Новый Мир ( № 4 2008) - Новый Мир Новый Мир

И как будет, по-вашему, развиваться ситуация?

Я думаю, если общество не станет совсем тоталитарным, некоторая альтернатива будет оставаться. Но это будет как то, что я видел в Праге, где универмаги работают и всякие магазины западные, а человек сидит в мастерской в центре города в полуподвале и клепает специальную посуду для кофе. И его отец клепал, и его дед клепал. И его, слава богу, не трогают, пусть клепает”.

Николай Блохин. Завещание Михаила Булгакова. — “Подъем”, Воронеж, 2007, № 12 <http://www.pereplet.ru/podiem>.

Об исполнении этого необычного завещания — отправке части гонорара за опубликованный в СССР роман “Мастер и Маргарита” вдовой писателя первому встреченному в день публикации человеку. Причем встреченному на кладбище, у могилы Михаила Афанасьевича. Восстановлен и день знакомства Елены Сергеевны с ленинградским журналистом Владимиром Невельским, который купил на эти деньги катер и под аплодисменты берега проехался на нем по Фонтанке. Катер был назван, естественно, “Михаил Булгаков”.

Екатерина Викулина. Мертвецы города Риги. — “Даугава”, Рига, 2007, № 5/6.

Об использовании изображений трупов и вообще тела в уличной (в том числе социальной) рекламе. Текст написан очень концептуальным языком, иногда кажется, что читаешь не о повседневной жизни жителей Риги, но главы (анти)утопического романа. В таком мире жить совсем не хочется.

Борис Волох. Лавирующая журналистика как зеркало “экономики переходного периода”. — “Посев”, 2008, № 1.

Вот плюрализм так плюрализм: беспощадный ответ (и редакция смиренно ставит его в номер, “комментируя” лишь шапкой “По следам наших публикаций”) на статью Леонида Зеленко “Надорвавшийся. На смерть Ельцина” (“Посев”, 2007, № 8). “Идеологически беспозвоночная публицистика демократов, пример коей явила статья Зеленко, сыграла немалую, если не решающую роль в спектакле, по ходу которого вопартиенные имитаторы либерализма водили за нос общественное сознание семнадцать лет. В спектакле, в котором мы — рядовая пехота демократии, ее „стойкие оловянные солдатики” — участвовали своей восторженной, романтической и преданной массовкой. О чем нимало сегодня не жалеем, более того — гордимся. Ибо нас вело не рабское вожделение власти, но любовь к свободе. Может, в том и состоит главный итог эпохи Ельцина?”

Сергей Волков. Трагические тенора эпох. — Научно-методическая газета для учителей словесности “Литература” (Издательский дом “Первое сентября”), 2008, № 1 (640) <http://lit.1september.ru>.

О том, как, по мнению страстно-поэтичного автора, “революционные судороги января 1918 года волнами расходились по нашей истории”, об экзистенциальной связи между поздним “протестантством” 1968-го (ввод советских войск в Чехословакию) и блоковской поэмой “Двенадцать”. Финал статьи: “Кстати сказать, именно в 1918 году не присуждалась Нобелевская премия по литературе. Симптом символический”.

Евгений Воронов. Ариадна. Рассказ. — “Бельские просторы”, Уфа, 2007, № 12 <http://www.hrono.ru/proekty/belsk>.

И этот, и почти все душещипательные рассказы в настоящем номере “БП” — суть терапевтические сказки; доходит до того, что Сказка и сама становится героем ( Александр Двинских, “Сказка о Сказке”).

В этом же номере статья о великом “цветном” фотографе С. М. Прокудине-Горском (1863 — 1944), чей архив хранится в Штатах, кто снял не только Льва Толстого в цвете (тут и письма С. М. — Льву Николаевичу), но и всю Россию отщелкал, со всеми дальними и ближними землями.

Дмитрий Герасимов. Сказки про “Роллинг Стоунз”. — “Мегалит”, Волгоград, 2007, № 3.

Забойно-пошловатые, утомительные фантазии на тему Ленин — Сталин — Мик Джаггер. Тут же и шприцы, и пьянка роллингов на книгах Маркса, и дурно сконструированные картонные диалоги музыкантов.

Забавно, что в это же самое время Скорсезе выпускает о “Роллинг Стоунз” фильм, а Евтушенко роняет в интервью о своем приглашении сэру Полу Маккартни — на рок-оперу “Идут белые снеги” (мол, когда-то в перерывах между выступлениями битлы разминались стихами Е. Е.). Кстати, сэр не приехал, но изрядная часть публики пришла посмотреть, и как выяснилось — на… Харатьяна. Короче говоря, рок-мифы прокормят всех.

Михаил Калужский. “Сергей Минаев: я — неудавшийся лузер”. — “Русский репортер”, 2008, № 3 (033) .

“Разговаривая с Минаевым, можно понять, как устроен массовый успех. Минаев необыкновенно тщеславен. Он — состоявшийся Хлестаков. Его любимое слово — „я”, у него сорок тысяч одних курьеров, и с Бегбедером он на дружеской ноге. И ощущение собственной значимости — главная движущая сила успеха. Все остальное — только слова, а их можно написать и сказать бесконечно много. <…>

[Сергей Минаев:] Мы с Бегбедером еще когда только познакомились, я его спросил: „Вот как ты пишешь — два часа в день?” Он говорит: „Ты что, с ума, что ли, сошел? Когда есть желание, тогда и пишу”. Я пишу точно так же — когда прет. <…> Садишься, написал абзац, стер его к чертовой матери, выкурил три сигареты и пошел спать, потому что не идет. <…>

Я делаю таблицу в Excel, где расписываются все герои и набрасывается сюжет по главам. Конечно, я из бизнеса сюда это приволок. Я пишу блоками. Раз — блок выписал, потом второй, третий, четвертый. А здесь должны быть связки. У меня дикое желание нанять профессиональных людей, которые потом бы эти пустоты забивали. Потому что это, как правило, по 5 тысяч знаков между блоками. Мне это нудно делать, реально. Но, с другой стороны, почему „Духless” такой легкий? Потому что он рваный. Он абсолютно бессистемный — герой начинает за здравие, а кончает за упокой, и там просто не связанные между собой куски текста”.

Анатолий Кобенков. Не тленья убежать — хотя бы зла. Стихи. Из неопубликованного. — “Дальний Восток”, 2008, № 1.

Очень страшно в который раз видеть, как — через стихи — все сбывается. То есть не знаю, может, и не сбывается, но примеров накопилось так много и настолько они очевидные, что по-другому и не скажешь.

Вот в стихотворении “Ветошь осени, вешние воды…”:

…Стану прахом — и прахом расслышу

перестак, перестык, перестук

черных птиц с черепичною крышей

в чресполосице наших разлук —

разлечусь, рассупонюсь, засыплю

продавщиц, самогоном прольюсь

в мужичонку, за пьяные сопли

молодого повесы вцеплюсь…

Разве это не его посмертное теперь бытие в Переделкине, где лежит он неподалеку от железнодорожной насыпи, где строят сейчас на пастернаковском поле новорусские особняки, кроя их черепицей, где без конца кричат вороны, а слободские ханыги пьют злое пойло и валятся на обочину шоссе. И во всем этом, что он так любил и о чем так печалился, он, Толя Кобенков, теперь растворен своими стихами, у которых есть верный и благодарный читатель.

Николай Котляр. Тьмуторокань — княжество, остров или город? О противостоянии Руси и Византии в Крыму в XI веке. — Научно-методическая газета для учителей истории и обществоведения “История” (Издательский дом “Первое сентября”), 2008, № 2 (842) <http://www.1september.ru>.

“Главное же — русские наместники господствовали в среде, бывшей преимущественно иноязычной и иноэтничной. Ведь население самой Тьмуторокани и окрестных мест составляли хазары и касоги (адыги). Поэтому термин „княжество” относительно этой области представляется очень условным. Думаю, что Тьмуторокань вовсе не была княжеством, а лишь русским центром властвования в иноплеменной среде, своеобразным анклавом, наместник которого встречал постоянное сопротивление местных жителей и правил окрестными землями сугубо насильственными методами”.

Александр Кушнер. Стихи. — “Звезда”, Санкт-Петербург, 2008, № 1 <http://magazines.russ.ru/zvezda>.

Не подходите ко мне…

В. Ходасевич.

Я это я, хотя поэт

Недаром диким это слово

Назвал.

А книга — тот предмет,

В котором он молчит сурово

И послабления себе

Не хочет делать, куст сирени

Стрижет и чувствует в толпе

Себя чужим, подобно тени.

Перемещается в стихи

Жизнь постепенно,

только прядка