Учебник рисования, том. 1 - М.К.Кантор

Сейчас Дутов стоял перед холстом, прикрыв левый глаз, и, сделав из пальцев рамочку, прикладывал ее к правому глазу. Сквозь рамочку эту он осмотрел все части холста и сказал Эдику Пинкисевичу: думаю, здесь на три хорошие картины как минимум - вот, вот и вот.

- А вот это? - спросил Эдик Пинкисевич, тоже сделав рамочку и высмотрев сквозь нее интересный сюжет. - Тут тоже интересно: по центру зеленое пятно, а лиловые полосы - влево и вверх.

- Ты полагаешь? - спросил Дутов подозрительно.

- Определенно есть тема, есть тема.

- Я-то думаю, вот здесь надо резать, здесь и еще тут. А середину - выкинуть на хрен, не получилось в середине.

- По центру надо было какую-то геометрию запустить, - сказал Пинкисевич, мастер квадратов.

- Не надо, не надо здесь геометрии. Геометрия - это твое, Эдик. Постарайся взглянуть моими глазами.

- А если вот так, косо отмахнуть, - посоветовал Пинкисевич, склонив голову набок и стараясь глядеть глазами Дутова, - взять и по диагонали разрезать. Чик, и все дела. Тогда зеленое пятно - тут, серые разводы отвалятся, лиловые линии остаются. Сделаешь треугольный холст.

- А что, - восхитился Дутов, - смело! - Он подумал еще немного, пригляделся: - А если так: разрезать на девять частей. Вот гляди: этак вот, - и Дутов обозначил места разрезов, - маленькие, конечно, вещи получатся. Зато - девять.

- Не в величине дело, - резонно заметил Пинкисевич, - картины Малевича тоже небольшие.

- Ну вот видишь.

- Но имей в виду, - Пинкисевич был практический человек, - цены там по сантиметрам определяют. Меньше картина - и цена ей меньше.

- Так ведь - девять холстов!

- Это верно. Ты на количестве свое возьмешь. Опять-таки маленький холст быстрее уходит. Закон рынка. Маленькой картине всегда место найдется - есть куда приткнуть: хоть между полок, хоть в коридоре. А большую орясину - куда повесить?

- Это аргумент. И потом, я надеюсь, размер холста на масштаб высказывания не влияет?

V

Пока художники кроили холст, Баринов постарался представить, как раскроить десятимиллионный бюджет.

- Где это видано уложиться в полмиллиона на кольца? - сказал Баринов. - Я девочке одной колечко за две штуки купил, так, на память от Васи Баринова, пусть знает, кому дала. А назавтра гляжу - у нее газета в руках, моя газета! - а там в спортивной хронике фото: футболист Бекхэм покупает жене кольцо за два миллиона. Просто. А он - не глава издательского дома, он мяч гоняет. Вот она и смотрит: на газету и на меня. И в глазах у нее, Миша, вопрос. А Нью-Йорк ты в своем плане посчитал? Дорогой город, между прочим. Или Лондон. У тебя, случайно, квартирки в Лондоне нет?

- У меня и в Париже нет, Вася. Мне - зачем?

- Да я знаю, что у тебя квартиры нет, я так только сказал, - Баринов действительно знал, что у Дупеля нет квартиры в Париже, и в Лондоне нет тоже. В Лондоне Дупель купил улицу из восьми огромных домов недалеко от Итонсквер. Это ведь он про себя рассказывал, думал Баринов, когда английские гектары описывал. Скупил пол-Лондона, а в гости его не зовут. Натолкал имущества, как хомяк за щеку, а прока нет - все равно он британцам неинтересен. Он себе отходы готовит, думает там осесть, только кому он там нужен. Ишь, как он Шприца ругает. Верный признак, что сам чемодан пакует.

- Деньги, - внушительно сказал Дупель, - они как солдаты. Вот чего ты понять не хочешь и чего Шприц не догонял. Деньги не просто работать - они служить должны. Работает знаешь кто? Инженер работает - от девяти до пяти с перерывом на обед, а солдат, он родине служит, днем и ночью. Тебе же не понравится, если деньги на тебя будут работать с девяти до пяти? Ты хочешь, чтобы они днем и ночью вкалывали - как солдаты? Правда? Чтобы они тебе не изменяли, верно? Они и есть солдаты. А солдаты - они без армии и без генерала не бывают. Хочешь быть миллиардером - тогда надо быть миллиардером в какой- то системе, - а не на своей делянке на Каймановых островах.

- Разве? - спросил Баринов. - А я думал: деньги делают свободным. Хочешь - служишь, а хочешь - на пляже лежишь. Для того и работаем.

- Это три рубля свободным делают. А миллиарды делают военнообязанным. Солдат без армии, знаешь, кто получается? Бандит. Его и ловить станут как бандита. Хочешь быть солдатом, так решай, под какой флаг пойдешь - к белым или красным. А наши орлы офшоров пооткрывали, золотых цепей на брюхо понавешали, мы, дескать, сами по себе, без командира. Ну их и ловят понемножку - регулярные части ловят, и наши и чужие. И давят их по одному, как бандитов.

- И в какую ты армию пошел?

- В какую призвали, Вася. В нашу, в русскую, - сказал Михаил Зиновьевич Дупель.

- Нравится?

- Служу, Вася. И тебя призываю. Время такое, что надо послужить.

- И как же мне служить? - спросил Баринов. Впрочем, цель разговора стала ему понятна. - Штатский я человек, Миша. Не армейский. Знаю, что выборы на носу. Понимаю, демократов надо двигать, чтобы концессии западные подписать. Понимаю и по мере сил помогаю.

- Демократы, - сказал Дупель презрительно, - разные бывают. Как вино лакать - все демократы. Воровать - все либералы. Меня интересуют те демократы, которые будут работать и не красть. Тогда и без кредитов обойдемся. Кредиты президентским нянькам нужны - на летние коттеджи.

- Крепкой власти захотел? Агитацию вести не стану.

- А я просить тебя пришел.

- Ты купи у меня газету, выкупи все акции - и делай что хочешь. А пока она моя, газета. И делать я буду то, что считаю нужным.

- Правду будешь говорить? - улыбнулся Дупель. - Правду - про бутики и презентации?

- И зажигать искры истины, - вернул улыбку Баринов.

- Что есть истина? - поинтересовался Дупель, не ведая о хрестоматийности этого вопроса.

- Истина, - не задержался с ответом владелец «Бизнесмена», - в том, что жизнь одна, и нужна мне самому. Не стану служить под флагом. И мой читатель служить не пойдет! Дай читателю самому выбрать: что существенно, а что нет. Я понимаю, что именно тебя не устраивает. Ты хочешь фильтровать новости - на важные и неважные. У тебя (по старой советской привычке) на первом месте политика, на втором - экономика, на третьем - наука. А я новости уравнял. Девиз нашей газеты: новости не выбирают! Я их по ранжиру не ставлю, тенденции мне не нужны - этим я психологию читателя изменил. И читателя я приучил, что открытие ресторана на бульваре так же важно, как смена министра финансов.

- Но это неправда, ты обманул читателя.

- Нет, - горячо сказал Баринов, - именно это правда! Я читателя научил не бояться! Плевать мне на министра финансов! Его завтра посадят за воровство!

- Посадят, - подтвердил Дупель, - наверняка. И даже сегодня посадят. Но ресторан закроют еще раньше. И это связанные вещи.

- Наплевать! Зачем читателя грузить этой чепухой? Ты бы еще читателя на стрелки с бандитами звал. Я освободил читателя от вечного страха! Я спросил читателя: ты чем интересуешься? Политикой или спортом? Политикой? Вот тебе немного политики. Спортом - вот тебе спорт. Ничем не интересуешься? Молодец! Вот тебе кроссворд - посиди с карандашиком. Я спросил его: ты чем хорош - тем ли, что новое общество строишь, или тем, что пиво с раками кушаешь? Не стесняйся, скажи. И читатель задумался. Вот я и тебя спрошу, Миша. Чем ты, Миша Дупель, хорош? Тем ли, что министр топлива? Или тем, что правительство хочешь подсидеть?

- Я думаю, - заметил Дупель, - что я хорош прежде всего своим состоянием. Оно интересно и тебе, и моему начальству. Всему народу, если подумать. А нажил я состояние благодаря топливу. А газ и нефть находятся в русской земле, которая непонятно кому принадлежит. Все это трудно разделить.

- А я разделил! Я за десять лет работы выкинул из газеты всю пропаганду. Я все уравнял. Барышников прыгнул, Горбачев пернул, Солженицын крякнул, Дупель купил - приоритетов нету. Я ни за правых, ни за левых - я за газету.

- У меня акции этой газеты, Вася. Со мной советоваться положено.

- Разве мы не советуемся? - развел руками Баринов. - Постоянно! Только ты на собрания акционеров не ходишь. Советоваться с акционерами святое правило. Например, надо решить, как Уимблдонский турнир освещать. Посылать своего корреспондента или платить обозревателю, который уже от первого канала аккредитован. Как твое мнение?

- Не надо так со мной говорить, Вася. Я не рядовой акционер.

- Как можно! Я дело говорю. Нам конгресс уфологов в Лидсе как подать? Тут один деятель предложил серию репортажей дать с летающей тарелки. Тебе как?

- Про Косово ты написал мало. Про Ирак написал мало. И про то, что делается в стране, - не пишешь.

- А, ты хочешь давать советы по международной политике? Но для меня разницы нет - миротворцы в Косове или уфологи в Лидсе.

- Однако разница есть.

- Для сербов - может быть. Но я не для сербов пишу. Я не за них. Я не против них. Вот почему и стала газета такой желанной: потому что программно мы ни за кого. Только за информацию. Вот выборы президента подошли. Все встали на цыпочки. А мы - ноль внимания. И все ждут: куда же газета повернется? Налево? Направо? Кого поддержим? И акции наши растут, растут! А на чем они растут, Миша? На беспристрастности.