"Фантастика 2024-3". Компиляция. Книги 1-19 (СИ) - Лоскутов Александр Александрович

— Мы в это ведро даже втроём не поместились бы, — авторитетно покачал головой Толян, тащивший самую тяжёлую кормовую часть. — Да и дырявые они, как цедилка для чая. Без жёсткого тюнинга хапнешь воды, и привет карасикам.

— Я видел, вообще-то, как на нём охотники плавали, — не сдавался Беседин.

— Так и какаха сухая тоже плавает, пока её течением несёт. К нам столько раз эти аквариумы на колёсах притаскивали, что и не сосчитать. Откроешь, бывало, а там везде вода — в двигле, в поршнях, в коробке…

За этими занимательными разговорами бурлачить было немного легче, поэтому вскоре на горизонте показалась та самая старая ива, возле которой устроились наши товарищи. Папанин явно чувствовал себя неуютно в компании рогатой демонессы и агрессивных ящеров, особенно в отсутствии любимого ружья. Но как верно заметил Егор, толку от него всё равно никакого, а вот дров им нарубить можно гораздо больше, чем моим волшебным топором.

К счастью, Талия не стала задирать взвинченных воинов, и они благополучно дождались нашего возвращения. Дальше дело пошло куда легче — всё же использовать транспорт по назначению куда приятнее, чем тащить его на своём горбу. Анатолию, который пристроился у мотора, пришлось идти на малых оборотах, чтобы не перегонять наших провожатых. Их прирученные ихтиозавры двигались довольно резво, но потягаться в скорости с детищем земных инженеров они не могли. Габариты слишком крупные, пусть родная стихия и делала их туши заметно легче, чем на суше.

Мы преодолели вытянутую протоку, после чего вышли на «чистую воду». Там зверюги заметно прибавили ходу, проплыв на другую сторону лимана. А там начался настоящий камышовый лабиринт, где без карты заблудиться проще простого. Приходилось постоянно петлять, маневрируя между густыми непроглядными зарослями. Так как это всё было делом рук природы, ни о каких прямых линиях речи не шло. Лишь однажды нам попался искусственный канал, являвшийся частью старой системы орошения, но вскоре с него пришлось свернуть.

Конечным пунктом нашего круиза стал небольшой лесистый остров, отрезанный от остальной земли полузатопленным перешейком. Летом, когда вода немного спадает, сюда наверняка можно дойти пешком, но сейчас зачастившие дожди почти полностью скрыли узкую полоску суши.

Часть древесной растительности на острове была вырублена и беспощадно выкорчевана, а на расчищенном месте располагалось то самое стойбище людоящеров. Назвать это деревней у меня язык не поворачивался. Жилищами тут являлись грубо сколоченные навесы из выделанных шкур, под которыми были беспорядочно навалены лежанки из мелко порубленного хвороста. Лишь одна лачуга имела какие-то намёки на стены, а крышей ей служил баннерный тент с рекламой безалкогольного пива. Как выяснилось, здесь обитал старейшина племени Сломанного Клыка. Или вождь, в зависимости от причуд системного перевода.

Нас вышли встречать всей толпой, большую часть которой составляли самки с детёнышами. Человеческая часть брала своё, и у этих зверолюдей тоже имелись молочные железы в нарушение всех биологических законов. Всё же они являлись не стопроцентными рептилиями, а продуктами генного симбиоза. Как и почему — поди сейчас узнай. Но кошкодевочки из другого мира были выведены искусственно, как и воинственные обезьяны. Не удивлюсь, если и у этих рептилоидов предки когда-то были обычными людьми.

Пожилых особей среди встречающих не наблюдалось, хотя я смутно себе представлял, как должны выглядеть местные пенсионеры.

А вот сам вождь угадывался без особых проблем. Как и положено у дикарей, им оказался один из самых крупных представителей своего рода, украшенный всякими безделушками, типа ожерелья из чьих-то клыков. Только пышная грудь, замотанная старой кольчугой, не оставляла сомнений в том, что место правителя здесь занимает самка. В качестве символа власти она сжимала в лапах здоровенный костяной топор, который выточили не иначе как из бивня мамонта.

Рядом со старейшиной оттиралась парочка крокодилоподобных верзил, а также щуплый, пятнистый кайман, закутанный в грязные тряпки. Этот типчик предпочёл напялить на себя всё, что под руку попалось, включая мятые пивные банки на цепочке из-под сливного бочка. Кто посещал допотопные общественные туалеты, тот наверняка помнит эту странную конструкцию под потолком, за которую приходилось дёргать для смыва. Вытянутая перламутровая ручка была в наличии, болтаясь у ящера-клептомана где-то в районе пупка. Для пущей важности он опирался на посох в виде престарелой деревянной швабры, инкрустированной всякими битыми стекляшками. В основном — осколками бутылок, рваной бижутерия и прочим мусором, включая ёлочные игрушки. Лишь бы сверкало.

Наши провожатые представили ряженого, как местного шамана, и он оказался единственным магом среди всех людоящеров. Правда, в какой именно области, не мог сказать даже Егор с его завышенной проницательностью. Система почему-то отказывалась давать подсказки.

Глава отдела статистики решил вести такие важные переговоры сам, но к старейшине нас против ожидания не подпустили. Пришлось довольствоваться бесноватым шаманом, который почему-то решил общаться именно со мной. Его свистяще-щипящие реплики давались переводчику ещё с большим трудом, моментально наградив меня новым приступом мигрени.

«Повелитель природы! Дозорные сказали, что ты пришёл с миром. Чего же ты тогда хочешь?»

— Всё бы вам воевать, — упрекнул я щуплого клептомана. — Мы тут, чтобы заключить союз между людьми и… вами, людоящерами.

Чуть не назвал их болотниками, наслушавшись Талию, воспитанную в лучших традициях эльфийского этикета. Уверен, что у её высокомерной родни найдутся оскорбительные клички для любой расы. Поди узнай, как это здесь воспримут.

— Эй, ты чего несёшь! — затормошил меня Беседин. — Какой ещё союз?! Нас никто не уполномочил!

— Когда мы расскажем Атаману про этих ребят, ему останется только уточнить координаты острова, чтобы его снести к чертям, — раскрыл я глаза наивному архивисту. — Тут одного залпа артиллерии хватит, безо всякой магии.

— Зачем ему сразу открывать огонь? Они вроде идут на контакт, первыми не нападают.

— Потому что военным такие мутные соседи даром не нужны! Либо они будут своими в доску, либо до свиданья.

— А тебе какое дело до этих чешуйчатых дикарей? — вклинилась в разговор Талия. — Не устал ещё всех подряд жалеть?

— Во-первых, они явно такие же беженцы, как и ты, — парировал я. — А во-вторых, вспомните-ка, коллеги, к чему приводят массовые смерти в одной конкретной точке? Даже если ничего плохого не случится… Что вряд ли, живыми они могут принести гораздо больше пользы. Слишком уж много вокруг всякой гадости, чтобы потенциальных союзников гробить просто так, для галочки.

Мои слова заставили спутников крепко призадуматься, а тем временем шаман посовещался с вождём и вынес вердикт:

«Мы не против союза. Но не со слабаками-магами! Сначала покажите вашу силу!»

— Как именно, уважаемый? — вздохнул я, отгоняя настойчивую картинку с артиллерийским обстрелом.

Вот как им объяснить, что всё их племя исчезнет по нажатию всего одной кнопки? Дремучий народ…

«Испытание поединком!» — прошипел ряженый кайман. — «Битва насмерть, без магии!»

— У вас что, так много лишних воинов?

«Это священный обычай! Отказ будет равен оскорблению всего нашего рода и богов».

— Чёрт с вами, — махнул я рукой. — Оружие хоть можно использовать?

Людоящер скользнул взглядом по мифриловому бруску в чехле, и едва не зажмурил глаза. Различать эмоции на вытянутом, пятнистом лице было очень тяжело, но мне показалось, что клептоман едва сдержал усмешку.

«Да. Запрет касается только магии».

— Тут что-то не так, древолюб, — подтвердила мои опасения Талия. — Слишком легко он согласился.

Мне тоже это показалось странным. Особенно, упор на волшебство. Допустим, топор под эту категорию попадает, а что на счёт старого доброго огнестрела?

— Нет, так не пойдёт, — упёрся в свою очередь Егор. — Мы не варвары, чтобы выяснять отношения через убийство.