительницу в гостиную.
Миссис Хокинс оказалась в красивой, элегантно обставленной комнате. Большие окна выходили на веранду, откуда открывался прекрасный вид на широкую, тщательно ухоженную лужайку. Незваной гостье не захотелось сразу устраиваться на плюшевом диване, она подошла к окну и выглянула наружу. Цветочные клумбы обрамляли лужайку с двух сторон, а дорожка, усыпанная гравием, бежала сквозь аккуратно подстриженную живую изгородь прямо в сад, притаившийся за ней. Все в этом доме и саду кричало о том, что хозяйка очень богата. Когда в комнату вплыла мисс Ванстоун, она резко обернулась.
— Миссис Хокинс, —
