Война на море 1812 года. Противостояние Соединенных Штатов и Великобритании во времена Наполеоновских войн - Теодор Рузвельт

правого, борта, когда шлюп развернулся и побежал на запад. Дневной свет показал, что 74-пушечник все еще находился позади и с подветренной стороны, но уже успел оказаться на расстоянии выстрела, и вскоре после этого он открыл огонь, его залп прошел над «Хорнетом». Последний вновь прибегнул к процессу облегчения. Он уже выбросил за борт запасный якорь, несколько тяжелых запасных рангоутов и большое количество дроби и балласта, оставшиеся якоря и канаты, еще выстрелы, шесть орудий, затем их примеру последовал катер, и, добившись таким образом облегчения, «Хорнет» временно ушел из-под опасности, но ветер постепенно переместился на восток, и линейный корабль стал приближаться, пока в полдень не оказался в миле, расстоянии меньшем, чем то, на котором «Соединенные Штаты» искалечили и изрезали «Македонского», и, если бы огонь «Корнуоллиса» был вполовину таким же прицельным, как огонь «Штатов», он бы прикончил «Хорнет». Но орудиями 74-пушечника управляли очень неумело, и залпы большей частью прошли мимо преследуемого, и только три попали в цель. У капитана Биддла и его команды не было надежды на побег, но никто и не думал сдаваться. Все оставшиеся запасные рангоуты и шлюпки, все пушки, кроме одной, картечь и вообще все, что можно было достать снизу или с палубы, было выброшено за борт. Это увеличило скорость «Хорнета», в то время как «Корнуоллис» отстал, спустившись под ветер, чтобы дать бортовой залп, который был столь же неэффективен, как и прежний огонь из носовых орудий. «Хорнет» теперь немного ушел вперед и сумел устоять, а вскоре после этого мужество и мастерство его экипажа[137] были вознаграждены. Перемена ветра сильно сыграла против них, но теперь он снова изменился на прежнее направление, приведя их в наветренную сторону, и с каждой минутой, по мере того как дуло все свежее и свежее, их шансы увеличивались. С наступлением темноты «Корнуоллис» шел далеко позади, а ночью ветер все усиливался, обрушиваясь шквалами, что как раз подходило «Хорнету», и, когда рассвело, корпус линейного корабля оказался на корме. Затем, утром 30-го числа, после почти 48-часовой погони, «Корнуоллис» прекратил погоню. «Хорнет», конечно, уже не годился как крейсер и направился в Нью-Йорк, куда прибыл 9 июня. Эта погоня требует почти таких же комментариев, как и последняя погоня за «Конституцией». В обоих случаях американские капитаны и их команды заслуживают самой высокой похвалы за смелое и искусное морское мастерство, но точно так же, как хладнокровие и расторопность Стюарта, возможно, не спасли бы «Конституцию», если бы не промахи, допущенные его противниками, точно так же и «Хорнет», несомненно, был бы захвачен, несмотря на упрямство и находчивость Биддла, если бы «Корнуоллис» не продемонстрировал столь неумелых действий артиллерии, что было тем более позорно, что он нес адмиральский флаг.

Таким образом, «Пикок» остался единственным из эскадры, изначально подготовленной для Ост-Индии, тем не менее он продолжил путь, обогнул мыс Доброй Надежды и пересек Индийский океан, захватив 4 больших торговых судна Ост-Индской компании, очень ценные призы, укомплектованные 291 моряком. Затем он вошел в Зондский пролив и 30 июня у форта Анжир столкнулся с крейсером Ост-Индской компании «Наутилус» лейтенанта Бойса, бриг водоизмещением 180 (по американским измерениям, более 200) тонн, с экипажем из 80 человек, 14 орудиями, 4 длинноствольными девятками и 10 18-фунтовыми карронадами. Капитан Уоррингтон не знал о мире, однако одна из лодок «Наутилуса» с его казначеем, мистером Бартлеттом, подошла к борту. Капитан Уоррингтон заявляет, что последний не говорил о мире, а мистер Бартлетт клянется, что говорил до того, как его отправили вниз. Когда «Пикок» приблизился, лейтенант Бойс его окликнул, чтобы спросить, знает ли он, что объявлен мир. Капитан Уоррингтон, согласно его письму, расценил это как уловку, позволяющую бригу уйти под защиту пушек форта, и приказал лейтенанту спустить знамя, что тот отказался сделать и весьма доблестно приготовился к бою с врагом более чем в два раза сильнее его. По словам капитана Уоррингтона, затем произошел обмен одним или, по показаниям мистера Бартлетта[138], двумя бортовыми залпами, и бриг сдался, потеряв 7 человек, включая первого лейтенанта, убитыми и смертельно раненными, 8 тяжело или легко раненными. Два его орудия и шкот-якорь были выведены из строя, баркгоуты правого борта полностью разбиты вдребезги от кормы до фока-вант-путенсов, фальшборт от галс-клампа на корме сильно поврежден, а такелаж иссечен[139]. «Пикок» не понес ни малейших потерь или не получил повреждений. Рассматривая дело исключительно как конфликт между кораблями воюющих друг с другом наций, критика, сделанная лордом Говардом Дугласом по поводу боя между «Президентом» и «Литтл Белт», здесь идеально применима. «Если судно встречает врага, даже значительно превосходящего по силе, чести его флага полагается испытать на себе воздействие нескольких выстрелов, но если в этой отважной попытке оно не оставит следов своего мастерства на большем корпусе, в то время как его меньший корпус будет поражен при каждом выстреле, оно всего лишь отдаст честь триумфу врага и дискредитирует собственную артиллерию». Не могло быть более удовлетворительной демонстрации мастерства, чем та, которую показал капитан Уоррингтон, но я с сожалением должен сказать, что трудно поверить, что он действовал с должной гуманностью. Кажется невероятным, чтобы мистер Бартлетт не упомянул, что мир был подписан, а когда силы противника были намного меньше, чем его собственные, было бы безопасно по крайней мере отложить приказ «спустить ваш флаг» на короткое время, пока он мог бы удержать бриг в пределах половины расстояния пистолетного выстрела, чтобы поинтересоваться правдивостью доклада. Всю эту работу я по возможности избегал всяких ссылок на различные обвинения и упреки некоторых капитанов в «несправедливости», «жестокости» и т. д., поскольку в большинстве случаев невозможно докопаться до истины, рассказы категорически противоречат друг другу. В этом случае, однако, определенно есть основания для довольно горячих обвинений в адрес капитана Уоррингтона, которым предавался лейтенант Лоу. Но следует помнить, что очень похожее дело, только с противоположными сторонами, произошло всего за несколько месяцев до этого на побережье Америки. Это было 22 февраля, после того как лодки «Эребус» (20) и «Примроуз» (18) под командованием капитанов Бартоломью и Филло были отбиты с потерей 30 человек (включая обоих капитанов ранеными) в ходе экспедиции вверх по реке Сент-Мэрис, штат Джорджия. Затем два капитана и их суда присоединились к адмиралу Кокберну на острове Камберленд и 25 февраля были официально проинформированы о заключении мира. Три недели спустя американская канонерская лодка № 168 «Мистер Херлберт» отплыла из Тайби-Бара, штат Джорджия, с депешами для британского адмирала. В тот же день днем она столкнулась с «Эребусом» капитана Бартоломью. После