Учебник рисования, том. 1 - М.К.Кантор

- Интеллигибельная парадигма, - сказал Дутов, - не так была здесь важна, как собственно дискурс свободной воли. Так сказать, некий симулякр, который как бы транспонировался на холст.

- Легко написано, - согласился Пинкисевич. - На одном дыхании.

- В целом, - пояснил Дутов, - мне не составило труда редуцировать эту ювенильность.

- Вот как? - сказал Пинкисевич.

- В этом дискурсе, - уточнил Дутов, - важно не останавливать паттернальные алгоритмы.

- А каталог? - спросил Пинкисевич, переходя к прозаическим вещам. А транспорт? Страховка?

- Информационная поддержка, - спустился к прозе и Дутов, - со стороны издательского дома «Бизнесмен». Они же спонсируют каталог. Транспорт обеспечит, как бишь его? Вот черт, забыл. Ну этот, как его? В общем, - сказал Дутов, - художнику такие вещи знать необязательно. Это все Свистоплясова договаривается. Я лично далек от бизнеса. Мое дело, - и он показал на нарезанный холст, - дискурс свободы.

- Верно, - сказал Пинкисевич, - это не наше дело с бумажками возиться. Пусть кому там надо, те и занимаются. А там уж время рассудит.

VIII

И пока художники проводили границу меж горним и дольним, это горнее обслуживающим, предприниматели тоже разграничивали свои интересы.

- В твоих словах много правды, Вася, - сказал Дупель мягко, - президенту это не понравится. Скажу больше, это не понравится и мне самому, потому что я - член команды президента и не сделаю ничего, что ущемляло бы его интерес. Зачем же мне его расстраивать? Этого я делать не стану. Это сделаешь ты, кому ж еще?

- А если не сделаю? И газету тебе не продам.

- Продашь.

- Продам, да - но за очень хорошие деньги.

- За те деньги продашь, какие дадут.

- Никому, Миша, не продам, и никак ты меня не надавишь. Не сможешь.

- Ты хочешь сказать, - сказал Дупель, и снова сказал мягко, совсем мягко. Была у него такая манера: чем более страшные вещи говорил он собеседнику, тем тише и мягче делался его голос, - что акции газеты принадлежат не тебе, но холдингу. И давить лично на тебя бесполезно.

- Именно.

- И продавать их будет холдинг, полагаю.

- Совершенно справедливо.

- Тебе будет интересно узнать, что твой холдинг банкрот.

- Это давно знают в Москве, а сделать с газетой ничего не могут. Холдинг, Миша, не здесь, он на острове Джерси находится. Это, слава богу, английский холдинг, и банкротить его можно по английским законам. Здесь ни взятки не помогут, ни звонки из Кремля. Так что вертушку тебе крутить не придется.

- А что, у англичан и банкротам - лафа, так получается?

- Цивилизация там давно. Закон. Газон триста лет подстригают, вот он и ровный. В цивилизованных странах, если надо, проходит реструктуризация капитала, процедура частичного банкротства не влияет на существование подразделений. Мы собрали акционеров холдинга, уважаемых английских граждан, провели эмиссию, выпустили втрое больше акций и благополучно их пристроили. Все, вопрос закрыт. Тебе интересно?

- Слияние с поглощением произвели? И долги реструктурировали?

- Точно. Слияние - и с поглощением.

- Удобно устроен мир, - сказал Дупель, - удобно для таких, как ты. Вот ведь непыльная работа: на офшорах холдинги открывать. Прогорел один, а ты дополнительных акций настриг, произвел слияние с поглощением - и у тебя уже новый холдинг, краше прежнего. Прогорел холдинг «Бизнесмен» на Кипре, а ты увеличил учетные ставки и влился в холдинг «Коммерсант» на Джерси. Лопнул холдинг на Джерси, а ты уже вошел в холдинг «Мешочник» на Кайманах. А уж с этим беда случится, так ты «Наперсточник» откроешь на Антигуа. А самое интересное, что работает при этом все то же самое предприятие. И работает оно на мои деньги.

- И хорошо работает, - Баринов потянулся. - Согласись, Миша, всему этому я научился у тебя. Должны быть и у нас, мелких бизнесменов, радости, пока Франко не пришел.

И Вася Баринов, ловкий человек, научившийся прилично редактировать тексты, посмотрел победно на Михаила Дупеля, научившегося за жизнь совсем другому. Дупель умел душить заводы, обрезая им электроэнергию и уголь, брать за горло горно-обогатительные комбинаты, блокируя магистрали, ведущие к ним, и гробя железнодорожные подъезды; он привык разговаривать с бандитами и директорами производства и ставить их на колени; президент страны, беседуя с лопоухим еврейчиком, чувствовал себя пятиклассником, который говорит с блатным.

- Мне приятно, что тебе все это интересно, - сказал ловкий Баринов.

- Конечно, интересно, - сказал Дупель еле слышно, - любопытно ведь знать, кто забрал у тебя акции после эмиссии.

- Поверь, надежная компания. Кстати, и на русском рынке присутствуют.

- Они тут надолго. Бритиш Петролеум думает, что в России много нефти, - и Дупель прикрыл глаза. Он говорил еле слышно, глядя из-под опущенных век. - Правда, Вася? Я угадал? Бритиш Петролеум?

- Допустим, - как-то не по себе сделалось Баринову.

- Ричард Рейли, мой партнер, у тебя акции взял, - холодно сделалось Баринову от этих тихих слов, а огонь в камине вовсю горел, и поленья потрескивали. - Он у тебя их знаешь почему взял? Для обмена, как конфетный фантик. Ты менялся в детстве фантиками? Мы с ним тут как-то фантиками махнулись. Очень он хочет Левкоева притормозить на Каспии и попросил меня их бумаги подержать под сукном. Недолго, два дня. Пока он слетает в Баку и обратно. Вот цена твоего холдинга, Вася. Не десять миллионов. Два дня работы деловых людей. - Дупель открыл глаза и посмотрел на человека, которого только что раздавил. Он не испытывал удовольствия от сыгранной сцены, только жалел о потраченном времени. Следовало с самого начала поставить Баринова на место; он истратил час, стараясь получить союзника. - Собрание акционеров созвать быстро. Холдинг «Мешочник» открывать не станем, а этот, липовый, прихлопнем. Редколлегию к девяти утра. Чтобы все были здесь. Пока останешься главным редактором. Ведь газета - и тут Дупель улыбнулся, завершая разговор, - это твое детище! Кому рулить, как не тебе? А эти твои фирменные шуточки! Двухходовочки! Обожаю! С ралли - в кювет! Тонко!

Михаил Дупель встал. На пороге повернулся.

- Что за мазня в коридоре висит? Не поймешь, что наляпано, кляксы одни.

- Картины Дутова. Купили в парижской галерее.

- Хочешь Родине вернуть картины мастера? - спросил Дупель.

- Допустим.

- В искусство деньги вкладываешь?

- Вкладываю.

- Ты бы консультанта нанял, что ли.

- Покупаю, что нравится.

- Искусство, милый мой, те же акции - настрижешь, а потом в помойку сложишь.

- Ты и в этом разбираешься? - спросил Баринов зло.

- Если чем-то интересуюсь, вопрос изучаю. Обули тебя, фуфло толкнули. Вот Левкоев Пинкисевича покупает. Тоже не Рафаэль, но хоть что-то. Развивай вкус, Вася. Акционер!

И Дупель вышел из кабинета.

IX

Василий же Баринов кинулся в другую сторону - в комнату отдыха. Там на диване сидела секретарша и, откинувшись на подушки, смотрела фотографии осенней коллекции в журнале «Вог». Покойное лицо секретарши не поменяло выражения, когда смятенный Баринов вбежал в комнату. Она глядела на него ясным открытым взглядом; этот взгляд всегда поражал Баринова. Даже в самой неловкой ситуации она не опускала глаза, не смущалась, не подыскивала слова. Даже измятая его ласками, она умела сохранять этот ясный и спокойный взгляд, ровный голос, тихую улыбку. Лицо ее всегда оставалось неподвижным, взгляд из-под изогнутых бровей был твердым. Словно не она час назад кричала в его руках в этой, защищенной двойной дверью, комнате.

- Сейчас, - волнуясь, сказал ей Баринов, лицо его шло пятнами, точно холст Дутова, - поднимайся, будем звонить Луговому. Или Тушинскому? Время, время уходит!

- Ночь, - спокойно ответила секретарша, переворачивая страницу. Другие, те, что были до нее, давно бы кинулись к телефону, - утром позвоню. Она поглядела на Баринова ясно и твердо, так, как умеют глядеть только жены, отнюдь не секретарши. - Успокойся. Ты всех победишь.

- Он обманул меня. Нужен ответный ход. К Тушинскому? Идти - мне к Тушинскому?

- Будем думать об этом завтра.

- Брось чертов журнал, - закричал Баринов, не владея собой. - Стратегию развивать надо!

- Стратегию не развивают, - сказала она, улыбаясь. - Ее необходимо иметь. Тушинский обязательно тебя предаст. Я хорошо его знаю. И журнал здесь ни при чем.

Она откинула голову и засмеялась. Мальчишеская стрижка и легкий смех делали ее совсем юной.

- Только модельеры не делают ошибок, - сказала она, смеясь. - Посмотри, какая точная линия в этом сезоне у Ямомото. Кривая, но исключительно точная. Он словно шьет на горбатых, чтобы сделать их прямыми. Почему все остальные не берут пример с модельеров? Больше брать пример не с кого.

14

Кисть - шпага, это так; данное утверждение ко многому обязывает. Так же точно, как фехтовальщик должен гордиться своим оружием и уметь отличать шпагу от сабли, а саблю от рапиры, так и художник должен разбираться в различных кистях. Кисти друг на друга не похожи, и держать их следует по-разному, по-разному и использовать: одна сделана для защиты, другая для атаки. Одна предполагает длинный замах, другая создана для твердого и короткого выпада. Для того чтобы научиться владеть оружием, надо знать, какие варианты оружия бывают и зачем существуют разные предметы, когда достаточно и одного. Надо также понять, почему кисть (шпага) предпочтительнее другого оружия.