Новый Мир ( № 7 2011) - Новый Мир Новый Мир

В его текстах естественен переход от особенностей поэтики представляемого писателя к самым разным пограничным темам, будь то ритуальное изготовление жизнеописаний губернатора, сменившего прежних героев эпохалок — первых секретарей, или природа нашего скороспелого постмодернизма (П. Пепперштейн, Е. Радов, О. Постнов, В. Сорокин), или вообще ментальность русского (русско-советского) писателя просто как русского человека. Разговор о литературе не отделен в его книге от разговора о нашей сегодняшней жизни и о нашей недавней истории.

Валерий Кичин. Там, где бродит Глория Мунди. Лента встреч. М., “Время”, 2011, 424 стр., 1500 экз.

Серия бесед известного журналиста с деятелями кино, театра, музыки, изобразительных искусств и литературы; среди его собеседников Василий Шукшин, Ролан Быков, Марк Захаров, Александр Абдулов, Григорий Горин, Людмила Гурченко, Олег Табаков, Аркадий Райкин и другие.

Виктор Кондырев. Все на свете, кроме шила и гвоздя. Воспоминания о Викторе Платоновиче Некрасове. Киев — Париж. 1972 — 1987 гг. М., “АСТ”, “Астрель”, 2011, 640 стр. 5000 экз.

“„Боевой офицер, замечательный писатель, дворянин, преданный друг, гуляка, мушкетер, наконец, просто свободный человек”; „его шарм стал притчей во языцех, а добропорядочность вошла в поговорку” — именно такой портрет Виктора Некрасова рисует в своей книге Виктор Кондырев, пасынок писателя, очень близкий ему человек. Лилианна и Семен Лунгины, Гелий Снегирев, Геннадий Шпаликов, Булат Окуджава, Наум Коржавин, Александр Галич, Анатолий Гладилин, Владимир Максимов, эмигранты первой волны, известные и не очень люди — ближний круг Некрасова в Киеве, Москве, Париже — все они действующие лица этой книги. Издание иллюстрировано уникальными фотографиями из личного архива автора” (от издателя).

Николай Кротов. Путь Геракла. История банкира Виктора Геращенко, рассказанная им Николаю Кротову. М., “Эксмо”, 2011, 352 стр., 5000 экз.

Мемуары банкира Виктора Геращенко, одной из ключевых фигур в новейшей истории России; в сопровождении выдержек из документов и публикаций 1990 — 2000-х годов.

Вадим Месяц. Поэзия действия. Опыт преодоления литературы. Составление Андрея Таврова. М., “Центр современной литературы”, 2011, 368 стр., 1000 экз.

Собрание литературно-критической эссеистики Вадима Месяца (рецензии на книги авторов “из круга” “Русского Гулливера”, беседы, интервью), представляющее попытку составителя выстроить развернутое изложение эстетической концепции издательского проекта “Русский Гулливер”, который, по мнению Таврова, “заявляет о себе как проект мировоззренческий, деятельность которого связана с формированием новой эстетики и нового круга авторов-единомышленников, собравшихся под его военно-морским флагом”. Соответственно, Месяц размышляет в книге о творчестве Юрия Соловьева, Аллы Горбуновой, Александра Кабанова, Лидии Григорьевой, Игоря Вишневецкого, Андрея Таврова, М. Шатуновского, Александра Иличевского, Андрея Грицмана и (в интервью и беседах) о своем творчестве.

Сева Новгородцев. Интеграл похож на саксофон. СПб., “Амфора”, 2011, 384 стр., 5000 экз.

Автобиография культового радиоведущего — особенно подробно про 1960 — 1970-е годы.

Даниэль Одье. Интервью с Уильямом Берроузом. Перевод с английского Н. Абдуллина. М., “АСТ”, “Астрель”, “ВКТ”, 2011, 320 стр., 2000 экз.

“Какие „мифы о Берроузе” правдивы, какие есть выдумка журналистов, а какие создатель сюрреалистической мифологии XX века сложил о себе сам? И... зачем? Перед вами — книга, в которой на эти и многие другие вопросы отвечает сам Уильям Берроуз — человек, который был способен рассказать о себе много больше, чем его кто-нибудь смел спросить” (от издателя).

Даниил Фибих. Двужильная Россия. Дневники и воспоминания. М., “Первое сентября”, 2010, 576 стр., 500 экз.

Книга Даниила Владимировича Фибиха (1899 — 1975), прозаика (псевдоним — Лучанинов) и журналиста, составленная из трех частей: “Записки гимназиста. Дневники и заметки. 1915 — 1917”, “Северо-Западный фронт. Дневники. 1942 — 1943) и “По ту сторону. Карлаг. Воспоминания 1943 — 1953”. Жизнь и творческий путь Фибиха был переломлен десятилетним заключением в лагере (по статье 58), куда попал он в 1943 году, будучи фронтовым корреспондентом, который регулярно делал записи в дневнике о том, как выглядит война на самом деле. Собственно, записи эти и стали причиной ареста — выразительность и значимость этого текста читатели “Нового мира” имели возможность оценить по публикации в майском 2010 года номере. Текст военных дневников Фибиха, хранившийся в архивах ФСБ, был подготовлен к печати внучкой писателя М. Ю. Дремач. В 1953 году Фибих вышел на свободу, в 1960 году был полностью реабилитирован, вел жизнь литератора, печатался с очерками в газетах, публиковал романы, повести, писал пьесы. И одновременно втайне (даже от родных) писал лагерные воспоминания, которые незадолго до смерти передал на хранение друзьям своих лагерных друзей. Целиком текст этих лагерных воспоминаний публикуется впервые.

Составитель Сергей Костырко

Периодика

ПЕРИОДИКА

“2000”, “АПН”, “Ведомости”, “Вестник Европы”, “Волга”, “Газета.Ru”, “Известия”, “Итоги”, “Кифа”, “Крещатик”, “Культура”, “Литературная Россия”, “Литера_Dnepr”, “Московские новости”, “Нева”, “Новая газета”, “Общественное мнение”, “Огонек”, “OpenSpace”, “ПОЛИТ.РУ”, “ПОЛIT.UA”, “Правая.ru”, “Проектное государство”, “Русский Журнал”, “Русский Обозреватель”, “Соль”, “Citizen K”, “SvobodaNews.ru”, “Урал”, “Финам.FM”, “Частный корреспондент”

Михаил Айзенберг, Борис Дубин. ·Усилие соединения. — “ OpenSpace ”, 2011, 25 апреля <http://www.openspace.ru>.

О книге Елены Фанайловой “Лена и люди” (М., “Новое издательство”, 2011).

Говорит Михаил Айзенберг: “Я раньше уже писал о Лене и поэтому знаю, что ее поздние тексты очень трудно цитировать. Трудно что-то выделить и предъявить как образчик. Стиховой корпус не разбирается на части, а работает сообща — в соединении, в сцеплении. В стихах, мы знаем, главное — звук, звучание. Собственно звучанием здесь становится какая-то вибрация всего стихового корпуса, который, как кажется, вот-вот пойдет вразнос. Трудно предъявить кусочек вибрации”.

Говорит Борис Дубин: “Насколько могу судить, новейшая поэзия началась с того, что отделила друг от друга слово, обращенное к читателю — так сказать, мысленно отправленное адресату (метафорой здесь может быть письмо), — от слова, обращенного на себя, „слова как такового” (условно уподобим его зеркалу ). Так двигателем новой лирики надолго стало, а в некоторых краях и по сей день остается напряжение между двумя этими разновидностями, или планами, поэтической речи — широко распространенный и общепризнанный тип стихотворных писем „с оплаченным ответом” рассматривать сейчас не буду. Добавлю только, что воображаемого адресата модерной поэзии, он же ее герой, — скажем, бодлеровских „узников” и „побежденных” или „опозоренных” у Рембо, — как правило, невозможно представить себе ее читателем. И это второе коренное противоречие, каким стала питаться новая лирика”.

Андрей Архангельский. Поклонение П. — “Огонек”, 2011, № 15, 18 апреля <http://www.kommersant.ru/ogoniok>.

“В книге, вышедшей в 1999-м, сенсационной была собственно мысль о том, что все вокруг, что мы считали настоящим, является подделкой. Спустя 12 лет о том, что мы „ненастоящие”, знают даже малые дети”.

“Тут можно вспомнить, что Стругацкие были гораздо „культовее” Тарковского, когда тот снимал „Сталкера”; но это не помешало Тарковскому пустить литературную основу — „Пикник на обочине” — на растопку собственного фильма. Без такого насилия режиссера над материалом, по-видимому, и невозможен фильм как полноценное произведение. Создатели „Generation П” не рискнули на „другое” — вырваться за границы того цинично-индивидуалистического, что было в книге и что соответствовало духу 1990-х и 2000-х, но сегодня переросло во что-то новое, более коллективное и сознательное”.

“Еще одна ошибка создателей фильма — то, что они решили, что „Generation П” смешная книга. Юмор у Пелевина, конечно, есть, но это не то, на что можно опереться. Пелевинский юмор — это трансформация скорби. И каждый рекламный слоган на самом деле эпитафия миру”.